– Твоя ситуация менее сложная, потому что вы с Хару оба чистокровные. У Хару было прошлое, но вы оба вступили в отношения на равных. Это задает тон.

– Это не имеет значения, – говорит Нино. – Мы с Хару равны в формальном ранге и в уединении нашего гнезда, но ты знаешь, что его родословная намного древнее и чище моей. Когда мы находимся среди аристократии, это незаметно, но люди относятся к нам по-разному. Когда вампы приветствуют нас, они обращают большую часть своего внимания на него. Если мы получаем приглашения на светские мероприятия, они всегда в первую очередь требуют Харуку. Меня тоже все уважают, но так уж устроена аристократия. Меня это не волнует. Важно то, что происходит между нами двумя, и Хару никогда не относился ко мне так, будто я ему не ровня. И я очень сомневаюсь, что Джэ когда-либо смотрел так на тебя…

Бумажная дверь слева от нас открывается, и мы оба встаем, наблюдая, как Рен и его отец входят в комнату. Рен очень зол. Его лоб наморщен, а глаза цвета ириски острые, как бритва, когда он смотрит на меня. Халат на нем сегодня более строгий (еще один, который я сшил для него), а волосы аккуратно собраны в гладкую длинную косу, спускающуюся по позвоночнику. Когда он и его отец оказываются перед нами, мы все кланяемся в пояс, затем опускаемся на отведенные нам подушки. Рен сидит передо мной, скривив рот и не сводя с меня глаз. Его отец сидит рядом с ним, напротив Нино, который осторожно улыбается.

– Здравствуйте, Миёси-сан. – Нино вежливо опускает голову. – Спасибо, что встретились с нами сегодня.

Отец Рена узкий, как доска, но высокий. Его серебристые волосы коротко подстрижены, и хотя его лицо с возрастом испещрилось морщинами и огрубело, за жесткими линиями все еще можно увидеть нотки красоты, особенно когда он улыбается.

– Рад видеть вас, мой юный лорд, несмотря на характер обстоятельств, которые свели нас вместе. Такие контракты редко расторгаются, но, полагаю, это давно назревало.

Я наблюдаю за Миёси-сан, но чувствую жар от взгляда Рена на своем лице. Не буду врать, я сейчас в ужасе. В любой момент он может выпустить свою ауру и ударить меня головой о землю. Это не убьет меня, но я все же хотел бы избежать этого, если возможно. Поэтому я отказываюсь смотреть на него. Я просто продолжаю переводить взгляд с Нино на Миёси-сан.

– Такие ситуации случаются редко, – соглашается Нино. – Но это поправимо. Поскольку Джуничи разрывает контракт, заключенный между ним и вашей семьей, вы можете указать условия, на которых вы позволите это расторжение. Вы определили свои требования?

Теперь я наблюдаю за Нино, который сидит прямо, уверенно в своем свитере цвета ржавчины – его ладони спокойно лежат на коленях, обнажая красивые часы на запястье с коричневым кожаным ремешком и циферблатом из розового золота. У нас была долгая дискуссия о том, кто должен сопровождать меня в качестве лидера моего королевства и представителя на этой встрече. Это чертовски нелепо.

Мне сто тридцать лет, но я не мог прийти на эту встречу и отстоять свои права, потому что я представитель первого поколения. Несмотря на то, что речь идет обо мне и моей жизни, мне нужен был чистокровный, чтобы говорить от моего имени с другими чистокровными. Еще безумнее то, что мне повезло. Если бы лидеры королевств были придурками, они могли бы заставить меня соблюдать контракт, потому что не хотят тратить свое драгоценное время на то, чтобы разбираться с моим дерьмом.

Если бы мои родители были живы, это была бы их ответственность, поскольку они были инициаторами этого договора. В конце концов, мы все решили, что Нино будет лучшим представителем для меня. Присутствие Харуки здесь было бы для Рена дополнительной пощечиной. Это был хороший выбор, потому что он и так достаточно взволнован.

Миёси-сан вскидывает подбородок, его взгляд решителен.

– Да, мой юный лорд. Мой партнер и я установили два условия. Во-первых, поскольку Джуничи находится под вашей властью и юрисдикцией, мы считаем, что вы должны взять на себя ответственность за организацию нового источника питания для нашего сына. Если мы разрываем нашу договоренность с сегодняшнего дня, этот вопрос должен быть рассмотрен в крайнем срочном порядке.

Нино делает глубокий вдох, но кивает.

– Мы с Харукой принимаем эти условия. И ваше второе условие?

Миёси-сан бесстрастно смотрит на меня.

– Компенсация. Мы просим выплатить взнос в размере пяти миллионов иен в качестве небольшого утешения. Эти две стороны должны были вступить в брак десятилетия назад – ресурсы и финансы нашего клана были распределены поровну. Однако из-за заверений Рена мы позволили этому неортодоксальному соглашению продолжаться. Поскольку в конечном итоге активы наших семей не будут объединены, требуется компенсация за значительную потерю времени и возможностей.

Я киваю, выдыхая. Я знал, что они о чем-то попросят. Я думал, что они попросят поместье моей семьи на острове Миядзима. У нас там большой участок на горе, в глубине леса. Там никто не живет, и я уже целую вечность туда не заглядывал. Строение, скорее всего, обветшало, но старые семьи обычно предпочитают недвижимость, а не наличные.

– Я признаю, что мой сын отчасти виноват в этом неудачном соглашении. – Миёси-сан смотрит на Рена, его лицо лишено эмоций, когда он говорит о своем сыне так, будто его здесь нет. – Он был благословлен внешней красотой, но, как наш самый младший, ему сильно не хватает обаяния и изящества. В этом смысле мы с моим партнером потерпели неудачу, и мы в курсе его скверного характера и плохой репутации. И за это я потребую только прямую денежную выплату.

Я мельком бросаю взгляд на Рена. Он смотрит на свои колени, ткань его халата сжата в бледных кулаках.

– Джун?

Когда я поворачиваю голову в сторону, Нино обращает свой взгляд на меня.

– Ты принимаешь эти условия? – спрашивает он.

Сглотнув, я снова киваю. Пять миллионов иен в качестве прямой выплаты за неудавшиеся отношения, длящиеся столетие, – это оскорбительно. Еще и Рену.

– Да, я принимаю.

– Хорошо. – Миёси-сан поднимается, что вызывает цепную реакцию, и мы с Нино тоже быстро встаем. Рен не двигается. – Считайте, что соглашение расторгнуто. Джуничи, когда ваш отец предложил этот брак, я предупредил его о моем младшем и его угрюмом, избалованном характере. Полагаю, я должен поблагодарить вас за то, что вы терпели его и не позволяли ему позорить нас так долго.

– Могу я поговорить с Джуничи, пожалуйста? Наедине.

Мы втроем смотрим на Рена, который сидит, подняв подбородок, и смотрит на меня. Я не хочу снова оставаться с ним один на один. Он обращался со мной как с дерьмом в течение многих лет – надменно входил сюда, заставляя меня ждать его, а