Я кивнула.

— Линч стал ошибкой, из-за которой я потеряю бар. Но я всегда могу купить такой же где-нибудь в другом месте. Под другим именем. Тем более теперь, когда Шери умерла, можно начать все сначала.

Не объясняя, что он имел в виду под словами «начать все сначала», Эмери сунул мой пистолет себе за спину и вышел из комнаты. Я переключила внимание на Коулмен: надо было узнать, что известно ей и какие у нас шансы.

— Говори скорее, — зашептала я. — Накопала что-нибудь?

Лаура кивнула, не открывая глаз:

— Простите ме…

Будь мои руки свободны, я бы влепила ей пощечину. Вместо этого я лбом почти прижалась к ее лбу и произнесла:

— Смотри на меня, Коулмен. Я собираюсь вытащить нас отсюда. Мы обе будем жить. Так что соберись. Он пичкал тебя чем-нибудь?

— Снотворным. Уже проходит.

— Как он взял тебя?

— Поджидал за домом на улице, — с силой выдавила она. — Выстрелил тазером. Я не видела, как он подошел.

— Бывает. Продолжай смотреть на меня. Оружие?

— Дробовик, из которого застрелил Шери. Не представляю, где он… Ну и ваш пистолет. Больше не знаю.

Зубы Коулмен застучали, и взгляд стал ускользать. Казалось, она сейчас отключится.

— Боль сильная? — спросила я таким будничным тоном, будто хотела узнать, который час.

— Терпимая.

— Держишься молодцом. Мы вместе, девочка, ты не пропадешь.

Лаура продолжала дрожать, но взгляд ее вернулся — снова сосредоточился на мне, когда она покачала головой.

— Он держал меня под замком в какой-то кладовке.

Я видела, как она силится думать о чем-нибудь, что может быть полезным.

— Почему ты еще жива?

— Он сказал… Сказал, что точно не знает, когда нам надо будет уехать из города, а мое тело ему нужно свежим.

Я кивнула, затем услышала шаги со стороны кухни.

Эмери вошел в офис с дробовиком и банкой маринованных свиных ножек. Ружье он прислонил к стене в дальнем углу, а банку поставил на стол.

— Не хотелось бы забыть это здесь, — пояснил он и продолжил будто прерванный посередине разговор: — Хотя, после того как сестра Кимберли — вы же раскопали, что они были сестрами, верно? — (Я кивнула.) — приехала сюда лет шесть назад искать работу, — Эмери в задумчивости провел рукой сверху вниз по стенке банки, — эта штука потеряла свою привлекательность. Наверное, Шери живая была лучшим презентом. Каждый раз, когда я занимался с ней любовью, она напоминала мне… — Он погладил волосы мертвой Шери по пути к своему креслу за столом, где набил трубку табаком шерри-бурбон, запах которого мне, наверное, уже никогда не забыть.

— Как говорится, монотонность супружеской жизни… — Он зажег трубку, пыхнул ею несколько раз и нажал на кнопку устройства позади стола, похожего на стереоконсоль. Зазвучали наши голоса.

— Говори скорее. Что-нибудь накопала?

— Простите ме…

— Смотри на меня, Коулмен. Я собираюсь вытащить нас отсюда. Мы обе будем…

— Благодарю за разъяснение: здесь всюду жучки, — сказала я.

Эмери услужливо выключил магнитофон и залепил рот Коулмен новым отрезком скотча.

— Бриджид Куинн, я давно прослушиваю вас.

— Значит, одно нажатие кнопки, и ты слушал наш разговор, пока мы сидели здесь.

— О, не только здесь и сейчас. — Он изменил тон голоса на высокий женский и издевательски воскликнул: — Джессика? Джессика, где ты?

Изобразил меня. Острое воспоминание о той ночи, о том, как убийца оставил наушники радиоприемника включенными и слушал, как я вызывала Джес, только укрепило мою убежденность в том, что один из нас очень скоро умрет.

Эмери наблюдал за мной, раскуривая погасшую трубку. Он пыхнул, выпустив дым с обоих концов рта как бессвязную мысль.

— Я не мог предвидеть, что Флойд Линч узнает о той брошенной машине, даст себя арестовать и использует найденные тела для заключения сделки. Все сработало бы отлично, если бы вы не поддерживали подозрения Коулмен.

— И не убила бы Песила.

— Так это вы убили его? — Эмери рассмеялся, выпустив клуб дыма из носа. Видя, что его план, за исключением устранения Шери, срастается без помех, он немного расслабился. — Я, знаете ли, не был абсолютно уверен на этот счет и только гадал, как все произошло.

— Наверное, я подпортила эту часть твоего плана.

— Слегка, однако вот вы здесь, со мной, так что все в порядке. Есть ли что-нибудь, чего вы не знаете? Кому-то еще рассказывали? — нахмурившись, уточнил Эмери.

Пусть гадает. Даже если Коулмен на полу потеряла сознание, она, похоже, все еще жива. Не дать ей умереть.

— Флойд Линч не был гением. Но отлично помнил все им прочитанное. И хранил твои электронные послания. Переписывал их вручную, чтобы выдавать за собственные мысли.

— Бриджид Куинн, забавно, не правда ли? — Эмери улыбнулся себе, словно наслаждаясь тем, что произнес мое имя мне в лицо спустя столько лет. — Вы меня вынудили сделать это. Я довольствовался своим маленьким черным презентом в течение нескольких лет, пока вы и ваш агент не пришли сюда трепаться о том, что Линч не совершал преступлений. Именно с того момента все начало рушиться.

От слов Эмери я, на мгновение забыв о последствиях, едва не потеряла самообладание, но его внимание вдруг отвлек стук в дверь.

Мы оба напряженно ждали повторного стука. Только Коулмен, по-прежнему в ступоре от боли и наркотика, не реагировала. Если бы не обмотанные скотчем лодыжки и запястья, я бы попробовала выскочить. Я громко завизжала, но вряд ли меня услышали за входной дверью. Эмери врезал мне по лицу. Пока я приходила в себя, он оторвал полоску скотча и залепил мне рот, а затем вышел в зал, закрыв за собой дверь.

После безуспешных попыток кричать сквозь скотч я уронила голову, уткнув лицо в пропитанный кровью тонкий ковер. Задержала неровное дыхание, насколько могла, прислушалась и принялась тереться щекой о грубый ворс ковра, чтобы хоть немного ослабить натяжение скотча.

— Минуточку! — долетел до меня громкий возглас Эмери.

Следом донесся удаляющийся из бара звук шагов. На кухне включилась посудомоечная машина. Шагов больше не было слышно. С шумом посудомойки смешался звук музыки. Он вплелся так мягко, что совсем не казалось, будто ее только что включили. Не знаю, что играло, какое-то старое звонкое кантри. Затем снова прилетел голос:

— А, привет. Мы вот-вот откроемся, небольшая проблема. С оборудованием.

Посетитель, по-видимому, шагнул за порог. Задержав дыхание, я услышала едва различимый мужской голос: