– Очень хорошо понимаю, – с горечью в голосе ответила Нина, разжимая руку, так словно прикасалась к чему-то отвратительному. – Такой мошеннице, как я, даже уединение не положено.

Больше не глядя на Рейфа, она вернулась в комнату. Дверь за ней захлопнулась с таким сильным грохотом, что Нина вздрогнула. Рейф разозлился. Ну и пусть.

Нина бросила папку на кровать. Она вернется к ней, как только переоденется. Ее взгляд упал на сумку, которая стояла у шкафа. Наверное, хорошо, что она не стала разбирать свои вещи. Иначе, сейчас ей пришлось бы обходиться тем, что было на ней.

Быстро избавившись от грязной одежды и приняв душ, Нина надела длинные пижамные штаны и футболку. Вернувшись в комнату, она резко остановилась. Папка одновременно манила ее и пугала. Что она увидит там?

Сжав кулаки, она села на кровать и дрожащими руками взяла папку. Как сказал бы Рейф, ей пора познакомиться с историей своей жизни.

Рейф резко выпрямился, чувствуя, что едва может дышать от странного чувства. Почему ему казалось, что он что-то потерял? Что очень важное и нужное? Его взгляд упал на прикроватные часы, которые показывали всего три часа ночи. Он уснул в гостевой спальне, предоставив Нине свою комнату.

Что же его разбудило? Даже сейчас во всем доме было тихо и спокойно.

Не позволяя себе передумать, Рейф поднялся с кровати и направился к выходу из комнаты. Он не знал, зачем делает это, но что-то влекло его к себе. Пройдя по длинному коридору, он остановился у двери спальни Нины. Проклятье, он имел на это полное право, пусть даже слова, которые девушка бросила ему, все еще стояли у него в ушах.

Сжав руки в кулаки, он уже собирался вернуться к себе в комнату, когда услышал свое имя, произнесенное тихим слабым голосом. Отбросив прочь сомнения, Рейф открыл дверь. Нина лежала поперек кровати, обложенная бумагами и фотографиями из папки, которую он дал ей. Одна из фотографий была зажата у нее в кулаке. Что она собиралась разглядеть там, даже если он ничего не нашел?

– Рейф, – прошептала Нина, неловко приподнимаясь на кровати и сразу обессиленно упав обратно.

Рейф шагнул к ней, понимая, что она все еще спит. Что с ней происходит?

– Нина, что с тобой? – подойдя к кровати, Рейф присел рядом на корточки и взял девушку за руку, привлекая ее внимание к себе.

Открыв глаза, Нина недоуменно уставилась на него, а потом на свои руки. Судя по ее растерянному взгляду, она даже не понимала, с кем разговаривает.

– Отпусти меня, – прошептала она, качая головой, – я должна доказать ему. Должна найти хоть что-нибудь.

Рейф нахмурился, теперь он ничего не понимал.

– Кому? Что и кому ты должна доказать? – резко спросил он, еще сильнее сжимая ее руку.

Нина покачнулась вперед, но тут же попыталась выпрямиться. Ее глаза открывались, но сразу же закрывались.

– Рейфу. Я должна доказать ему, что не виновата, – прошептала Нина, – не виновата.

Это было последнее, что она сказала, перед тем, как упасть ему прямо на руки. Рейф зарычал от злости. Кажется, вместо того, чтобы спать, эта глупая девчонка делала то же, что и он прошлой ночью. Изучала документы.

Легко удерживая Нину на руках, Рейф вышел из комнаты. Сегодня он сам проследит за тем, чтобы она хорошо выспалась.

39 глава

Нина проснулась с именем Рейфа на устах. Испуганно подскочив на кровати, она тут же схватилась за голову. Резкая и неприятная боль, оказалась слишком неожиданной для нее. Но, наверное, после двух бессонных ночей, этого следовало ожидать. Ей следовало отдохнуть и выспаться, чтобы вновь почувствовать себя бодрой и сильной. Но вот поможет ли ей это?

Нахмурившись, Нина огляделась по сторонам, с удивлением понимая, что эта комната совсем другая, нежели та, которую она заняла вечером. Как она оказалась здесь?

Ее взгляд упал на соседнюю подушку, и она тут же застонала от отчаяния. В этом доме кроме нее самой и Рейфа больше никого не было. И это могло значить лишь одно. Рейф спал рядом с ней. По какой-то ему одному ведомой причине, он перенес ее сюда, не позволив остаться одной. Только вот почему, Нина не помнила. Неужели она так крепко уснула, что не заметила этого?

Застонав, Нина покачала головой. Почему она позволила себе уснуть, когда могла потратить это время на то, чтобы выяснять правду? Все, что требовалась, было у нее на руках. Надо было только хорошо поискать. Но, вместо этого, она просто уснула. Глупая! Что если Рейф уже забрал эти документы? Что если она потеряла единственный шанс на собственное спасение?

Нет, только не это.

Отбросив в сторону одеяло, Нина вскочила с кровати и побежала к двери. Если Рейф вернется, то уже не отпустит ее. Босые ноги заскользила по полу, и она едва успела выставить руку, чтобы удержаться и не упасть. К сожалению, предмет, за который она ухватилась, ждала другая участь. Ваза, стоявшая в глубокой нише, покачнулась.

– Нет, – вскрикнула Нина. Она попыталась поймать хрупкий предмет, но не смогла. Осколки разлетелись по всему полу. Нине пришлось отшатнуться в сторону, чтобы ненароком не порезаться. Прижав ладонь к животу, она выдохнула, успокаиваясь. Кажется, одним только своим присутствием она разрушала все вокруг.

Всхлипнув от отчаяния, она опустилась на колени, быстро собирая осколки. Только удостоверившись, что больше ничего не осталось, Нина поднялась на ноги. Сожаление охватило ее, но она встряхнула головой. Сейчас не время думать об этом. Лучше вернуться к документам. Об остальном она подумает позже.

Зайдя в комнату, она облегченно выдохнула. Кажется, Рейф даже и не думал забирать документы.

Выбросив осколки, Нина села пол у кровати, раскладывая каждый важный листочек вокруг себе. Фотографии отправились туда же.

Глубоко вздохнув, Нина приступила к чтению. Глаза перебегали от строчки к строчке, внимательно впитывая всю информацию. Только вот ни слово правды в ней не было. Кроме, пожалуй, места ее рождения.

Горько рассмеявшись, Нина покачала головой. Как вежливо это выглядело с их стороны.

На бумаге все выглядело очень ровно и гладко. И вместе с этим настолько ужасным, что Нина не смогла сдержать слез. Поспешно смахнув их, она продолжила чтение. Каждое слово впечатывалось в ее сознание. Сможет ли она когда-нибудь забыть все это? Нина сильно сомневалась.

Все оказалось ложью. Грубой и немыслимой. Нина не могла поверить, что кто-либо мог сочинить про нее настолько невероятные вещи. Даже