– Так точно, товарищ генерал, – сказал полковник. Генерал махнул рукой.

– А теперь ступай и докладывай мне обо всем. Держи меня в курсе всех событий.

– А вы куда-то уезжаете?

– Да. Я поеду на похороны этого журналиста. Там соберется много людей.

Кое с кем нужно встретиться и переговорить.

Полковник ничего не сказал, развернулся и покинул огромный кабинет генерала Кречетова.

А тот остался сидеть у стола, на котором не было ни одной бумаги.

Генерал потер виски, затем провел ладонями по лицу, словно стирая с него злое выражение. И действительно, на губах появилась приветливая улыбка. Генерал поднялся. Он даже не стал смотреться в зеркало, потому что и так знал, что выглядит как нужно. Затем вновь прикоснулся ладонями к лицу, и когда он их отнял, на лице появилось грустное выражение, словно он скорбит по поводу смерти близкого и дорогого человека.

Сиротка, сидя в беседке, смотрел по сторонам, ему было интересно следить за жизнью московского двора. Он видел детей, которые возвращались из школы, смеялись, ссорились…

Сиротка хотел подойти к старухам и заговорить, но потом передумал.

Вскоре он почувствовал, что ему стало холодно, а происходящее во дворе нестерпимо наскучило.

Сиротка сунул руку во внутренний карман куртки, извлек бутылку с вином и прямо из горлышка сделал несколько глотков. Тепло приятной волной разлилось по телу, и мужчина довольно улыбнулся.

– Хороший он человек, – вслух сказал Сиротка, думая о своем приятеле, – если бы я связался с ним пораньше, то и Чума, может, был бы жив. Да и жизнь моя была бы куда веселее.

У подъезда соседнего дома сидела старуха, а рядом со скамейкой играла девочка, она прыгала над начерченными мелом линиями так и эдак. Старуха недовольно посматривала на свою внучку. Да и девочка, по всему было видно, была недовольна постоянной опекой со стороны бабушки… Но не это занимало сейчас Сиротку.

Того, зачем Сиротка пришел в этот двор, он никак не мог выяснить. И возможно, так никогда бы и не выяснил, если бы, урча мотором и выбрасывая клубы синеватого дыма, во двор не въехал большой автомобиль с фургоном.

Сиротка оживился.

Автомобиль ехал очень медленно. В кабине сидело трое.

Когда автомобиль подъехал к «вольво», то стало ясно, что он никак не сможет проехать: легковой автомобиль мешал огромному «КамАЗу». Из его кабины выпрыгнул на землю и несколько раз присел, разминая затекшие ноги, широкоплечий мужчина, темноволосый, курчавый и небритый. На нем была джинсовая куртка с многочисленными пестрыми эмблемами.

– Понаставят здесь машин – не проехать! – с легким кавказским акцентом закричал мужчина.

Он старался говорить громко, так, чтобы его услышали.

– Что за дела! Вот уж незадача! Эй, Гиви, давай к черту эту «вольво» свернем в сторону.

– Погоди, погоди, Андрей, – из «КамАЗа» высунулся такой же темный курчавый мужчина и сплюнул на землю, – надо узнать, кто хозяин этой тачки.

Пускай отъедет, мы ж со своим фургоном не прощемимся.

– А я про что? – тот, которого назвали Андреем, замахал руками и, подойдя к легковому автомобилю, принялся дергать одну дверную ручку за другой.

– Блин горелый! Понаставят, нигде не проехать. Там, на дорогах, гаишники, омоновцы, здесь какой-то придурок, будь он неладен. Шайтан ему под ребра!

В окнах появились жильцы, тем более что водитель «КамАЗа» нажал на клаксон и не отпускал руку. Пронзительный звук заполнил двор.

Сиротка оживился, он понял, что сейчас скорее всего узнает, в какой квартире живет хозяин «вольво».

– Эй ты, мужик! – закричал Андрей, увидев Сиротку в беседке.

– Чего тебе? – явно гордый своим видом и смелый от выпитого вина, Сиротка приподнялся.

– Ты не знаешь, чья это тачка? Где живет этот придурок?

Сиротка пожал плечами.

– Я нездешний.

– Оно и видно, что нездешний, мы тоже нездешние.

– Так, значит, не знаешь, где хозяин этой тачки? – высунувшись из машины, поинтересовался Гиви.

– Не знаю, а зачем вам?

– Ты что, не видишь? Мы же проехать не можем. Мебели полный фургон, нам туда надо, к тому подъезду. Не будем же мы тягать мебель через весь двор.

– А-а-а, понятно, – протянул Сиротка, – нет, я не знаю, кто хозяин этой машины.

– Давай, сигналь! – крикнул Андрей и почему-то ударил ногой по колесу «вольво».

Вновь загудел клаксон «КамАЗа». В окнах прибавилось любопытных.

– Эй, кто знает, чья это машина? – обратился курчавый Андрей, повернувшись к старухе, высунувшейся из окна первого этажа. Рядом на подоконнике примостилась собака.

– Почему же не знаю, – улыбнулась старуха, – конечно, знаю, это машина соседа с третьего этажа.

– Будь он неладен, – вновь чертыхнулся Андрей, – номерок-то квартиры не подскажете, будьте так любезны.

– Почему же, подскажу, – старуха назвала номер квартиры Синеглазова.

– Я сейчас, – сказал Андрей, обращаясь к своим напарникам.

– Только побыстрей! – крикнул его приятель. – Одна нога здесь, другая – там.

Хлопнула подъездная дверь, а Сиротка удовлетворенно вздохнул – он уже знал номер квартиры.

В дверь Синеглазова позвонили как раз тогда, когда он сложил папки и, спрятав их в секретер, варил на кухне кофе. Он вздрогнул от звонка: слишком уж настойчив тот был.

«Кто бы это мог быть?» – испуганно подумал Григорий, застегнул пуговицы на рубашке и направился к двери.

Он посмотрел в глазок и увидел незнакомого мужчину, который держал руку на дверном звонке и тоже пытался посмотреть в глазок.

– Кто там? – спросил Григорий, не открывая дверь.

– Хозяин, послушай, это твоя «вольво» стоит внизу?

– Моя.

– Так отгони ее куда-нибудь, мы с фургоном проехать не можем.

– С каким фургоном?

– А тебе какое дело? – уже вспылил Андрей, переминаясь с ноги на ногу. – Мебель везем.

– А-а, – немного успокоенно сказал Григорий, – сейчас-сейчас, только куртку накину.

Григорий надел куртку, сунул в карман связку ключей и вышел из квартиры. Курчавого небритого мужчины на площадке уже не было. Синеглазов спустился вниз.

Позади «вольво», уткнувшись в ее багажник, стоял огромный «КамАЗ» с включенным двигателем.

– Вот и хозяин. Давай быстрее, мы и так опаздываем, – высунувшись из окошка «КамАЗа», крикнул Андрей.