В собрании Исторического общества Колорадо в Денвере имеется небольшая (3 х 2 х 1 дюйм) деревянная шкатулка ручной работы, которая в годы Войны за независимость принадлежала солдату по имени Бэхер и использовалась им для хранения кремней. Вообще подобные коробки для хранения запасных кремней должны были быть весьма распространены в эпоху кремневого оружия, но редкие из них дошли до наших дней. Шкатулка, упомянутая выше, выставлена вместе с английским мушкетом 1779 года, принадлежавшим тому же солдату. Мушкет проходит в собрании Исторического музея Колорадо под № OH96.

В 1748 году торговая фактория «Йорк-фактори» Американской меховой компании обменивала шестнадцать ружейных кремней на одну шкурку бобра. В Майами в 1761 году индейцы могли получить за одну бобровую шкурку двадцать кремней. В те времена одна такая шкурка стоила примерно 1 доллар или чуть больше. Стоимость же кремней для торговцев составляла не более 1 цента за штуку. Сэр Уильям Джонсон из Детройта в 1761 году передал своим индейским союзникам тысячу ружейных кремней. В своих бухгалтерских документах он указал стоимость этой партии в 2 фунта стерлингов. К 1802 году правительственная фактория Соединенных Штатов в форте Уэйн, штат Индиана, снизила цену на кремни до примерно 2/3 цента за штуку, а в 1832 году правительственная цена одного кремня в Сент-Луисе составляла менее 1/3 цента. На Дальнем Западе, однако, отпускная цена кремня даже при покупке его белым человеком была значительно выше. Когда в 1826 году в районе Большого Соленого озера Уильям Х. Эшли продал свое дело и оставшиеся у него товары своим друзьям Смиту, Джексону и Саблетту, в его счет были включены и ружейные кремни по цене 50 центов за дюжину.

В самом начале XIX века преподобный Александр Форсайт из Бельхелви в Шотландии обнаружил, что некоторые химические смеси могут быть гораздо легче воспламенены посредством удара, чем открытым огнем. К 1814 году многочисленные эксперименты в Европе и Америке привели к созданию воспламеняющихся составов, пригодных для использования в огнестрельном оружии. Сначала эти инициирующие составы использовались в виде небольших таблеток, что привело к появлению особых «лепешечных» (иначе – «пистонных») замков для использования этих составов, запрессованных в бумажную ленту. Но уже 1816 год ознаменовался созданием медных капсюлей. Этот контейнер для инициирующего состава можно было безопасно и удобно переносить; его можно было быстро и надежно установить на верхний конец брандтрубки капсюльного замка для производства выстрела; к тому же большим достоинством капсюлей было то, что они, будучи установленными для выстрела, обеспечивали плотное закрытие брандтрубки, исключая подмокание пороха при дожде. При использовании кремневого замка было практически невозможно держать запальный порох сухим при действиях в сильный дождь или в слякотное ненастье. Применение ударных капсюлей стало столь значительным прогрессом в оружейном деле, что можно только удивляться тому, что капсюльное оружие не так уж быстро вытеснило традиционное кремневое оружие в охотничьих угодьях Америки. Однако остается неоспоримым фактом, что оно не стало заметно популярнее на Дальнем Западе в период, описываемый в настоящей книге. Армия Соединенных Штатов приняла капсюльное оружие на вооружение драгун только в 1833 году, а пехотные подразделения получили капсюльные системы еще позже. Примерно таким же временным промежутком была отмечена и смена оружия среди торговцев и промысловиков. Еще недоверчивее к новому, лучшему оружию оказались индейцы. Тем временем металлические капсюли и казнозарядные системы произвели настоящую революцию во всей промышленности огнестрельного оружия.

Некоторое количество капсюльных ружей проникло на Запад еще до начала периода массовой эмиграции. Они получили довольно широкое распространение среди торговцев в Санта-Фе, а отдельные экземпляры этой системы распространились вверх по реке Плат и через горные перевалы или вдоль Миссури благодаря все расширяющейся системе торговых факторий в этом необжитом регионе. Приняла их и часть горожан, и немалое число личного кремневого оружия видных бизнесменов – мушкеты, ружья и пистолеты – было переделано под новую систему. Довольно часто подобные переделки осуществлялись прямо в походных условиях.

Хотя эпоха капсюльного оружия в регионе охотничьих угодий закончилась довольно быстро, оно занимает заметное место в музейных и частных коллекциях; само же оружие обрело заслуженное, почетное место в истории торговцев мехами. Собственно капсюль делался из тонкостенной латунной трубки. Он имеет несколько коническую форму с завальцованной закраиной на открытом конце. От закраины четыре ребра уходят к глухому концу капсюля, обеспечивая его легкую и надежную установку на конце брандтрубки оружия. Состав, которым начинен капсюль, обычно состоит из солей ртути, смешанных с селитрой. Половина грана этого состава и составляла собой заряд, который запрессовывался в капсюль, герметичность же ему придавала капля лака. В военном обиходе капсюли поставлялись в мешочках из прочной парусины по 10 тысяч штук в мешочке. Такая упаковка весила всего 121/2 фунта.

Растущее братство энтузиастов дульнозарядного оружия XX века наряду со значительным числом индейцев в Канаде, продолжавших охотиться с капсюльными ружьями, сформировали устойчивый спрос на капсюли. На рынке они присутствовали шести или восьми различных размеров, изготовителями же их в Соединенных Штатах были «Винчестер рипитинг армз компани» и «Ремингтон армз компани», а в Англии «Эли бразерс» из Лондона.

На рис. 43 показана верхняя часть емкости для хранения пистолетных капсюлей производства компании «Эли бразерс», экспонируемая в клубе «Гарольд» города Рино в Неваде. Цилиндрическая емкость сделана из тонкостенной жести с лаковым покрытием. Она имеет 2 дюйма в диаметре и примерно 1/2 дюйма в глубину и вмещает 250 капсюлей. Рисунок справа изображает рифленый латунный капсюль, помещенный на конец брандтрубки американского пистолета образца 1842 года.

Заряды для мушкета, ружья и пистолета, как армейских, так и гражданских образцов, заключались в удобные для использования неунитарные (бумажные) патроны уже с начала XVII столетия. Многие американские обитатели пограничья эпохи меховой торговли на Западе имели при себе боеприпасы именно в форме патронов. В литературе имеется несколько вполне хороших описаний и обзоров, касающихся изготовления патронов для спортивных и военных целей.

Правительственные архивы открывают нам стоимость изготовления в различные периоды мушкетных неунитарных патронов в государственном арсенале в Питсбурге, штат Пенсильвания, в 1813—1819 годах. За этот период армией Соединенных Штатов из Питсбурга было переправлено 3 445 700 мушкетных патронов в различные военные организации на Западе. Ручная работа, необходимая для изготовления сотни неунитарных патронов, оплачивалась правительством в размере примерно 60 центов. В 1842 году Управление вооружений официально назвало стоимость мушкетных патронов, включая работу и материалы, равную 11 долларам за тысячу.

Регулярной практикой Управления вооружений стало изготовление как ружейных, так и мушкетных патронов. Вообще говоря, технология их изготовления была одинаковой для обоих типов боеприпасов. Ружейная пуля представляла собой свинцовую сферу (калибра 0,525 дюйма) весом в половину унции, завернутую в тонкий кожаный лоскут. Архивы Питсбургского арсенала свидетельствуют, что в 1816—1817 годах правительство платило за обрезки кожи для этих целей чуть больше 6 центов за лоскут. Каждая пуля, завернутая в кожаный лоскут, опускалась в растопленный свечной жир, а затем укладывалась, складкой кожи вперед, в открытый конец бумажного цилиндра, в котором уже находился заряд оружейного пороха весом 100 гран. Конец патрона с пулей стягивался наглухо льняной нитью и завязывался двойным узлом таким образом, чтобы между пулей и пороховым зарядом была двойная стяжка, а на открытом конце бумажного цилиндра – одиночная.