— О каком инструменте вы говорите? — недоуменно осматривается стивидор. — Где он?

— Вот и мы интересуемся, — приглушенным эхом отвечает немецкая сторона, — где он?

В этом месте до Буряка начинает медленно доходить весь кошмар ситуации.

— А может, его ваши ребята сами припрятали? — с робкой надеждой мямлит старший стивидор.

— А зачем нам его прятать? — после короткого совещания с бригадиром говорит переводчик. — Ведь мы же работаем на охраняемой территории…

В общем, скандал получился — тот еще! Срочно вызванная из Водного отдела милиции оперативная группа сотрудников произвела тщательный досмотр близлежащих помещений, но ничего такого, кроме нескольких десятков килограммов импортных апельсинов, пары рулонов импортной же ткани и нескольких ящиков с тушенкой, не нашла. Посыпались выговоры с лишением премий, понижения в должностях…

К чести немецких компаньонов, они довольно оперативно подвезли новый комплект инструментов, но поставили на месте монтажных работ собственную охрану. Вскоре работы были продолжены и завершены в сжатые сроки. Зерноперегружатели прекрасно проявили себя, внеся достойный вклад в осуществление Продовольственной программы на территории одной шестой части нашей планеты.

…В конце 1970-х, побывав в немецком порту Гамбург, куда наш белоснежный лайнер «Максим Горький» зашел в док на ремонт, я еще раз увидел, как местные работяги безалаберно оставляют на рабочем месте свой инструмент, отправляясь на перерыв. И меня буквально поражает не столько эта детская, провоцирующая нормальных людей доверчивость, сколько полное безразличие к лежащим без присмотра достаточно дорогим инструментам проходящих мимо. Ну народ! Как это — пройти и не взять то, что, как говорится, плохо лежит?! Вот и получается: что для немца хорошо, для нашего человека — «дуже велика спокуса»…

Как все «канавские» мальчишки, я стремглав мчался на звуки маршировавшего впереди колонны курсантов среднего мореходного училища оркестра, два раза в день — до и после занятий — проходившего мимо нашего дома в начале Канатной. Впереди оркестра вышагивал, величественно дирижируя, статный пожилой красавец. Его руки, одетые в ослепительно белые перчатки, завораживали не только идущих за ним строем музыкантов, но и мгновенно собиравшиеся толпы зевак. Он достаточно заметно прихрамывал, но это никак не убавляло царственности его походки.

Детство очень давно закончилось, но любовь к оркестровой духовой музыке я сохранил навсегда. Уверен, что главную роль в этом постоянстве сыграл человек по фамилии Янус — тот самый дирижер в белых перчатках из моего послевоенного детства. Между прочим, с этим человеком в первые послевоенные годы произошла трагикомическая история, каким-то чудом оставшаяся для него без последствий. О ней я узнал от моего друга Николая Голощапова, предупредившего меня, что это может оказаться очередным одесским мифом. Как бы там ни было, я с удовольствием перескажу ее.

…Когда до приезда в послевоенную Одессу партийно-правительственной делегации ставшей дружеской для нас Румынии оставалось несколько дней, дирижер гарнизонного духового оркестра впал в отчаяние, и его можно было понять. При торжественной встрече высоких гостей следовало играть гимны СССР и Румынии. С нашим гимном проблем не было, а где достать ноты румынского гимна? Вот дирижеру и подсказали — только Янус может помочь, а если у него не окажется этих нот, значит, их нет в Одессе ни у кого. Вот и отправился наш майор с визитом к Янусу.

Янус встретил неожиданного гостя приветливо, предложил коньяк и поинтересовался целью визита.

— Выручайте, коллега! — сразу приступил к делу дирижер гарнизонного оркестра. — На вас вся надежда…

— А в чем, собственно, проблема? — прихлебнув коньяк, удивился хозяин. — Да вы успокойтесь, если что-то зависит от меня — обязательно помогу.

— Мне позарез нужен гимн Румынии, — нервно выпалил майор.

— И это все? — еще больше удивился Янус. — Из-за этого на вас лица нет и вы на моих глазах повышаете себе кровяное давление?

— Да знаете ли вы, что со мной сделают, если мы не сможем через три дня сыграть этот проклятый гимн?! Так он у вас есть?

— Молодой человек, успокойтесь и запомните: вы обратились к старому капельмейстеру, у которого есть все гимны — хоть Румынии, хоть Парагвая, хоть…

— Не нужно Парагвая, только Румынии! — У майора с сердца упал огромный камень.

— Румынии так Румынии. — Янус несколько вальяжно развалился в кресле. — Давайте выпьем по рюмочке за знакомство, и вы получите необходимые вам ноты. Только, пожалуйста, с возвратом: они у меня в одном экземпляре…

— Коллега, о чем вы говорите! — вскричал счастливый дирижер гарнизонного оркестра. — Завтра к полудню они будут у вас.

Выпили — за знакомство, за будущее сотрудничество, за отсутствующих дам (имелись в виду жены), потом еще за что-то… Наконец хозяин квартиры поднял из кресла грузное тело и направился в кабинет, откуда вскоре вышел, держа перед собой взятый в коленкор довольно объемный том.

— Вот они, родимые, — все, как один, можете полюбопытствовать, — с улыбкой произнес Янус, но, увидев в глазах гостя явное нетерпение, добавил: — Ладно, начнем с Румынии. Где она у нас… Перу… Португалия… Реюньон… О, вот и ваша Румыния, будьте любезны…

Долго прощались в дверях, майор не знал, как благодарить своего спасителя, обещал щедрый магарыч и, совершенно счастливый, отправился переписывать партитуру.

Через несколько дней прилетела румынская делегация, и точно в нужный момент гарнизонный оркестр, облаченный в парадную форму, сыграл для нее гимн… Только вот незадача: наблюдающий во время исполнения гимна за лицами гостей наш дирижер, в надежде увидеть на них приятное удивление, видит совсем иную реакцию. Румыны начинают переглядываться и шушукаться, что, кстати, не осталось незамеченным чуткими ребятами в штатском. Вскоре все выяснилось: к вящему ужасу дирижера гарнизонного оркестра, одетого в парадную форму, его подопечные сыграли гимн… фашистской Румынии времен Антонеску, а не гимн Социалистической Республики Румыния!

Стоит ли говорить, что никакого магарыча Янус не дождался? А с другой стороны, при чем здесь Янус? Пожилой капельмейстер, никогда не интересовавшийся политикой, должен был догадаться, что в Румынии поменялся гимн? И вообще, вопрос был поставлен как — есть гимн Румынии? Да, есть, и именно его, а не какой-нибудь Монголии или другой Гватемалы и дал Янус перепуганному майору. А вот дирижер гарнизонного оркестра как человек военный и обязательно партийный должен был разбираться в подобных тонкостях. Серьезная промашка. А еще майор!..

Коровы — очень благодарные животные. Индусы не едят коров, а коровы в знак благодарности не едят индусов.

У моих соседей по палате мания величия. Один называет себя Молотовым, другой — Маленковым. Они думают, что можно обмануть товарища Сталина…