Чтобы снять грех с души и хоть как-то восстановить свое честное имя, Славный Эдди решил свидетельствовать против Аль Капоне – Лица со Шрамом, что для Эдди было равносильно смертному приговору, так же как для моего отца – рак. И тем не менее Эдди дал показания.

Аль Капоне умер в тюрьме, а через год мафия прикончила Славного Эдди, который оставил этот мир, принеся в дар сыну самое драгоценное, что у него было, – свою жизнь.

А вторым человеком, о котором рассказал мне отец, был лейтенант-коммандер Бутч О’Хара. Бутч был военным летчиком во время Второй мировой, приписанным к авианосцу «Лексингтон» в южной части Тихого океана. Двадцатого февраля тысяча девятьсот сорок второго года Бутча и его эскадрилью отправили на важное задание. После того как самолет Бутча оказался в воздухе, он понял, что ему забыли дозаправить топливные баки, а значит, после выполнения миссии он не сможет приземлиться. Руководитель полетов приказал ему вернуться на авианосец.

На обратном пути к «Лексингтону» Бутч О’Хара заметил эскадрилью самолетов противника, нацелившуюся на американский авианосец. Американские истребители улетели, и авианосец оказались без прикрытия. У Бутча О’Хары не было возможности оперативно предупредить «Лексингтон», поэтому он сделал единственную возможную вещь: обстрелял вражескую эскадрилью из пулемета пятидесятого калибра, подбивая один самолет за другим, пока у него не закончились патроны. И тогда он начал преследовать оставшиеся самолеты, пытаясь зацепить их своими шасси. В результате, заставив противника отступить, он благополучно вернулся на «Лексингтон».

Пленка с установленной на пулемете Бутча камеры явилась доказательством его героизма. Он стал первым асом военно-морского флота Соединенных Штатов Америки и первым военно-морским летчиком, награжденным медалью Почета. Год спустя Бутч О’Хара погиб в возрасте двадцати девяти лет в воздушном бою. Власти его родного города решили назвать в его честь аэропорт… Это Чикагский международный аэропорт О’Хара. Мемориальная скульптура в честь Бутча О’Хары установлена между первым и вторым терминалом.

– Никогда не слышал об этом. А как думаешь, почему твой отец рассказал тебе о них?

– Бутч О’Хара был сыном Славного Эдди. – (Мак внезапно притих, история явно произвела на него впечатление.) – Когда нашли тело Славного Эдди, полиция отдала его сыну Бутчу личные вещи отца: четки, медальон с распятием и стихотворение, вырезанное из журнала: «Часы жизни невозможно завести, они идут лишь раз, и знать нам не дано, когда замрут их стрелки, иль в ранний или в поздний час. Поэтому лови момент. Живи, люби, трудись с желаньем. Не верь, что время вечно. Ведь ход часов способен прекратиться». Отец умер через три месяца после того, как ему был поставлен тот страшный диагноз. Поэтому на твой вопрос, Мак, я отвечу так. Я здесь, потому что не властен контролировать свои часы – никто из нас не властен. Единственное, что в моих силах, – это верить и делать то, что должно. Доставь меня на «Кику».

– И к знойной Терри Танака.

Мак снова завел двигатель, затем протянул руку и, забрав у Джонаса двойной чизбургер с беконом, выбросил его через открытую дверь кабины:

– Не ешь эту дрянь, она может тебя убить.

На борту экскурсионного судна «Капитан Джек»

Со времени гибели Мэгги Тейлор прошло четыре дня. И хотя таким видам спорта, как серфинг, водные лыжи и парасейлинг, был нанесен серьезный урон, другие виды бизнеса, наоборот, процветали, поскольку приезжие слетались на побережье Северной Калифорнии, как пчелы на мед.

В начале списка значились морские экскурсии в места обитания китов. Подобно тому как дайверы в противоакульей клетке мечтали сфотографировать большую белую акулу, так туристы были готовы платить хорошие деньги за возможность увидеть живого мегалодона… правда, с безопасного расстояния, а именно с борта достаточно большого судна.

Буквально через несколько дней туроператоры уже предлагали дневные и вечерние экскурсии к Фараллоновым островам за тройную цену. Большинство туров было распродано, как горячие пирожки, что вынудило береговую охрану проводить патрулирование этой зоны теперь и с наступлением темноты. Морские биологи из океанариума залива Монтерей напомнили публике, что мегалодон не всплывает на поверхность при свете дня и что пути миграции китов к югу от морского заповедника залива Монтерей драматически не меняются. По мнению специалистов, поведение китов служит не менее надежным способом проверки, чем канарейка в угольной шахте, поэтому увидеть живого мегалодона равносильно тому, чтобы выиграть в лотерею.

Джейсон и Милиса Рассел приехали в Монтерей из городка Ковингтон, штат Вашингтон, на волне «мег-истерии». К несчастью, все вечерние туры были забронированы, а немногочисленные дневные экскурсии, предлагавшиеся на ebay, были Расселам не по карману, в связи с чем они выбрали утренний тур на борту «Капитана Джека» – сорокадвухфутового экскурсионного кораблика, стоявшего у причала в заливе Монтерей.

Шкипер, ветеран иракской войны по имени Роберт Гиббонс, приветствовал Расселов на борту своего судна. Супружеская пара устроилась на пустой скамье на корме рядом с седовласой женщиной и ее рыжеволосой дочерью-подростком.

– Привет, я Мэрилин Ри. – У женщины был явно выраженный южный акцент. – А это моя дочь Шаннон. Шаннон, да убери наконец этот чертов телефон!

– Блин, ты меня уже достала!

Милиса выдавила улыбку:

– А мы Расселы. Я Милиса, а это мой муж Джейсон.

– Здравствуйте.

Мэрилин подняла повыше воротник свитера:

– Мы из Теннесси. Это наша первая поездка в Калифорнию. Но почему здесь такой дьявольский холод?

Но прежде чем Милиса открыла рот, мотор судна ожил, окутав выхлопными газами пассажиров, сидевших за капитанской рубкой.

Из громкоговорителя раздался голос капитана Гиббонса:

– Добро пожаловать на борт «Капитана Джека». Я ваш шкипер, Роберт Гиббонс, с нами вас ждет впереди отличный день. Насколько знаю, многие из вас рассчитывают на встречу с мегалодоном, поэтому сегодня утром мы не станем пытать счастья у Фараллоновых островов. Нет, мы направимся туда, где водится любимая пища мега – киты. Поэтому держите камеры наготове, никогда не знаешь, что может случиться.

На борту «Кику»

Масао встречал вертолет у вертолетной площадки. Увидев Джонаса в кресле второго пилота, Масао довольно улыбнулся:

– Тейлор-сан, я страшно рад тебя видеть. К сожалению, моя дочь, похоже, не разделяет моих чувств. Когда она услышала, что ты возвращаешься, она отправилась в свою каюту собирать вещи. Может, ты с ней поговоришь?

Джонас постучался к Терри.

– Убирайся!

– Терри, дай мне пять минут, и я навсегда уйду из твоей жизни.

Терри рывком открыла дверь:

– Пять минут.

Джонас вошел в каюту. На койке стоял доверху набитый одеждой чемодан.