Он ждал.

– А что будет, если Шанталь окажется права, и я не смогу освоить колдовство на том уровне, на котором могут это делать местные ведьмы?

Какая малодушная отсрочка.

– Майя, я же тебе сказал…

– Пожалуйста, скажи? Мне важно знать.

Внутри все сжалось в ожидании.

– Ну хорошо… – Михаэль помолчал. – Эх, хотел пошутить, что тебя отправят к демонам, но не буду. Майя, успокойся. Сейчас вернусь.

Он вышел и быстро вернулся с травяным отваром в тяжелой глиняной кружке.

– Выпей.

Сделала глоток и напряженно ждала. Поняла, что стало очень тихо. Оказалось, дождь кончился. Как будто кто-то выше перекрыл небесный кран. Тучи стали не такими плотными, несколько солнечных лучей пробили себе дорогу и проникли в комнату. Теперь Михаэль стоял в ореоле солнечного света. Сейчас он напомнил мне ангела со старинных гравюр. Только не хватает крыльев и меча.

– Да ничего не будет, Майя, – сказал он и потер свой шрам.

– В смысле – ничего? – тянула я время.

– ВЕДЬМА! – прорычал он.

– Я не вижу рун.

Как прыжок в ледяную прорубь. Теперь я тону, тону, погружаюсь все глубже и глубже. Ноги свело судорогой, легкие разрываются от нехватки воздуха. Я не могу дышать, в глазах темнеет.

– Майя, – голос Михаэля, – ты не задыхаешься. Дыши медленнее. Это паника. Вдох носом и медленно выдох.

Он крепко меня обнял. Я дернулась в иррациональной попытке вырваться, но Михаэль удержал.

– Просто дыши.

Постепенно удалось успокоиться.

– Хорошо, – сказал Котик, отпуская меня.

Я пыталась прочесть в его лице, как он воспринял новость.

И выглядел он подозрительно довольным.

– Хорошо, – повторил он.

Вытерла тыльной стороной ладони мокрые от слез щеки.

– Михаэль, я сказала, что не вижу рун, – почти спокойно повторила я.

– Я понял, – в своей лаконичной манере ответил он.

Не дождавшись реакции, я, пошатываясь, направилась к выходу. Чувствовала разочарование. Я чуть три раза не умерла! Я, наверное, поседела! У меня была паническая атака, а новость вообще не вызвала у него никаких эмоций. Удивительно!

Я рассудила, что лимит моей нервной системы исчерпан, и все, что нужно сделать, – это умыться и лечь спать. Шагнула в открытую дверь. Резкая боль, гадкий хруст, и я обнаружила себя сидящей на заднице перед ней.

Котик бросился ко мне:

– Майя! Ох, ты ж! Что ты делаешь?

Моя ладонь окрасилась красным. Похоже, нос разбит. Я тряхнула головой и уставилась на пустой дверной проем.

– Что сейчас произошло?

– Дай посмотрю. Нос сломан. Майя, я закрыл дверной проем стеной.

– Смешно, – глядя на густые капли крови, которые растекались по платью, сказала я.

– Майя, стена! Обычная магическая стена! И ты со всего размаха! Даже не остановилась. Ты не видишь магию! – Спокойствие Михаэля как рукой сняло, он почти кричал.

– А я что говорила? – На меня снизошло спокойствие, и еще мутило от вида крови. – Твою ж мать, Котик! Проверочка.

Он поднес руку к моему лицу, от пальцев шел холод. Я прикрыла глаза.

– Ты не видишь магию, не-ви-дишь.

Михаэль был шокирован.

– МАЙЯ! ТАК КАК ЖЕ ТЫ?.. Вот демоны!

Боли я больше не чувствовала.

– Сейчас… сейчас, – бормотал Котик.

Снова этот хруст. Похоже, мне вправили нос.

– Ты совсем не видишь магию?

– Ты идиот, Миша, – с чувством сказала я.

– Я даже предположить не мог. Прости. Это… не укладывается.

Комнату огласил низкий, страшный рык. Разъяренный иффка прыгнул на спину лутадору. Василиск решил, что мне угрожает опасность, и переборол страх перед Котиком.

Мужчина попытался стрясти разъяренного мелкого демона. Глядя на эту картину, я дико хохотала. Какой-то сюр! Иффка отскакивал и снова нападал, нанося укусы и беспощадные удары когтистыми лапами. Он бросался на ноги, на руки… Тут Котику все же удалось схватить этот комок ярости за шкирку и вышвырнуть из комнаты.

Мы слышали, как с другой стороны Василиск кидался на стену и выл.

– Пришлось защиту магическую поставить, чтобы он не пробрался, – сообщил Котик. – Иффка тебя защищал. Мне повезло, что он не ядовитый. – В голосе сквозило уважение.

Комната выглядела так, как будто здесь произошло самое настоящее побоище. Стулья перевернуты. Везде кровь. Одежда Котика превратилась в живописные лохмотья. Он был весь покрыт глубокими царапинами.

– По очкам Василиск тебя сделал, – ядовито заметила я.

Мужчина усмехнулся. Видимо, отдал должное противнику.

Михаэль сел рядом, снова поднес руки к моему лицу, я снова ощутила приятный холодок.

– Майя, будь моей женой?

Я посмотрела на него долгим взглядом.

– Это что, какая-то странная традиция? Сломал нос ведьме и, как честный лутадор, теперь должен жениться?

– Нет, – его улыбка стала шире. – Я подумал…

– Извини, а когда ты подумал? – мягко спросила я. – В тот момент, когда Василиск висел у тебя на спине? А может, когда он располосовал тебе руку? Или эта неожиданная мысль пришла раньше?

Мне казалось очень важным прояснить этот момент. Все-таки не каждый день мне делают предложение лутадоры. Точнее, это первый раз.

Котик фыркнул.

– Так что же получается, ты давно это спланировал? – продолжала допытываться я.

Голова болела, но все равно мыслила я довольно ясно. Насколько это возможно в данной ситуации.

– Если тебя интересует точный момент, я это понял, когда ты с удивленным видом приземлилась на попу.

М-да… Романтично. Странно… очень и очень странно. Вот и пойми мужчин после такого. Я шмыгнула разбитым носом. Судя по выражению лица Котика, в зеркало лучше не смотреть. Я расстроилась.

– Но все-таки как-то неожиданно.

– Это точно. Неожиданно. Теперь многое в твоем поведении становится понятным. И никто даже не подумал о такой возможности!

Он прикрыл глаза и мотнул головой.

– Да, определенно, единственный вариант.

Я вздрогнула. Настроен мой мужчина был крайне решительно и выглядел весьма воинственно.

Откашлялась. Как бы получше подойти к такому деликатному делу…

– Михаэль, – я взяла его за руку, – мне нужно подумать. Ты мне нравишься, и мне кажется, что ты хороший человек… Но мы должны узнать друг друга поближе. Мы же едва знакомы! В таком серьезном деле нельзя торопиться. Я только-только начинаю осознавать, что стала, – слова дались мне нелегко, – твоей ведьмой. Понимаешь, как говорят в моем мире, жениться нужно на женщине, без которой не можешь жить… По любви.