я была влюблена и счастлива. Сейчас от тех чувств остался лишь пепел. Тони меня уже ждал. Он поднялся, когда увидел меня, и как-то неловко чмокнул в щёку, а потом помог мне сесть.

— Спасибо, что пришла.

Вид у него был ужасный. Как у побитой собаки. Он протянул руку через стол, но я проигнорировала немую просьбу и уткнулась в меню.

— Джулс, я хотел…

— Подожди минуту, я хочу сделать заказ, — бросила я, не отрывая невидящего взгляда от букв в меню.

— Да, конечно.

На самом деле я просто оттягивала момент. Я боялась, что сейчас Тони скажет, что всё происходившее между нами было ошибкой, и попросит меня уехать.

Когда официант принял мой заказ, я больше не могла тянуть время и подняла глаза на Тони.

— Я хотел извиниться. Прости, я наговорил лишнего.

Неужели он не понимает, что дело было не в том, что он наговорил лишнее, а в том, что не сказал важное.

— Ты нужна мне. Я… я…

Нас прервал появившийся официант. Едва он ушёл, я с выжиданием посмотрела на Тони. Он сделал вдох и закрыл глаза.

— Я не могу сказать того, что ты ждёшь, — наконец, признался он. Забавно, к боли начинаешь привыкать. — Но мы так мало друг друга знаем. Я обещаю, что со временем научусь любить тебя и смогу сказать те самые слова, которые ты хочешь услышать.

То есть вот так разбиваются мечты? Я сидела и смотрела, как на мой песочный замок налетает морская волна и сносит всё то великолепие, что я отстраивала месяцами, начиная с самого первого сообщения, с самого первого рисунка, который посвятила ему.

— Послушай, нам же так здорово вместе! И мне казалось, что тебе нравится Лос-Анджелес. Ты говорила, что в Москве очень холодно в октябре, дожди и всё такое. Зачем тебе обязательно, чтобы я любил тебя?

Я смотрела на него, не зная что и сказать. Если он не понимает этого, то вряд ли я смогу объяснить. Это не то, что надо объяснять, в общем-то, — что отношения должны строиться на взаимном доверии, что если один не любит другого, а лишь позволяет любить себя, то это очень плохо для того самого другого. То есть для меня. Он сидел передо мной, мужчина из моих снов, но был так недосягаем, что мне хотелось кричать. Дальше, чем года-либо, чем когда я жила дома, в Москве. Я молчала и слушала его речь, которая должна была меня убедить остаться здесь, в чужой стране, без нормальной работы, без друзей, в чужом доме с человеком, который открытым текстом мне говорит: я не люблю тебя.

— Скажи мне, что будет, если ты встретишь кого-то, кого сможешь полюбить? — я перебила его.

Тони умолк и уставился на меня с непониманием.

— Если ты не любишь меня, то рано или поздно ты встретишь ту, что полюбишь. Что мы будем делать тогда?

Он молчал, я видела, что собирается мне возражать, по тому, как решительно он снова потянулся ко мне рукой.

— Джулс…

Я покачала головой.

— Не стоит.

— Что не стоит? Ты останешься? — было ужасно больно видеть надежду в его глазах. Не потому что, я боялась его обидеть. А потому, что когда он так смотрел невероятно синими глазами, мне хотелось идти за ним на край света, я была слаба перед ним. Но настало время прекратить это.

— Нет. Я уеду.

— Что? Но, Джулс! Мы же только начали встречаться! В журналах…

— Меньше всего меня волнует, что там пишут в журналах.

— Да, но… а как же… что же я им скажу?

— Я уверена, ты выкрутишься.

Мне принесли заказ, но я попросила собрать его с собой. Сидеть и смотреть на Тони я не могла. Если вы хотите посмотреть на разбитое сердце, то моё перед вами.

========== Глава 19 ==========

Я не взяла такси, просто шла куда глаза глядят, когда мне пришло сообщение от Саши.

Александр: Привет, красавица. Свободна сегодня от своего ревнивца?

Ульяна. Привет. Да.

Александр: Значит, «Гетти»?

Ульяна: Можно. Я возьму такси. Во сколько?

Александр: Через час, хорошо?

Ульяна: Да.

Я подсунула пакет из ресторана какому-то бездомному, коих на улицах Лос-Анджелеса было так много, что можно было собрать в целое отдельное поселение, и вызвала такси. Телефон пиликал — приходили сообщения от Тони. «Джулс, ты не можешь так со мной поступить». «Пожалуйста, не уходи вот так…» «Я знаю, у тебя настоящие чувства и ты хочешь большего. Не думай, что я равнодушен к тебе. Ты мне очень нравишься. С тобой интересно. Ты такая талантливая. Я помню, как впервые увидел твой рисунок. Я тогда подумал “вау, неужели это я?” Среди тысяч подписчиков я запомнил тебя почти сразу. Это что-то да значит?»

Наверно, это что-то значило тогда. Для меня — обретение крыльев. Для него — не знаю, наверное, он почувствовал свою значимость. Но всё рушилось, распадалось.

Саша ждал меня на парковке.

— Привет! Как я тебе рад! — он обнял меня, невесомо поцеловав в висок.