– Скажу честно, – насмешливо ответил ей Данияр. – Не знаю, что нас может ожидать в поселке, но дачный участок Мрака защищен от проникновения любой нечисти или нежити. Митя, теперь, когда ты рассказал нам основную историю, попробуй вспомнить все детали, связанные с тем вороном, которого ты видел в Нави. Что-то меня зацепило в твоем рассказе, но что…

– Подожди-подожди! – вдруг заторопилась явно чем-то удивленная Карина. – Данияр, ты так говоришь о Нави, будто это отдельная… страна? Земля? Но ведь это был всего лишь сон! А ты говоришь о Нави так, словно она существует!

– Навь не страна. Навь – это мир. У него свои законы и своя жизнь.

– Но почему…

– Карина, ты приняла на веру сны Мити, в которых он видел наш город. Придется принять и виденную им Навь. Виденную наяву. Ведь это место отличается даже от леса, в котором за ним гонялись упыри!

– Да, но и упыри в первом сне гонялись за ним по лесу, а он-то в лес не ходил!

– Леса не было, – подтвердил Данияр. – Был лесопарк, в котором прятался один из упырей. Во сне Митя видел именно лесопарк. Митя, что с тобой?

– Щас, – пробормотал парнишка-ворон, уставившись в боковое окно. И нервно сглотнул. – Щас.

– Что с ним? – удивилась Карина.

Но юный ворон продолжал бормотать:

– То есть… если я в следующий раз напьюсь, а вы меня не вытащите… или вас рядом не будет… я останусь там навсегда? Со всеми этими скелетинами и змеюгами? – И намертво замолчал, хлопая не сосредоточенными ни на чем глазами.

– Дошло, – констатировал Данияр.

После недолгого ошарашенного молчания Александр Михайлович спросил:

– Данияр, а… там выжить можно?

– Если успеешь набраться опыта, – отозвался тот. – Но это будет не жизнь, а вечное соревнование, кто кого успеет сожрать первым. Или подмять под себя, чтобы сделать своим рабом или, помягче, прислугой.

– Откуда ты знаешь?

– Мрак пару раз посылал меня туда. Он умеет делать это и без спаивания.

– Зачем?! – с ужасом спросила Карина.

– Чтобы я знал, что Навь – это такая же реальность, как, скажем, далекий от нас Берлин. Или Лондон. Мы же в них тоже не бывали, но в их существование верим, – несколько насмешливо сказал Данияр.

– И ты уходил туда, как Митя?

– Нет, я уходил полностью, так как был в сознании в отличие от него.

В машине притихли, хотя Руся, поглядывавшая на всех исподтишка, догадалась, что спросить хочется всем и о многом. Данияр же вспомнил, что ехать осталось недолго, и попросил:

– Митя, расскажи еще раз.

– Да нечего больше рассказывать! – с досадой ответил парнишка-ворон. – Все уже рассказал! Просто я с перепугу много чего не увидел и не запомнил.

– Ладно, последний раз спрошу – и больше не буду беспокоить. Тот ворон, к которому скелет пошел, он далеко от тебя был?

– Да нет, не очень. Расстояние как между двумя подъездами дома.

– Понял, – задумчиво сказал Данияр и замолчал.

Руся покосилась на него: догадался, что его зацепило, когда Митя впервые рассказывал про свое попадание в Навь? Чего молчит? Мог бы и сказать…

Впрочем, уже подъезжали к дачам, рассыпавшимся по нескольким холмам, и тут спохватился Александр Михайлович:

– Данияр, а здесь есть где поставить машину? Или можно будет загнать ее на участок Мрака?

– Нет, участок у него точно не под машину, – покачал головой ворон. – Мы оставим ее возле дома правления товарищества. – И улыбнулся. – Там обычно две-три машины стоят всю ночь. Поставить надо будет рядом, а когда выйдем, я положу в машину оберег, отводящий глаз. Машину никто не заметит до утра. И даже позднее.

– Покажешь, как это делать? – азартно вскинул голову Митя.

– Нет, не покажу. Сначала научитесь делать такие обереги, а потом – покажу.

– А почему не сразу? – спросил неугомонный парнишка-ворон.

– Свои обереги я никому не доверяю.

Пока ехали краем дачного поселка, Руся приникла к окну. В утреннюю поездку она не очень всматривалась в это место. Поселок был очень старый, а потому домишки-будки и сараюшки соседствовали с добротными постройками из кирпича, а кое-где торчали двухэтажные дома – настоящие коттеджи.

Обещанное Данияром правление размещалось в двухэтажном деревянном доме. Руся видела его утром. Слева от крылечка и правда стояли три машины, причем с краю оставалось место еще для двух. Александр Михайлович припарковал машину впритык к ближайшей, как скомандовал Данияр, и все вышли, стараясь вести себя тише: приехали тут! На чужое место свою машину поставили!

Руся улыбнулась: их компания словно шайка напроказивших подростков!

С громадным интересом все ждали, что такого колдовского сотворит ворон, чтобы их машину никто не заметил. Больше всех был разочарован Митя: Данияр положил под «дворники» чужой и их машины по камешку-голышу и что-то прошептал сначала в одну сторону, потом – в другую.

– И все? – обескураженно сказал парнишка-ворон.

– Все, – спокойно подтвердил Данияр.

– Но мы видим! – настаивала разочарованная Карина.

– Вы вороны, – напомнил Данияр. – А у меня расчет на обычных людей.

Сразу за домом правления, куда Данияр повел компанию, было две дороги: одна асфальтированная – двум машинам еле-еле разойтись, другая, справа, – узкая тропа, слегка присыпанная битым кирпичом.

Данияр почему-то замедлил шаг, не успев свернуть на тропку, хотя по его движению было понятно, что он намеревался свернуть именно направо. А потом и вовсе остановился. Невольно замерли и остальные, машинально оглядываясь. Удивленная Руся подошла к Данияру, хотела взять его за руку. Он быстро взглянул на девушку, но ничего не сказал, только крепко сжал ее ладонь. И вот тут-то она сообразила, что не оглядываться надо, а прислушиваться.

Поселок будто придавила тяжелая, странная тишина.

Нет, звуки-то раздавались, но как-то маловато для августовского вечера на дачах. В основном пересвистывались птицы – и то редко. Руся ожидала услышать позвякивание ведер, глухой стук лопаты о землю на грядках, негромкий говор и смех на участках, шум проезжающей машины, звонкий собачий лай сразу в нескольких местах – то есть ожидала услышать все то, что слышала утром. Светло же еще, пусть солнце и оседает в кустах и деревьях. А тут… Шелестели трава и кусты из-за небольшого ветра. Перешептывались листья на деревьях. И ни одного человеческого голоса. Собачий лай слышался, но глухо, будто собак заперли в домах.

Где-то недалеко взвыл мотор мотоцикла. Но не воинственно, как утром, а словно в панике. Рокот быстро удалился и пропал.

Ничего не говоря, Данияр медленно, настороженно вертя головой по сторонам, зашагал к тропке – за ним Руся, будто забытая им, но все еще крепко ведомая за руку. Оглянувшись на первом же повороте, убедилась, что Александр Михайлович тревожно погоняет молодых воронов впереди себя, замыкая процессию.