И что он тогда скажет ей? Кем представится? Скотт сошел на остановке, расположенной на пересечении авеню Пасифик и Хайд-стрит, и дальше отправился пешком, благо больница находилась в нескольких сотнях метров от перекрестка. По дороге он остановился у маленькой цветочной палатки, пытаясь вспомнить, что говорил ему Луис по поводу любимых цветов Мэри Бет. В конце концов, он выбрал пышный букет желтых роз. Она лежала на койке, одиноко стоявшей в палате с высокими белыми стенами и приоткрытым окном, из которого открывался вид на западную часть города. Глаза у нее были закрыты – казалось, она мирно спала. На какое-то мгновение Скотту показалось, что она снова впала в кому.

Он вошел в палату, хрустнув полиэтиленовой пленкой, в которую были обернуты цветы, – услыхав хруст, Мэри Бет открыла глаза и какое-то время неотрывно смотрела на него, потом она наконец улыбнулась, и по ее улыбке он с облегчением понял, что мать узнала его. Скотт положил цветы на стол, взял стул и подсел поближе к матери. Мэри Бет не сводила с него глаз. Ее взгляд был исполнен необычайной жизненной силы, чего никак нельзя было сказать о ее теле, лежавшем на койке практически неподвижно. Скотт взял ее за руку и сказал, что ему только что позвонили и он тотчас же приехал; сказал, как сильно скучал по ней все эти недели; сказал, что сейчас начало августа, что после того, как все случилось, он живет у Дуэйна и что с ним все в порядке; сказал, что с нетерпением ждет, когда ее выпишут и ему можно будет приехать за ней, и что теперь-то уж их ничто не сможет разлучить. Чуть погодя к ним в палату заглянул лечащий врач – пробежав глазами историю болезни, он сообщил, что первые результаты выглядят весьма обнадеживающе, что никаких серьезных провалов в памяти и нарушений двигательных функций у нее не обнаружено и что от последствий пневмонии, которая начала было развиваться, не осталось и следа. По заверениям врача, Мэри Бет скоро сможет разговаривать, вставать и немного ходить. Они рассчитывают продержать ее здесь еще несколько дней, а потом переведут в реабилитационное отделение, чтобы она могла полностью восстановиться и вслед за тем вернуться домой – к нормальной жизни… Скотт, успокоившись, пробыл у матери еще какое-то время, пока не пришла медсестра, чтобы ее осмотреть.

Прекрасно понимая, что мать нуждается в отдыхе, он поцеловал ее и обещал приехать завтра – тогда-то уж они проведут вместе весь вечер. Выйдя из больницы, он позвонил Дуэйну – но попал на автоответчик. Вместо того чтобы писать эсэмэску, Скотт решил двинуть прямиком к нему в студию, и всю дорогу, пока он шел по Хайд-стрит, ему казалось, будто ноги его ступают по крохотным облачкам, осевшим на мостовой. Дуэйн был у себя в кабинете – Скотт постучался и вошел. При виде юноши Дуэйн подскочил к нему и обнял его.

– Ну же, рассказывай все-все – как она?

– Да я пробыл там совсем недолго, зато настроение у врача вполне оптимистическое: по его словам, она окончательно поправилась и никаких серьезных осложнений не будет…

– Новость и в самом деле замечательная! Пожалуй, я загляну к ней завтра после работы – в общем, в часы посещений. А ты молодчина, что сразу поехал к ней, – небось рад до ушей! – Признаться, мне до сих пор не верится. С тех пор, как я сидел и ждал этот чертов звонок… чего только себе не напридумывал, а когда наконец позвонили, меня словно пыльным мешком по голове шарахнули. Потом, честно сказать, я малость расстроился потому, что не смог побыть с ней подольше, но вечером я еще разок позвоню в больницу – узнаю, как она там. Может, разрешат увидеть ее, хотя бы мельком…

– Погоди до завтра – так и для нее будет лучше… еще повидаешься, пусть ей хоть немного полегчает. Думаю, еще не одну неделю придется наблюдаться у врачей, ну а затем, если будет надобность, она может переехать к нам – так за ней будет проще присматривать первое время. Да и потом, возвращаться на работу ей еще рановато – сейчас для нее главное покой и отдых. – И то верно, хотя я даже не представляю себе, как все устроится.

– Так ты что-нибудь надумал после нашего последнего разговора?

– Пока ничего… но, если она все же захочет вернуться в Индиану, я поеду с ней, хотя, честно признаться, мне бы не хотелось отсюда уезжать, ведь она жила здесь еще до встречи с Уолтером и теперь ей не от кого прятаться… – Уже скоро вы обо всем договоритесь на свежую голову. По мне, так самое лучшее для нее сменить обстановку, хотя, впрочем, пусть она сама решает. – А пока я постараюсь поскорей продать дом в Туин-Фолс. Если она согласится, можно будет купить маленькую квартирку здесь. Одна такая, кстати, сдается в доме Джоуи и Элизы – надо только поглядеть, сгодится она или нет. – Ах да, правда, хорошо погуляли вчера? – В общем, да, неплохо. Собралась целая толпа – Роза была на седьмом небе от радости. – Здорово, я бы тоже пришел, да вот только дел было невпроворот. Кстати, завтра вечером ты там будешь? Я позвал Бена с Джульеттой на аперитив.

– Думаю, да, только ближе к вечеру за мной зайдет Джоуи – двинем на бесплатный концерт в парк «Золотые Ворота». – Да, точно, это будет завтра, я проверял! Думаю, мы тоже туда нагрянем… А сейчас извини, мне надо проведать Джеймса там, внизу, – надеюсь, это ненадолго. Скотт кивнул, взял со стола номер «НМЭ»[67] и принялся его неспешно листать, мало- помалу успокаиваясь. Денек выдался на редкость сумасшедшим – ему казалось, особенно в последние часы, что сердце выскочит из груди, как на «американских горках», хорошо еще, что внезапное пробуждение матери в мгновение ока избавило его от всех ужасов, какие он пережил во владении Фуллеров, – как будто наступило чистое утро и дурной сон мигом развеялся. Через некоторое время вернулся Дуэйн – принес какие-то демонстрационные образцы. Скотт решил весь вечер побыть с ним. Он привык иногда помогать ему по работе – в благодарность за все хорошее, что тот для него сделал. Вернувшись домой, они прихватили из холодильника пива и взобрались на крышу дома по лестнице, закрепленной на стене балкона. Дуэйн, будучи съемщиком четырех квартир с выходом на крышу, поставил там журнальный столик и несколько кресел. С начала лета они коротали на крыше долгие вечера за пивом и разговорами, и первое время Дуэйн потихоньку побуждал Скотта рассказать ему все, что он хранил у себя в душе, а потом сам вспоминал некоторые события из собственной жизни: недолгое пребывание в тюрьме; своего отца, все еще отбывающего срок на острове Райкерс[68] за неудачный вооруженный налет; пристрастие к разным наркотикам; Денниса; все, что Мэри Бет сделала для него, когда он решил отвезти Джоша к его отцу… Немного погодя Скотт позвонил Джоуи, сидевшему в баре у Юнион-скуэр с друзьями по школе искусств, и сообщил новость про мать.

Джоуи радостно крикнул в трубку и предложил по такому случаю пропустить по стаканчику. После короткого колебания Скотт сказал, что, пожалуй, останется дома, чтобы пораньше лечь спать и завтра быть в хорошей форме: ведь он снова собирался навестить мать. Он также предупредил, что пробудет у нее весь день и что, если их прежняя договоренность в силе, они смогут встретиться ближе к вечеру и пойти вместе на концерт в парк «Золотые Ворота». Джоуи ответил – нет проблем – и обещал зайти за ним домой.