– Конни Ландин получил информацию от анонима. Твоя ДНК оказалась на окровавленном теле Фариды Хесари.

– Черт!

– Но мы знаем, что это не так. Она нашлась в архиве в «забытом» пакетике с уликами. Вероятно, в архивах в Мальмё и Векшё тоже найдется.

– А что было в пакете? Кожа? Кровь?

– Волосы.

Бергер потянул в стороны пряди над ушами. Слева волосы явно были короче.

– Я, конечно, стригусь в дешевой парикмахерской, но так сильно они все же не косячат, – сказал он.

– А, – отозвалась Ди. – Порьюс.

– В том подвале Йессика одним ударом убила двух зайцев. Она втянула меня в это дело и отрезала у меня прядь волос. Хотя я не понимаю, как они могли оказаться в материалах расследования.

– В архиве наш общий друг Рикард Робертссон намекнул мне, что я не первая интересуюсь старыми документами. Йессика наверняка подкупила его и получила доступ к делу Фариды Хесари.

Ди покачала головой и протянула руки навстречу Бергеру. Они обнялись, быстро и нерешительно. Потом сели к письменному столу. Ди вздохнула и достала мобильный телефон.

– Кстати, о Фариде Хесари, – сказала она и включила запись, сделанную на заводе угольной кислоты.

Запись заканчивалась свистящим звуком, вскриком, похожим на ругательство, и грохотом. Потом наступила тишина.

– Я заметила ту дыру в полу, когда шла на встречу, но забыла о ней, уходя, – пояснила Ди.

– Понимаю, – сказал Бергер и потрогал подмышки. Они были мокрые.

– Мимо меня пролетел голубь. Может быть, я упала из-за него.

– Я думаю, причина скорее в Хесари, – сказал Бергер и показал на мобильник. – Такой рассказ нелегко выкинуть из головы.

– Да, даже не знаю, случалось ли мне проводить более тяжелый допрос, – кивнула Ди. – Надеюсь, Фарида Хесари действительно такая сильная личность, как кажется.

– Как ты представляешь себе мотивы Йессики?

– Я всего лишь обычная мать из пригорода, Сэм. Мне этого не понять.

– Не согласен. Ты задавала правильные вопросы. Как будто тебе все понятно.

– Внешне – да. Я вижу путь Йессики, это дорога в ад, которую можно проследить. Нежелание иметь младшего брата. Кошмарная смерть мамы и нерожденного ребенка. Муки совести, которые ведут к саморазрушительной сексуальности. Странные события в США, сексуализация насилия. Отношения с Эдди Карлссоном, изнасилование, выкидыш, гистерэктомия. Жизнь под чужим именем, растущая зависть к матерям мальчиков, перешедшая в ненависть. Умение управлять больными с определенными отклонениями, как когда-то мадам Ньюхаус управляла Робом. Но психологически – не понять. Никогда.

– Я думаю, что, к тому же, Йессика довольно рано приобрела защитную оболочку, – сказал Бергер. – Происходящее стекает с нее, как с гуся вода. Она играет в игру. Она надеялась, что она садомазохистка, но на самом деле она просто пустышка. Ее ничто не цепляет. Она хочет только впечатлить нас.

Ди кивнула и сменила тему:

– Да, когда я свалилась под пол, ты меня потерял. Но разве необходимо было поднимать всех на ноги? Обзванивать всех и каждого?

– Я не исключал, что они похитили Люкке.

Ди поняла. В аналогичной ситуации она поступила бы так же.

– А они взяли и похитили Молли Блум, – сказала она.

– Молли предала меня. И все-таки я хочу попытаться спасти ее.

– Мы не ляжем спать, пока не вытащим абсолютно всю информацию из имеющихся фактов. А они все здесь.

Ди показала на кипы бумаг на столе. Бергер сгорбился.

– Я чувствую себя выжатым, как лимон, – сказал он.

– Я тебя понимаю. Мы видим, как из нас выглядывает зверь. Чудовище.

Бергер вздрогнул, вытянулся в струну и распрямил плечи.

– Два главных вопроса, – подытожил он. – Первый очевиден. Есть ли в наших материалах хоть малейшее указание на то, где скрываются Йессика и Рейне? С Молли.

– Второй вопрос не менее очевиден, – подхватила Ди. – Откуда они знали, что вы полетите именно тогда из этого проклятого аэропорта?

Бергер кивнул.

– Это было, мягко говоря, спонтанным решением, – сказал он. – Когда нам не удалось до тебя дозвониться, я забронировал билеты. Должно быть, Йессика каким-то образом увидела мой заказ.

– И при этом они с Рейне находились поблизости. Как?

– Когда мы пришли к ней, она поняла, что мы приехали не из Стокгольма. Но она не могла знать, что мы прячемся на полюсе недоступности.

– Но это было известно СЭПО. Могла Йессика иметь доступ к имевшейся у них информации?

– Мне трудно в это поверить, – сказал Бергер. – У нее своя игра. Но она гораздо лучше разбирается в компьютерах, чем пыталась нам внушить, показывая печатную машинку. Можно предположить, что она как-то следила за всеми рейсами из Лапландии, чтобы засечь меня, если я куплю билет.

– Вообще я согласна с тобой, что я выглядела более подходящим кандидатом, – сказала Ди, проведя рукой по стриженным под каре волосам и подумав о такой же прическе дочери.

– Я думаю, что ты уже в безопасности, Ди. Раз они похитили Молли, их цель – я, а не ты. Им был нужен сыщик, который унизил их в Орсе, который в шутку «стрелял» в них из сложенных в пистолет пальцев. Йессика напала на Молли, чтобы сделать мне больно. Она явно приняла нас за любовников.

– Я тоже так думала, – сказала Ди, улыбнувшись. – Несмотря на эту идиотскую бороду.

– Все никак не успеваю побриться, – поморщился Бергер.

Какое-то время они сидели молча, перебирая события прошлого.

– Я никогда не доверяла Молли Блум.

– Я знаю, – кивнул Бергер. – Но ты договорилась о совместной работе с ней, а не со мной.

– Она предала тебя. Напичкала тебя лекарствами, лгала и манипулировала тобой.

– Знаю. Давай работать.

35

Среда, 25 ноября, 21:02

Они читали до крови из глаз. Ди оторвалась от стопки документов и показала сначала на свой глаз, потом на лицо Бергера. Он провел пальцем по уголку глаза и обнаружил кровь. Они с Ди понимали друг друга без слов.

Она протянула ему носовой платок и пудреницу. Бергер так и сяк повертел непонятную коробочку, Ди жестами объяснила, как она открывается. Бергер щелкнул крышкой, посмотрел в зеркало.

У него из глаза сочилась кровь.

Вытерев ее платком, он спросил:

– Ничего?

– Выбор мест преступлений выглядит случайным, – ответила Ди, отшвырнув бумаги. – Не вижу, как можно вычислить, где они сейчас. Не получается.

– Должно получиться, – взревел Бергер и вскочил. – Должно, черт возьми, получиться. Она там умирает сейчас!