Его такси клюнуло носом, притормаживая, чтобы съехать с шоссе у станции метро «Порт-де-Клиньянкур». Габриэль смотрел на проплывающие мимо знакомые картины и чувствовал, что понемногу успокаивается при виде города, в который совсем не желал приехать опять. Два дня, мысленно сказал он самому себе. Еще два дня, и он от всего этого избавится. И тогда долгожданный ветер пустыни наконец обожжет его щеки.

— Рю Клемансо! — выкрикнул через плечо таксист, когда их машина завернула за угол. — У какого дома?

— У следующего. Вон там. — И Габриэль указал на современный жилой дом из стекла и металла невдалеке от них.

Когда водитель нажал на тормоз, он прикрыл глаза и почувствовал, словно какая-то рука обхватила его сердце, сжимая его в кулаке и подавляя любые эмоции. Жорж был его старшим, первородным, но у него имелось еще шестеро мальчиков помладше от других жен. Ничего, он выберет наследника из их числа.

Расплатившись с таксистом, он взял сумку и направился к входу.

— Ну что, Анри, — сказал он, сияя дружелюбием и приятно улыбаясь, — не видел моего сына?

— Я? — откликнулся портье-сенегалец. — Нет, месье.

Габриэля некоторая неуверенность в голосе негра слегка ободрила. Либо Анри был прирожденный лжец, либо первостатейный мошенник. Вынув сотенную купюру из бумажника, он впечатал ее в руку портье:

— Помнишь наш уговор? Кое-что для тебя и твоей семьи, кое-что для меня. Мы с мальчишкой немного повздорили. Жена до смерти встревожена. Понимаешь?

Анри расцвел скромной улыбкой:

— Они вдвоем вышли с полчаса назад.

— Вот как? И куда направились? Есть какие-нибудь соображения?

— Не знаю, месье. Но девушка была с сумкой.

— Дамской сумочкой?

— Нет, с большой, дорожной. Больше вашей…

— Этого хватит? — Габриэль вытащил еще одну купюру, и всякая лояльность Анри по отношению к жильцам охраняемого дома — весьма шаткая, надо признать, — окончательно рухнула.

— Они перешли через Йенский мост, месье. Наверное, направлялись на остановку шестнадцатого маршрута. — Внезапно он засмеялся, и зубы его засияли, словно слоновая кость. — Я ей сказал, что с такой сумкой лучше ехать на такси. А Клодин ответила, что у нее нет денег. Спросила, может, я ей одолжу. Она такая, любит пошутить.

— Забавная, должно быть, девчушка, — произнес Габриэль, перед тем как уйти. — Надо бы с ней познакомиться.

— Скорей, скорей, — подгоняла Клодин Жоржа Габриэля. — Ты ведь можешь идти быстрее, если захочешь.

— Могу, но не хочу. Ведь у нас еще уйма времени. Нечего зря привлекать к себе внимание.

— Но все кругом идут быстро… — Клодин вдруг умолкла. — Наверное, думаешь об отце? Ты сказал, он должен прилететь сегодня утром?

— Его самолет приземлился в семь пятнадцать. Час назад.

— Ты проверил?

— Конечно.

Клодин метнула на него взгляд, говорящий, что он просто смешон.

— Теперь он уже знает.

— И что же?

Жорж прикинул в уме версии того, что может произойти. Ни один из вариантов не был благоприятным.

— Не знаю. — Он взял ее руку в свою, поднес к губам и поцеловал.

— Не привлекай к нам внимание, — упрекнула его она.

— Он не знает, что у меня есть девушка. Ты мое прикрытие.

Жорж Габриэль прищурился, глядя на утреннее солнце. Он еще никогда не проводил с Клодин всю ночь. При пробуждении, держа ее в объятиях, он ощутил, хоть и всего на несколько минут, какой могла стать вся его последующая жизнь. Он с нетерпением ожидал приезда на Ибицу. Она рассказывала ему о простом сельском домике, о пруде, у которого тот стоял, и о теплых водах Средиземного моря. Он в точности знал, где желал бы очутиться завтрашним утром и в чьи глаза ему хотелось бы посмотреть, когда он проснется. Увидев впереди банкомат, он слегка подтолкнул локтем Клодин, и они остановились.

— Номер кода — восемь два один девять восемь пять, — произнес он, вручая ей банковскую карточку.

— День твоего рождения?

— Просто возьми деньги и возвращайся.

— Слушаюсь, мой повелитель. — Клодин встала на цыпочки и поцеловала его. — Ты не хочешь пожелать мне удачи?

Марк Габриэль знал, куда отправится его сын. Причем телепатия, предчувствие и случайное совпадение были тут ни при чем. Все было просто: он, как отец, слишком хорошо знал своего сына.

Дойдя до ближайшего угла, Габриэль попытался поймать такси. Но в следующий момент он увидел неподалеку банкомат, врезанный в стену дома у отделения банка «БЛП» в Нейи. В апреле, год назад, он дал сыну карточку, когда тот ездил в Израиль, чтобы завербовать профессора, и ему там постоянно нужны были деньги. Тогда мальчик хорошо справился с работой. Так что впоследствии он разрешил сыну оставить карточку у себя, порекомендовав использовать ее только в случае крайней необходимости. Он никогда не давал парню на расходы слишком больших денег. Если Жоржу что-либо требовалось, тот обычно приходил к нему в офис, они вместе обсуждали предстоящие расходы, и, как правило, он одобрял их, давая свое согласие. За последние шестнадцать месяцев мальчик вообще не позволял себе никаких особенных трат, тем более без его на то разрешения, и Габриэль привык видеть в этом успех своей финансовой политики в отношении сына и признак его зрелости. Заняв позицию в нише, образуемой витриной бутика мужской одежды, Габриэль мог беспрепятственно наблюдать за банкоматом. Сейчас из него брал деньги старичок в черном берете и с палочкой. Габриэль упорно высматривал сына. Ведь парня ростом под метр девяносто можно легко заметить в любой толпе.

Этим утром на улице было оживленно. Автомобили сновали туда и сюда в обоих направлениях. Среди них было немало фургонов, доставляющих товары либо услуги на дом. Мелькали надписи: «химчистка», «клининг», «цветы», «продукты». Бронированная инкассаторская машина остановилась перед банком, закрывая ему обзор. Задние дверцы открылись. Двое инкассаторов, держа в руках серые саржевые сумки, вошли в здание.

Габриэль покинул свой наблюдательный пункт и прошел несколько метров вперед по тротуару. Теперь у банкомата старичка сменила женщина. Он скользнул по ней глазами и стал смотреть вокруг, переводя взгляд с одного мужчины на другого, выискивая в людской массе бритую голову сына, его широкие плечи, горящие темные глаза. Ему пришло в голову, что Жорж мог пойти к другому банкомату. Второй такой же стоял совсем недалеко отсюда, но это было менее вероятно: напротив находилась полицейская префектура, и он вряд ли решился бы там появиться. Кроме того, тот банкомат все-таки был дальше от дома, где жила Клодин.

Клодин.

Габриэль снова взглянул на женщину у банкомата. Как-то так вышло, что на какое-то время он совершенно забыл, что его сын вышел на улицу вместе с девушкой. Он получше пригляделся к стоящей, обратил внимание на мелкую дробь, выбиваемую ее каблучками, заметил бросаемые ею направо и налево быстрые взгляды. Хотя он постарался выведать о Клодин все, что можно, он никогда ее не видел. Неужто это та самая Клодин, с которой встречается его сын? Эту мысль он тут же отбросил. Он привык думать о Клодин как о девочке, но там стояла женщина с полной грудью, широкими бедрами, готовая к деторождению, исполненная чувством собственного достоинства. Она казалась чересчур взрослой для его сына… хотя эти западные тинейджеры любят выглядеть старше своих лет. Они даже гордятся этим. В наши дни девочки-переростки начинают открыто и непристойно соблазнять парней уже лет с двенадцати. Голые животы и спины, огромные груди, косметика, как у опытной потаскухи.