Выражаем надежду, что данная фотовыставка послужит делу ознакомления зарубежной публики с жизнью в Советском Союзе на современном этапе.

К окончанию выступления заместителя министра культуры Малайзии Веригин заметил президента малайзийского информационного агентства. Он быстро подошел к Ахмаду, поблагодарил за прибытие и, когда закончилось выступление малайзийского гостя, подвел его к послу и завотделом МИД.

— Разрешите представить нашего дорогого гостя — президента малайзийского информационного агентства господина Ахмада!

— Очень рады! — ответил посол. — Спасибо, что нашли возможность посетить наше мероприятие.

— Я прилетел из Москвы. Заведующий отделом МИД СССР Корнилов! Приветствуем столь высокого гостя в советском представительстве!

— Фотографии наглядно показывают самые разные стороны жизни и деятельности страны, — сказал Ахмад. — Они без лишних слов разъясняют происходящее в отдельно взятом государстве и в мире в целом. Поэтому ознакомиться с фотоматериалами всегда интересно.

После церемонии открытия выставки состоялся фуршет. Заместитель министра культуры Малайзии выпил только газированной воды. Ахмад позволил себе пару бокалов пива. Посол пил воду без газа. У него был больной желудок, поэтому пиво было противопоказано, а крепкий алкоголь он не любил. Прибывший из Москвы завотделом выпил две порции виски. «Гулять, так гулять!» Порции были крошечными, виски разбавлено содовой, так что ему даже в голову толком не ударило! Но хоть приятно подумать, что выпил виски!..

Среди гостей на церемонии открытия выставки помимо малайзийских официальных лиц присутствовали местные граждане. Это был постоянный актив советского культурно центра, в основном молодые люди — этнические индийцы. Юноши пили пиво, они не мусульмане, алкогольные напитки не возбраняются, а девушки налегали на кока-колу.

В обычные дни они посещали советский культурный центр, чтобы поиграть в бадминтон, настольный теннис, пометать дротики дартс. Иногда ради приличия перелистывали страницы иллюстрированного журнала «Советский Союз», разглядывая только фотографии с подписями и не вникая в текст. Брошюры и другие пропагандистские материалы, разложенные на полках, так и пылились, к ним никто не прикасался.

В ближайшее воскресенье после церемонии открытия фотовыставки в советском культурном центре Веригины отправились в кинотеатр в центральном районе Куала-Лумпура. Там шел американский фильм о знаменитом английском агенте 007 — From Russia with love. Джеймса Бонда играл Шон Коннери. Этот британский актер отличался атлетизмом и подлинной мужской красотой: не смазливый мальчик, а настоящий альфа-самец.

В фильме рассказывалось о похождениях Бонда в Турции и некоторых других странах. Агент 007 противостоял советскому агенту в исполнении Роберта Шо. Этот актер был перекрашен в блондина под русского. Русского в нем выдавало и то, что он не знал, как толком пользоваться приборами в вагоне-ресторане «Восточного экспресса». Далее была кровопролитная драка между Бондом и русским агентом в купе поезда. По ходу фильма Бонд и его помощники сражались с болгарскими агентами, помогавшими русским, следили буквально из-под земли из перископа за тем, что происходит в советской дипломатической миссии в Турции. К концу ленты Бонд соблазнил советскую разведчицу Татьяну Романову, которая влюбилась в Джеймса. Вся эта киноклюква заканчивалась тем, что Татьяна ослушалась свою начальницу полковника Клеб. Видимо, создатели фильма имели в виду русское слово «хлеб», но перековеркали на Клеб. Эту роль исполнила пожилая актриса с неприятной внешностью. А Романова вместе с Бондом уплыла на катере по простору одного из заливов Венеции.

Когда Юрий и Елена вышли из кинотеатра на улицу, то увидели толпу местных жителей. Одни только что посмотрели этот фильм, другие спешили на сеанс. Тысячи людей за один день показа фильма. Сотни тысяч за весь период демонстрации антисоветской ленты. «Это настоящая американская пропаганда в форме художественного фильма, — подумал Веригин. — А что мы противопоставляем? Брошюрки на полках культурного центра, где посетителей — раз-два и обчелся!»

* * *

Веригин занимался служебными делами в качестве руководителя информационного отдела посольства и прежде всего как заместитель резидента. По этой основной линии, ради чего он и находился в Куала-Лумпуре, приходилось в основном вести рутинную работу, связанную с отчетами и аналитическими записками.

Среди оперативников подполковник уделял особое внимание старшему лейтенанту Кривцову. У Александра Кривцова, уроженца Орла, талантливейшего парня, служба в Малайзии была первой длительной загранкомандировкой.

Веригин даже завидовал Кривцову белой завистью, поскольку у того на первом месте была оперативная работа, а не написание бумаг. Подполковника тянуло к работе в поле, а не в кабинете. Ему не хватало гонок, сопряженных с риском, требующих отваги и удачи.

«В опасных гонках, — думал Юрий Веригин, — в одних случаях я выступаю в качестве волка, выискивающего добычу и набрасывающегося на нее. При другом раскладе — охотники гонятся за мной, и уже я должен уйти от погони или вступить в яростную схватку и победить. Но в обоих случаях эти волчьи гонки чреваты смертельной угрозой».

Среди животных волки нравились Юрию больше всего. Наряду с немецкими овчарками. Но собаки — все же домашние животные, зависящие от хозяина, от человека. А волки — сами по себе. Они сильны и вольнолюбивы. И в то же время отличаются дисциплинированностью, слаженностью действий. Подчиняются вожаку стаи, которым становится сильнейший. Но каждый волк имеет возможность в полной мере проявить себя, показать свои смекалку, силу и жестокость. Эта жестокость вызвана не дурным характером, не избыточным адреналином, а суровой необходимостью, природными данными, заключенными в этом страшном и одновременно красивом звере.

В Кривцове Веригин чувствовал родственную душу, видел в нем в определенной степени преемника. Для Александра, судя по всему, работа тоже была на первом месте, он отдавался своему ремеслу в полной мере. Веригин как бы примерял судьбу Кривцова к своей собственной и понимал, даже не умом, а сердцем, что Александр тоже будет идти до конца ради успеха дела, не взирая на возможные последствия для себя.

Кривцов работал в Куала-Лумпуре второй год, специализируясь прежде всего на поисках новейших разработок в области науки и технологий. Ему удалось зацепить местного инженера-электронщика, индийца по национальности. Они познакомились на городском теннисном корте, куда Кривцов приезжал два раза в неделю. Несколько раз играли вместе. Потом Кривцов позвал инженера в кафе при корте. Выпили по прохладительному напитку, поболтали о собственных проблемах, а также о событиях в мировом теннисе.

Через пару месяцев Кривцов пригласил индийца поужинать, естественно, в индийском ресторане. Взяли чандури-чикен и виски. После нескольких порций скотча инженер стал особенно словоохотливым. Говорил он прежде всего о семье, о детях. Несмотря на сравнительно молодой возраст, он имел уже троих детей — двух девочек и мальчика. Добился все-таки рождения наследника!