– Лео, они снова сошлись! – Гаспар, в отличие от меня, с палубы пиратского корабля глаз не спускал.

Я туда лишь поглядывал, краешком зрения, занятый тем, что пытался успокоить Рейчел. Женщины – народ своеобразный, с только им самим понятными логикой, поступками и мотивацией. И потому самое обычное «нет» могут интерпретировать как угодно: даже разувериться в том, что мужчина их любит, со всеми вытекающими последствиями. И потому эти ободранные попугаи могли обернуться мне боком.

На корабле действительно началась битва. Впрочем, весьма краткосрочная. Те пираты, которых было больше, загнали других на высокую корму, куда вело по трапу у каждого борта. Наступило перемирие, или подсчет убитых, или что-то еще, но пираты только переругивались между собой, и не более того.

– Рейчел… – продолжил я свои попытки помириться, когда Гаспар воскликнул:

– Клянусь всеми богами сразу – это Эгард!

– И кто он – Эгард? – поинтересовался я, слишком уж голос Гаспара был изумленным.

Понятно, что один из его прежних знакомых: возможно, даже друзей; но что это могло дать? У кого их мало и кто не может повстречаться с ними в самых неожиданных местах?

– Эгард – человек, который должен мне по гробовую доску! Да и сам я ему – тоже! А еще он тот, кто, как я понимаю, возглавляет одну из сторон. И если мы сможем ему помочь!..

– Какую именно? Бо́льшую или меньшую? – Силы у них неравны примерно на треть, и примерно на столько же увеличиваются шансы на победу у той партии, которая многочисленнее.

– Меньшую.

Меньшую – это плохо. Нет, мне множество раз приходилось рисковать жизнью. Если придется, не задумываясь, рискну ею снова. Но для этого нужны веские причины, а я пока их не вижу.

– Гаспар, если этот человек тебе настолько дорог, у нас есть возможность его спасти, – сказал я, отрываясь от Рейчел, которая как будто уже начала успокаиваться.

Ветер с моря развернул стоявший на якоре галеас кормой к берегу. Причем получилось так, что корма корабля оказалась едва ли не под нависающим над морем утесом. Нам только и остается, что скинуть с утеса подходящей длины веревку, а затем вытянуть Эгарда наверх. Что будет дальше? Дальше мы доберемся до нашего собственного корабля и спокойно уйдем туда, где размеры и осадка пиратского галеаса пройти ему не позволят. Риск минимальный, если по-глупому не подставлять головы под арбалетные болты на вершине утеса. Естественно, спасем мы его в том случае, если неведомый мне Эгард действительно хороший человек и Гаспар за него поручится. Удивительно, но среди пиратов такие попадаются тоже.

– Лео, нам мало его спасти. Нам нужно сделать так, чтобы его сторона выиграла.

– И что это нам даст?

– У нас возникнут такие преференции!

– Перфенрец… чего? – Но Гаспар от Головешки лишь отмахнулся.

– Лео, если мы ему поможем, то я сумею договориться, чтобы он доставил нас если не туда, куда нам только заблагорассудится, то хотя бы в такое местечко, где существует цивилизация, а сами мы окажемся в безопасности.

– Уверен?

– Абсолютно!

Ну это же совсем другое дело!

– Так, Рейчел и Тед, – возвращайтесь на наш корабль, Блез, Гаспар – оба за мной! Времени нельзя терять, ни мгновения!

– Еще чего! – неожиданно возмутился Головешка. – Я с вами. Кстати, Лео, дай мне кинжал в пару. А Рейчел будет под охраной Барри, он должен справиться.

Вообще-то никому даже в больную голову не пришло бы сравнивать Теда и пса в качестве охранников. Ясно же, что Головешка в этом смысле и хвоста песьего не сто́ит, а я заботился лишь о сохранности жизни самого Теодора.

– Не нужен мне никакой охранник, – вслед за Головешкой возмутилась Рейчел. – Вам он больше пригодится.

В мой план по оказанию помощи пес не вписывался никаким боком, и потому я твердо сказал:

– Барри останется с собой. Всё, бегом!

И мы побежали. Барри было увязался за нами, но под строгим окликом Рейчел остановился, покрутил головой, глядя на нас, на нее, затем, печально вздохнув, направился к девушке, понурив голову. Что было понятно: пусть он и собака, но мужского пола, к тому же в душе воин.

Наконец мы оказались на самом краю утеса. К нашей удаче, ветер не переменился, что вообще-то обычное дело, и потому корма галеаса была видна прямо под нами. Пусть даже чуть дальше, чем я рассчитывал. Снизу доносилась ожесточенная перепалка пиратов, в которой мы могли разобрать каждое слово.

Одна сторона обвиняла в трусости другую, поскольку той не хватало храбрости на них напасть. Та в ответ уличала соперников в ней же, предлагая спуститься на палубу, чтобы встретиться лицом к лицу как настоящие мужчины вообще и благородные пираты в частности.

Ор стоял еще тот, и нам пришлось ждать. Наконец шум несколько стих, и я кивнул Гаспару: зови своего знакомого.

– Эгард! – высунувшись с края утеса примерно до половины, крикнул тот.

Головешка с Блезом держали его за ноги, чтобы по моему знаку тут же его дернуть, если в Гаспара полетит стрела или болт. Неожиданно в наши действия вмешалась проклятая случайность. В щеку мне впился москит, я непроизвольно шлепнул по ней ладонью, Блез с Головешкой приняли мой жест за сигнал и резко дернули Гаспара на себя. Гаспар в тот миг как раз открыл рот, чтобы еще раз окликнуть Эгарда. Закрыть он его не успел, и потому его ротовая полость оказалась наполовину забита травой и землей.

Пока он отплевывался, ругань на палубе галеаса возобновилась с прежней силой, и нам снова пришлось некоторое время выжидать.

– Эгард! – На этот раз Гаспар благоразумно держал ладонь возле самого рта.

Пират в недоумении покрутил головой по сторонам, пока наконец не догадался посмотреть вверх. Взгляды их встретились, и наступил тот самый момент, когда все для нас решалось.

Я внимательно следил за реакцией Эгарда: как он, завидя Гаспара, себя поведет? Малейшая фальшь – и я подам сигнал к отступлению, чтобы избежать ненужного риска.

Но нет, радость Эгарда была искренней:

– Гаспар, ты-то здесь какими судьбами?!

– Это несущественно. Мы хотели бы вам помочь – вот что сейчас действительно важно.

– И сколько вас?

– Четверо.

– Невелика получится помощь, – вздохнул тот. – И все же я от нее не отказываюсь.

– Тогда крепи конец. – И Гаспар метнул вниз веревку.

По которой первым же и соскользнул, едва она была натянута. Вслед за ним на палубе галеаса оказался я, затем Блез, и теперь дело оставалось за Головешкой.

Свое появление на палубе пиратского корабля Теодор обставил воистину феерично. Нечто подобное не так давно случилось со мной самим в руинах Прежних, когда мне пришлось спасаться от троборов, но куда мне было до него! Для начала этот дурень не догадался освободить руки от кинжалов и потому скользнул по веревке, по-прежнему держа их оба. Они-то его и подвели. Веревка предательски выскользнула из рук Головешки – и началось.