«Семафоров» у Помойки оказалось четыре, все помечены вымпелами, точно соответствующими «Книге кодов Герметикона», все высокие, с электрическими лебёдками, и к тому моменту, когда «Доброта» опустилась до высоты сброса фала, у каждого «семафора» появился пост наземной службы. Механики завели концы в лебёдки и принялись неспешно подтягивать цеппель к земле, а судя по тому, что барабаны работали с одинаковой скоростью, электродвигатели были отлично настроены и управлялись с одного пульта. Такую синхронность работы «семафоров» Якта видел лишь в Ожерелье и на развитых планетах Бисера.

– А они молодцы, – пробормотал капитан.

Сада не ответила. И скрипнула зубами, увидев, что одним элегантным ходом Эзра вдребезги разнёс уже почти полученное ею позиционное преимущество.

По замыслу Нульчик громадная туша «Доброты», да ещё с распахнутыми пулемётными портами, должна была нависать над престарелым хозяином Помойки, давить на него морально и физически, не позволяя сосредоточиться на переговорах, но… но хитрый Кедо явился на встречу на могучем «Доннере», огневая мощь которого превосходила возможности «Доброты» ровно на одну пушку. Зато стодвадцатимиллиметровую. Зато смертоносную. И тем полностью нивелировал размер притянутого к земле цеппеля.

А самое обидное заключалось в том, что в поведении Эзры не просматривалось ни напряжения от неожиданного появления галанитского корабля, ни какого-либо уважения к незваной гостье. Старик полулежал на тёплой броне, щурился на солнце и пыхтел трубкой с таким расслабленным видом, словно не табаком баловался, а вихелем. На Саду же Эзра глядел, как… на досадную помеху. Всем видом показывая, что выехал к галанитам лишь из врождённой вежливости и не собирается уделять переговорам больше времени, чем требует воспитание.

Оценив происходящее, Нульчик отказалась от мысли взять с собой четвёрку вооружённых до зубов «санитаров», как планировала изначально, и вышла к Эзре в гордом одиночестве.

– Привет!

И это неудачное начало задало тон всему разговору.

Услышав столь лёгкое приветствие, старик извлёк изо рта трубку, чуть приподнял брови, изучая замершую перед «Доннером» женщину, после чего осведомился:

– Мы знакомы?

– А должны?

– Незнакомцы говорят мне: «Здравствуйте, синьор Кедо», – наставительно сообщил Эзра. – Если хотите, можете потренироваться где-нибудь в другом месте и вернуться, когда будете готовы к общению.

– Не делайте вид, что обиделись, Эзра. – Сада поняла, что ошиблась, но попыталась продавить взятый стиль переговоров, чтобы превратить поражение в победу. – Судя по отзывам, вам нравится свободное общение.

– Это комплимент? – поинтересовался старик, пыхнув трубкой.

– Это я показала, что много о вас слышала.

Дым достиг женщины и дал ей понять, что курит Кедо не вихель, а обыкновенный табак. Правда, весьма ароматный.

– А я много слышал о «Медикусах Вселенной» и лично о вас.

– Надеюсь, хорошее?

Но пококетничать не вышло.

– В основном то, что вы – галанитка. – Старик пожевал губами. – Это законченная характеристика.

Укол достиг цели.

– Нет смысла уподобляться адигенам, – с плохо скрытым раздражением заметила Сада. Она часто слышала подобные заявления, но так и не научилась не обижаться на них.

– Можно подумать, что я глухой, слепой или первый день живу, – рассмеялся Кедо. – К тому же адигены говорят о ваших соплеменниках ровно так, как вы заслуживаете, и не уподобляться им означает отказаться от правды ради приятной вам лжи.

Разговор пошёл совсем не так, как хотелось Нульчик, но остановиться она не смогла:

– Я спасаю людей. – Она действительно гордилась тем, что делает, и этой фразой хотела поставить мерзкого Кедо на место. Но в ответ услышала расслабленное:

– У нас всё в порядке. Можешь улетать.

Получилось, что они спокойно, буднично перешли на «ты». Но, к сожалению, не по-дружески, совсем не по-дружески.

– Никто не пострадал в перестрелке? – резко бросила Сада.

– В какой?

– В той самой.

– Ты на Менсале, Сада Нульчик, перестрелки здесь, к сожалению, обычное дело, – широко улыбнулся старик.

– А инопланетники встречаются не так уж часто.

– Говоришь о себе?

– О Гатове и его дружках, – ещё более резко произнесла женщина. – Ты ведь прятал их все эти месяцы, не так ли?

Сада надеялась, что Эзра хотя бы вздрогнет, но он остался спокоен, как лопоухий тыжимский наблюдала. И улыбался с похожим ехидством.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, Сада Нульчик, но советую не повторять ошибок предшественников. Лети в другую сторону.

Она подошла ближе, почти к самой броне, подняла голову, в надежде, что гордый и пронзительный взгляд нивелирует разницу в положении, и добавила в голос металла:

– Я знаю, что Гатов был здесь.

– А я знаю теорию электрического поля и много других теорий, – вальяжно сообщил старик. – Спорим, от моих знаний больше пользы?

Саде показалось, что даже взлетевшее вверх облако дыма смеётся над ней. Женщину охватил гнев, и потому следующий монолог прозвучал зло, но не так жёстко, как хотелось:

– Не надо юродствовать, Эзра! Лучше подумай, что будет, если я расскажу Его превосходительству, что ты скрывал гениального учёного, которого можно было с выгодой продать на Галану или же заставить работать на Трибердию. Что будет?

– Ты расскажешь губернатору, – равнодушно произнёс Кедо.

– Именно! – выдала Сада. – Так что будет?

– Я не спрашивал, галанитская ты дура, я ответил на вопрос: если ты расскажешь губернатору, это будет означать, что ты расскажешь губернатору. И всё.

Эзра вытащил изо рта трубку и скроил на лице такое выражение, что Нульчик захотелось растаять в воздухе вместе с ароматным дымом, безмолвным свидетелем её позора. Но отступать было некуда, бежать – стыдно, и она продолжила бессмысленную атаку:

– Что он с тобой сделает, старый?

– Тебя не касается.

– Хочешь сказать, что губернатор закроет глаза на твою выходку?

– Возможно, мы с ним крепко поругаемся, – после короткой паузы признал Кедо. – Но наша размолвка не поможет тебе отыскать Павла.

– То есть Гатов здесь был? – Поскольку встреча категорически не задалась, Сада решила выдавить из старика хотя бы признание.

А в ответ услышала усталое:

– Ты ведь не такая дура, какой я тебя здесь выставил, – с мягкой грустью произнёс Кедо. – Ты понимаешь, что Павел не станет работать на Галану, так почему не оставишь его в покое? Хоть раз в жизни поступи по-человечески: доложи в Департамент, что упустила его с планеты, и совесть твоя будет чиста.