– Не струшу. – Голос Витьки срывался. – Я сегодня все смогу, поздравлю эту тварь с великим мусульманским праздником.

– О трап не запнись, великий мститель, – пробурчал Глотов у него за спиной.

Летчики по одному поднимались на борт.

Серега оглянулся и подумал:

«Все нормально. Кончить Карпатова, запереться в самолете. Вдруг талибы по дурости оставили в нем какое-нибудь оружие? А можно попробовать взлететь! Хотя нет, нельзя, самолет без шасси, как правило, не взлетает. И уж точно не садится. А мы заменим шасси! – осенило Серегу. – Сделаем вид, что все нормально, поставим колесо. А Карпатов не велика цаца, полежит пока с перерезанным горлышком».

Первый пилот сидел в своем кресле и напряженно вслушивался в эфир. Летчики всей гурьбой ввалились в кабину, а он даже не обернулся.

Витька глубоко вздохнул, стиснул до боли в запястье миниатюрное оружие. Серега пихнул его локтем, мол, действуй! Витька шагнул вперед. У него действительно хватило бы дури совершить задуманное, но тут до Глотова дошло. Он разом позеленел, оттолкнул застрявшего Вакуленко, схватил за локоть Витьку, сжал, чтобы не вырвался. Тот задрожал, икнул.

Карпатов снял наушники и заявил:

– Приветствую вас на борту нашего старого доброго лайнера, коллеги. Какая скорость у старых «МИГов»? Кто-нибудь помнит? – Он медленно обернулся, сурово посмотрел на Вакуленко, распахнувшего от изумления рот, на красного как рак Серегу, на зеленого Глотова, на Витьку, похожего на зомби, насмешливо глянул на нож, который тот машинально сжимал. – Чего стоим, в рот воды набрали? – Карпатов усмехнулся. – Домой уже не тянет? Так в путь, мать вашу. – Он чиркнул себя пальцем по носу, коронный жест, нечто вроде гагаринского «поехали». – Вот только колесо надо поменять, от этого нам, ребята, никуда не деться.

– Ты серьезно, командир? – пробормотал Серега. – Нет, в натуре, что ли?

– Эй, палач, приди в себя. – Глотов толкнул Витьку. – Все уже, конец, проехали!

– Лишь бы не пролетели. – Карпатов засмеялся. – Работаем быстро, мужики, но только так, чтобы охранники не насторожились. Соорудите каменные морды, презирайте меня дальше. Витька, гони сюда перышко. Верну, не бойся, увезешь на память.

Адреналин хлестал, как водопад Виктория. Витька выбросил из самолета запасное колесо. Оно, подпрыгивая, покатилось по полю, устремилось к одинокому охраннику. Тот вскинул автомат, отскочил.

– Эй, не стреляй! Ты что, ошалел? – завопил Витька, бросаясь в погоню. – Это не футбол, а для работы! – Он догнал колесо, уставился на охранника и спросил: – Можно, да? Это нам надо.

Тот многозначительно пожевал бороду и снисходительно кивнул. Витька, сдерживая хохот, стал толкать колесо к самолету.

– Ну и чего завис как на стреме? – завопил он Вакуленко. – Помоги!

Глотов с Серегой уже подняли шасси на домкрат, сняли пробитое колесо. Витька с Вакуленко толкали запаску по взлетке.

– Боже, как я волнуюсь, – прошептал Витька. – А вдруг не получится, а, Ромка?

– Давай, давай, давай! – рычал Вакуленко. – Кати его, не думай!

Карпатов с Глотовым и Серегой на корточках сидели под мотором, отгородившись опущенными щитками.

Карпатов куском штукатурки чертил план аэродрома и комментировал свои художества:

– Это рулежка. Вот башня диспетчера. Тут и тут четыре зенитки. – Он ткнул пальцем в бетонку. – Старые советские, но стрелять пока могут. Возле них обычно никого нет, но всякое бывает. Это взлетка. За ней худой хлев с соломенной крышей, обрыв и минное поле. Так что или взлетаем, или…

– Или кирдык. – Серега понятливо кивнул. – Мы сообразительные, Иваныч.

– Здесь четыре самолета, – продолжал Карпатов. – По два новых «СУ» и старых «МИГа». «СУ» зачехлены, «МИГи» – нет.

– Догонят, командир, – выдохнул Глотов.

– Не уверен, – возразил Карпатов. – У них горючки не более чем на час. Если взлетят через двадцать минут, то нас догонят через сорок, а это уже за точкой невозврата. А еще у них подвесные баки, значит, не смогут развить сверхзвуковую скорость.

– Блин, Иваныч, ты все высчитал, – покаянно прошептал Серега. – А с этими что делать будем? – Он кивнул на охранников. – Усыновим?

– Что, Серега, жить захотелось? – не удержался от ядовитой ремарки Карпатов.

Тот потупился, промолчал.

– Ладно, прости, – буркнул командир корабля. – Не сдержался. Ничего личного.

Охраны, если присмотреться, было немало. Но в праздничный день талибам не очень хотелось тащить службу. Старший в команде – Карпатов уже знал, что его зовут Фарид, – болтал в стороне с переводчиком. Мужик не упертый, с ленцой. В охране пуштуны.

Половина конвоиров сидела на земле, томилась на солнышке, двое залезли под заправщик, остальные со смехом гонялись за молодым парнем, почти мальчишкой, который кругами катался на велосипеде. Его, видимо, притащили из ангара, а парнишка тоже был охранником. Во всяком случае, за спиной одного из бегунов болтались два автомата.

– Можно двоих заманить в кабину, – прошептал Глотов.

– И что? – не догнал Серега.

– Обретем два автомата, – пояснил Глотов. – Мы с тобой справимся. Они все здесь как на ладони. Двух рожков должно хватить. Положим к едрене фене!

– Шум поднимется, – прошептал Серега. – Да такой, что весь Кандагар сбежится.

– А в ангаре и здании аэропорта еще пара десятков таких ребят, – поддержал его Карпатов. – Они на машинах, мобильные, гады! – Он быстро посмотрел на часы. – Через полчаса у мусульман намаз. Молиться уйдут к башне – сегодня пятница. Они обязаны. Останутся максимум трое.

Взволнованный Витька заглянул под кабину и доложил:

– Готово, Владимир Иванович, можно менять колесо.

Работал весь экипаж. Дружно, неторопливо, под любопытными взорами охраны, мающейся от безделья. Летчики открутили старое колесо, бросили его, стали поднимать новое.

– Мы не слишком торопимся? – засомневался Вакуленко. – Может, уроним?

Идея всем показалась привлекательной. Летчики уронили колесо. Витька не успел отпрыгнуть, стал скакать на одной ноге, жалобно повизгивая. Охрана радостно загоготала.

– Бедный ты, несчастный, – посочувствовал Глотов.

– Фигня. – Витька шмыгнул носом. – Попробуем еще раз?

Они установили колесо. Пока пленники возились, охранники потеряли к ним интерес. Часть из них погрузилась в беседу, остальные в нирвану. Переводчик продолжал общаться со словоохотливым Фаридом. При этом Миша стоял к летчикам лицом, а Фарид – спиной.

– Мужики, колпаки с моторов снимаем, – процедил Серега, подтолкнул Вакуленко, и они вдвоем зашагали к моторам.

Глотов пихнул Карпатова в плечо, кивнул украдкой на дальнюю зенитку. В кресле наводчика просматривалось что-то невнятное. Вроде человек в красной чалме.