– А какая разница? – заявила женщина. – Орал и орал. Потом перестал. Без пяти шесть начал, минут через десять перестал.

– Что орал?

– Они там всю ночь орали. Сначала девица орала за стенкой, но она по-хорошему орала. – Женщина вдруг посмотрела на Соколовского и подмигнула ему: – Как я – лет двадцать назад. А утром этот начал. Без пяти шесть. Но он плохо орал.

– Что значит «плохо»? – с интересом спросил Игорь.

– Как от боли. Я сразу позвонила… – И тут соседка зажала рукой рот, чертыхнулась, махнула рукой: – Вот черт, проговорилась. Теперь показания давать затаскаете.

– Не затаскаем, – пообещал Жека и протянул развернутый фотографией паспорт: – Этого человека вы знаете?

– Интересный у Витька документик теперь, – хмыкнула женщина, разглядывая паспорт.

– То есть знаете?

– Интересная у вас в полиции привычка вопросами разговаривать.

– Все, теперь ты точно наш, – засмеялся Жека, посмотрев на Соколовского. – Народ признал.

– Народ хочет по утрам спать, – начала возмущаться и оправдываться одновременно женщина. – А вот такие, как Витек, даже из заграницы приезжают, чтобы народу ночь в яркое раскрасить.

– То есть Витек за границей был? – спросил Жека.

– Да пару лет как уехал. А до этого гудел тут на все свое здоровье. А потом затих.

– А в квартире кто жил?

– Да никто не жил. Тихо было. Так стояла.

– А эту девушку тут раньше не видели? – Жека протянул фотографию из портмоне.

– Я в молодости красивше была, – усмехнулась соседка и подмигнула Игорю.

– Так видели или нет?

– Первый раз в жизни, – помотала головой женщина.

Вика с Королевым ждали их на улице возле подъезда.

– Опознали соседа, – начал докладывать Аверьянов, – уехал два года назад, вел разгульный образ жизни, вернулся и сегодня ночью безобразничал с дамой. Около шести утра тональность криков изменилась. Соседка через стену вызвала полицию. По самой личности потерпевшего – ничего.

– Пока и не нужно, – ответила Вика. – Звонили из больницы. Он очнулся.

Кириллов лежал в палате реанимации весь в бинтах, с обработанными ссадинами и царапинами. Та часть лица, что не скрыта бинтами, представляла собой одно сплошное вздутое, красно-малиновое бесформенное нечто. Правда, это нечто умудрялось улыбаться. А единственный незаплывший глаз смотрел в какую-то только ему известную даль.

Вика подошла к кровати больного вместе с врачом. Сейчас, при виде Кириллова, у нее возникли определенные сомнения.

– Мне позвонили и сказали, что он очнулся.

– Очнуться и разговаривать – это разные вещи, – резонно заметил врач. – В сознании, да. Некоторым образом. Но что там в его сознании творится, не знает никто. После таких травм.

– Когда он сможет говорить? – спросила Вика.

– Говорить? Тут бы улыбаться перестал. А то прямо реклама отечественной медицины.

Вика еще раз посмотрела на Кириллова и вышла из палаты. В коридоре на первом этаже ее ждали оперативники.

– Он не может говорить, – отрицательно покачала головой Вика. – Ввели в заблуждение.

– Значит, шуршать ля фам, – вздохнул Жека и достал из кармана фотографию девушки.

– Дай я еще раз взгляну, – взяла у Аверьянова фотографию Вика и стала рассматривать. – В каком-то баре вроде бы сфотографировано.

Соколовский, стоявший рядом с Викой, тоже глянул на фото и сказал совершенно спокойно:

– Бар «Торквемада».

– Откуда знаешь? – удивленно посмотрела на него Родионова.

– Бутылки только там так стоят. Бармен с придурью, все смешано. Коньяки, вино, соки. Дорогое, дешевое.

– Ты все бары в городе знаешь? – усмехнулся Данила.

– Многие, – Игорь пожал плечами.

– Хорошо. Игорь и Даня – в бар, – начала распоряжаться Вика. – Игорь покажет. Женя – занимаешься прошлым Кириллова. Кем был, почему уехал, почему приехал?

Игорь остановил машину у бара, не стал заезжать на парковку. Они вышли с Данилой, и Игорь обернулся, нажимая на кнопку сигнализации. И в этот момент мимо него проехала машина. На переднем пассажирском сиденье сидел тот самый человек, которого Соколовский недавно видел возле дома Кириллова. Когда этот человек смотрел на него. Игорь смог увидеть только заляпанный грязью задний номер, на котором не читались цифры и буквы.

У входа оперативников встретил швейцар, одетый не в привычный костюм с позументами и не секьюрити в строгом костюме. У этого бара у входа стоял человек в классическом, каким его показывали в старых фильмах, костюме палача. Включая и капюшон на голове с прорезями для глаз. Данила смерил взглядом «палача» и двинулся следом за Соколовским, который к этим атрибутам веселой жизни баров уже давно был равнодушен.

Скучающий бармен с длинными, плохо промытыми волосами, в майке с изображением какой-то рок-группы, протирал бокалы и слушал музыку. Игорь обратил внимание на перстень на пальце бармена с выдавленным на нем черепом.

– Добрый день. Рад вас видеть, – оживился бармен, когда Соколовский с Королевым подошли к нему.

Бармен с некоторым удивлением посмотрел в служебное удостоверение, которое сунул ему под нос Данила, и изрек:

– Всегда считал, что разбираюсь в людях. Не думал, что из органов умеете не выделяться.

– Вы вот сюда посмотрите, пожалуйста. Ваш же бар? – Данила вынул из кармана фотографию девушки и положил на стойку перед парнем.

Он смотрел, чуть наклонив голову, пару раз обернулся на свои бутылки, потом отодвинул от себя фото.

– Да вроде. И девушка наша.

– Что значит «наша»? – вскинул брови Данила.

– В бухгалтерии у нас работает.

– А где бухгалтерия? – слез с высокого стула Игорь.

– Как к туалету, только дальше по коридору.

Данила с Игорем двинулись в указанном направлении. Коридор, дверь с табличкой. Игорь толкнул дверь и вошел первым. И сразу страшный крик ударил по ушам. Данила быстро вошел следом и увидел, что та самая девушка, что была на фотографии, сейчас сползла со своего рабочего кресла, забилась в угол и с безумными глазами смотрит на приближающихся к ней мужчин. Чувствуется, что она задыхается и теряет сознание… На губах вдруг стала появляться пена.

Игорь подхватил девушку на руки, чтобы вытащить из угла, где на нее стали валиться со шкафа какие-то папки. С блузки девушки упал бейджик. Данила поднял его и положил на стол. На фотографии девушка была снята с черными короткими волосами.

С Родионовой встретиться удалось уже только в кабинете в РОВД.

– «Скорую» вызвали, – докладывал Королев. – Увезли ее. Амфетаминовый психоз прямо на рабочем месте.