Конечно, лучшие условия жизни, стабильность и уверенность в завтрашнем дне сделают свое дело, и мы все протянем немного дольше, чем обычно. Но все равно, даже доживи я до семидесяти — восьмидесяти лет, с моей смертью в Лантирске многое измениться. А вот если Эрика подарит мне сына, то смогу воспитать достойного наследника, и он продолжит мое дело. Если же родится девочка, то она сменит мою жену на посту хранителя знаний, и, сама став женой наследника сильного и авторитетного рода, сможет помочь становлению новой династии.

Впрочем, мы ещё молоды, и на одном ребенке не остановимся…

Второе — вернулся Дар, в целости и сохранности, доставив в Лантирск не только моих охотников, но и выкупленных у Варга людей. А посмотреть на них стоило…

Если находящаяся на последних сроках беременности женщина отличалась от жительниц городка только цветом волос — почти черным, то ее мужчина сразу привлек к себе внимание. Во-первых — размеры. Двухметровый рост, бочкообразный торс, ширина плеч намного больше, чем у Гера. Да и вес, подозреваю далеко за сотню…

Во-вторых — внешность. Волосы очень светлые, почти белые. Глаза — холодного бирюзового цвета. На лице нет живого места — изначально вполне правильное и даже симпатичное для неандертальца, сейчас оно представляло отталкивающую картину. Нос расплющен и явно неправильно сросся, два длинных рубца протянулись через все лицо, задевая правый глаз. Десятки более мелких шрамов уродливой сетью покрывали лоб, щеки и скрывались под густой бородой. Мужик опирался на самодельный костыль, левая нога у него хоть и сгибалась, но работала плохо.

Я смотрел на них с уважением и даже восхищением — пройти семьсот километров зимой, в двадцатиградусные морозы — это говорит о многом. Безошибочно выделив меня из толпы, гигант подошёл, и отбросив костыль, опустился на одно колено. Его жена повторила это движение.

— Я Утар. Ты забрал мою жизнь у Варга.

— Да, охотник, все верно.

— Ты оставил мне мою женщину и моего ребенка!

Снова подтверждаю очевидное. Я понимаю его речь, хоть некоторые слова звучат очень необычно. Мужчина смотрит мне в глаза, снизу вверх, в его взгляде нет ни злости, ни отчаянья, только несгибаемая воля к жизни. И надежда на перемены к лучшему.

— Ты дал нам новую жизнь. Я должен был умереть, таково желание Говорящего с огнем. И для рода Большезуба мы все — он указал на жену, — мы все умерли.

— Вы родились для племени Солнца. Этого достаточно?

— Нет. На нас очень большой долг, долг жизни. Я до самой смерти буду рядом с тобой, вождь. Во мне осталась настоящая сила, травма не смогла забрать ее всю. И эта сила сможет защитить тебя от врагов. Когда я умру, мои дети будут защищать твоих детей.

Я не против, только сначала нужно проверить этого парня на лояльность. Его сознание теперь не защищено Варгом, и сделать это будет не сложно.

— Утар, я услышал тебя. Сейчас тебе и твоей женщине соберут жилище, дадут новую одежду… хмм, тебе придется несколько дней подождать, пока сошьют подходящую по размеру. Дадут еду и все необходимое для жизни. Вас отмоют и обстригут волосы покороче. Завтра я дам тебе ответ.

Гигант склоняет голову, и помедлив секунду, поднимается, поддерживая жену. Из уволят вглубь поселка, и толпа вокруг начинает расходится.

— Дим, разве мы плохо справляемся?

Тур, молча стоявший рядом все это время, тут же задаёт важнейший для него вопрос.

— К вам нет никаких претензий. Ты, Дар, Ант — вы все навсегда останетесь со мной. Вы — часть моего рода.

— А этот Утар?

— Я проверю его мысли, этой же ночью. Если он говорит правду — а я в этом практически уверен — то приму его и его женщину в род Искателей Знаний. Он многому сможет нас всех научить, поверь. Я видел его родичей в деле.

— Хорошо, Дим. Но я буду за ним приглядывать.

— Только не лезь в драку, ты мне нужен живым и здоровым. Тур, наш род должен расти, и если человек клянётся лично мне в верности, я приму эту клятву.

— Нас скоро станет больше! Ирика уже одну луну, как носит ребенка. И Нгеп тоже, Ант три дня назад говорил!

— Вот как? Поздравляю! Наши дети будут расти вместе.

— Наши? Дим, вы с Эрикой тоже ждёте пополнения в семье?

— Конечно! Почему я должен отставать, я ведь вождь!

Мы весело смеемся, хорошие новости сразу поднимают настроение. Тур отбросил все подозрения, он снова стал таким же, как и во время нашей первой встречи…

Проверка не выявила никаких отрицательных эмоций у обеих новичков — к ним от меня уже протянулись тончайшие, едва заметные изумрудные паутинки. Я взял себе за правило просматривать эти линии, по их толщине и насыщенности легко можно было определить отношение ко мне и насаживаемому мною образу жизни. Линии жителей Лантирска успокаивающе светились всеми оттенками зелёного — от бледного, практически нейтрального, до горящих насыщенным салатным цветом. Знать бы об этой возможности раньше, глядишь, и не провалялся бы месяц без сознания…

Количество линий в точности совпадало с численностью населения, даже новорожденный мальчишка светился нейтрально — белым. Никаких скрытых врагов, находящихся под влиянием других Говорящих с огнем, не было.

А наутро началось то, чего я подсознательно всегда боялся — заболел Дар, а вслед за ним все, кто ходил в поход. Неандертальцы практически не болели простудным заболеваниями, даже наш исход из Крыма прошел без эксцессов. На моей памяти это был первый случай. Сначала появлялся насморк и поднималась температура, даже на ощупь лоб больного человека был очень горячим. Вскоре к этим симптомам присоединялся кашель… Утар и его жена выглядели вполне здоровыми, но я запретил им всем покидать жилища.

Это не помогло — вирус, очень похожий на грипп, стремительно распространялся по Лантирску. Через неделю болела половина населения, а ещё через десять дней не осталось ни одного здорового человека. Течение болезни проходило по разному, но сильнее всего било по старикам и совсем малым детям. Две старухи из рода Горностаев умерли от пневмонии всего за сутки после первых симптомов, Ант все никак не мог победить болезнь, застыв на грани, и вместе с ним целыми днями кашляли шестеро самых маленьких детей. Я, проклиная себя за глупость — ведь мог же подумать о карантине, и пытался хоть чем то помочь. Горячие отвары из ягод, вдыхание пара замоченной в кипятке хвои, зубки дикого чеснока, заготовленного с лета —