Флинн перестал играть: его отвлекла крохотная сияющая точка, маячившая перед глазами. Затаив дыхание, он повернул голову направо и увидел целый сноп алых искр, поднимавшийся в небо.

Бесшумно передвигаясь, Флинн приближался к тому месту, где рождались алые искры. Услышав какие-то звуки, он быстро лег на живот и приподнял голову. Рядом с темно-зеленым холодильником, покосившимся набок, стоял парень в толстовке, на задней стороне которой был изображен череп кабана в окружении языков пламени. Парень смотрел вверх и не двигался, но через какое-то время издал протяжный стон и открыл рот. Алые искры вперемешку с дымом взметнулись к небу. Со стороны парень напоминал извергавшийся вулкан: неистовый и смертоносный.

«Это он, да? Это и есть Безумный?» – спросил Флинн у Шешана.

«Да, это он, я узнал его с‐с‐суллему», – ответил змей.

Безумный внезапно опустил голову и резко повернулся в сторону Флинна, будто услышал его мысленный разговор с Шешаном.

Флинн вжался в гору мусора, пытаясь слиться с ней; он всей душой надеялся, что остался незамеченным. Через минуту послышался звук закрывающейся двери. Флинн с неистово колотящимся сердцем приподнялся, но никого не увидел.

«Завтра, – подумал он, сжав зубы. – Мы поймаем тебя завтра, Безумный. Сегодня твоя последняя ночь в мире живых, наслаждайся ею».

– Холли, умоляю, успокойся, – сказал Тигмонд, наблюдая за тем, как девушка напряженными шагами меряет его комнату.

– Да как я могу успокоиться?! – глянув на него горящими от гнева и нетерпения глазами, воскликнула она. – Уже три дня прошло с того момента, как мы узнали, где прячется этот ублюдок! А мы сидим тут и ни черта не делаем!

– Мы же договорились, что пойдем в логово Безумного только тогда, когда он покинет его, – напомнил ей Тигмонд и зевнул. – Поэтому присядь и успокойся: тебе нужно беречь силы.

– Сесть я могу, а успокоиться – вряд ли! – Хольда быстро подошла к дивану и села напротив Тигмонда и Флинна. Она закинула ногу на ногу и принялась нервно барабанить пальцами по кожаной обивке.

– Хольда, мы все сейчас на взводе, поверь, но нужно держать себя в руках, – произнес Флинн. – Я уверен, что скоро живые граффити заметят Безумного на улицах Инферсити.

– Только вот мне кажется, что у них глаза из-за дождя смылись – и поэтому они ослепли! – выпалила Хольда. – Ведь еще никогда не было такого, чтобы Безумный нигде не появлялся аж три дня подряд! Флинн, он точно тебя не заметил? – Она прожгла его взглядом.

– Я уверен в этом, – ответил Флинн. – Сама подумай: он бы никогда не отпустил меня, если бы знал, что я нашел его логово.

– А я ведь еще вчера хотел подняться в Чистилище и купить в квартале Гневных пилюли Спокойствия. Зря передумал: они бы тебе сейчас очень пригодились, – вздохнул Тигмонд.

– Иди ты к черту со своими пилюлями! – крикнула Хольда. Она схватила со стола пресс-бювар и бросила его в Тигмонда.

– Холли, я же беспокоюсь о тебе, – увернувшись от тяжелого предмета, миролюбиво сказал Тигмонд.

– Спасибо, не надо! Со своими эмоциями я как-нибудь сама справлюсь!

– Пока что у тебя получается не очень, – отметил Тигмонд. – Полагаю, что это все из-за недостатка любви и нежности. Хочешь, я тебя обниму? – Он развел руки в стороны. – Иди ко мне, Холли.

– Ага, конечно, уже бегу и спотыкаюсь! – фыркнула Хольда, нахмурив брови. – Если так чешутся руки кого-то обнять – вон, Флинн рядом.

– Вот только не втягивайте меня в ваши странные отношения, – попросил Флинн и отсел от Тигмонда.

– Эх, Холли, когда-нибудь ты пожалеешь, что не ценила меня, – положив руки на свои колени, с печалью произнес Тигмонд.

– Этот день не настанет никогда, – решительно заявила Хольда.

Тигмонд что-то хотел ей ответить, но ему помешал Прекрасный Рыцарь:

– Граф Л передает вам послание: Оперная Дива видела суллему Безумного во втором районе. У вас есть восемнадцать часов.

– Он совсем рехнулся?! – взорвалась Хольда, вскочив на ноги. – Нам только на дорогу туда и обратно надо семь! И у нас остается всего одиннадцать часов, а это очень мало для такой серьезной операции! Мы не можем позволить Безумному снова сбежать!

– Увы, больше он выделить не может: мир живых не хочет принимать вас сегодня на более долгий срок, – сообщил Прекрасный Рыцарь.

– Так это мир живых решает, сколько времени мы можем провести в нем? – удивленно спросил Флинн.

– Ну да, – подтвердил Тигмонд, – Граф Л каждый раз договаривается с ним насчет времени, но бьюсь об заклад, что он мог бы выбить нам на пару часов больше, если бы захотел.

– И когда же наступит тот день, когда я перестану удивляться чему-то? – пробормотал Флинн.

– Надеюсь, что никогда, – ответил Тигмонд, поднимаясь с дивана. – Иначе умрешь от скуки.

Хольда бежала так быстро, что Тигмонд и Флинн едва поспевали за ней. Иногда они делали остановки и пили «Живительный нектар», потому что их звездные тела не выдерживали такой нагрузки, а потом снова мчались на всех парах.

Когда они добрались до девятого района, ночь уже отвоевала себе небо, раскинувшись по нему черным полотном. Только Флинн подумал, что сегодня сизый туман не будет им мешать, как тот вдруг выполз из всех закоулков и направился к улице Проклятых, точно огромный слизень в поисках еды.

– Чертов туман! – прорычала Хольда. – Знать бы, откуда он берется!

– Может, это он создает одержимых? – высказал догадку Флинн. – Выбирает людей с прогнившей душой – и делает из них монстров.

– Если бы все действительно было так, то на улице Проклятых обычных людей почти не осталось бы, – ответила Хольда.

– Потом обсудите все предположения! – запыхавшись, воскликнул Тигмонд. – Мы почти на месте!

И он оказался прав (Тигмонд вообще очень хорошо ориентировался в Инферсити): через пять минут они стояли у самодельной стены, за которой виднелись горы мусора. Тигмонд, как самый высокий, подсадил сначала Флинна, потом Хольду, а затем с легкостью перелез через стену сам. Свет ближайших фонарей рассеивался в густом тумане и освещал им путь. Они, медленно ступая, чтобы не упасть и не повредить себе что-нибудь, добрались до металлической сетки, которая разделяла бараки и свалку.

– Чуть дальше отсюда лежит темно-зеленый холодильник, рядом с которым должна быть дверь в какой-то погреб или типа того, – прошептал Флинн.

– А представьте, что Безумный живет прямо в холодильнике, – сказал Тигмонд. – Флинн же только слышал звук закрывающейся двери, а значит, это вполне возможно.

– Ну да, конечно. Вдруг он, прям как нечисть из старых легенд, должен спать в гробу, чтобы сил набраться? Но так как гроба поблизости не нашлось – сгодился и холодильник, – тихо посмеиваясь, произнес Флинн.