После рождения ребенка кишечной микрофлоре женщины требуется некоторое время, чтобы вернуться к прежнему нормальному составу, но это возвращение все же происходит. Пока нельзя сказать точно, как долго сохраняются в организме типичные для беременности микробы, и непонятно, что именно заставляет их исчезнуть, однако есть основания предположить, что какое-то отношение к этому имеет грудное вскармливание (или, может быть, гормоны, выбрасываемые при родах). Воздействие грудного молока на изменение детского веса хорошо известно: по-видимому, оно связано с использованием калорий, запасенных материнским организмом за время беременности. Мы не знаем, может ли кормление грудью обратить вспять перемены в составе симбионтов, сопровождавшие беременность и напоминавшие симптомы ожирения, но можно точно сказать, что оно снижает риск женщин заболеть диабетом 2-го типа, понижает кровяное давление и уровень холестерина в крови, а также уменьшает риск сердечных приступов.

Несмотря на то что на кишечную микрофлору влияют рацион, гормоны, заграничные поездки и антибиотики, она в целом сохраняет относительную устойчивость в период зрелого возраста. А вот в старости, наряду с изменениями в состоянии здоровья, перемены настигают и микробные сообщества организма. Когда на всей совокупности человеческих клеток начинают сказываться прожитые годы, то же происходит и с их «пассажирами» – микробами. Конечно, мало каким человеческим клеткам удается просуществовать в течение всей жизни человека, а большинство микробных клеток живет всего несколько дней или даже часов. Но если рассматривать весь «суперорганизм», то человеческая колония, старея, все менее эффективно справляется со своей работой и чаще «спотыкается». В этом больше всего виновата иммунная система, которая за десятки лет успела накопить несметное множество антител. С возрастом иммунная система становится все раздражительнее. Постоянный «шум» провоспалительных химических посредников, пробегающих по организму пожилых людей, напоминает те низкоуровневые хронические воспаления, которые сопутствуют болезням XXI века. Медики даже окрестили это явление словом inflamm-ageing («возрастное воспаление»), что указывает на теснейшую связь процессов старения с угасанием здоровья.

Неудивительно, что эти процессы связаны и с составом кишечной микрофлоры. У пожилых людей, имеющих более высокую степень воспаления и больше жалоб на здоровье, кишечные колонии менее разнообразны. При этом среди них наблюдается меньше видов, действующих на иммунную систему успокаивающе, но больше видов, которые ее раздражают. Возраст ли вызывает воспаление, которое приводит к изменению микрофлоры, или же, наоборот, возрастные изменения микрофлоры запускают процесс воспаления, – это пока не ясно. Но поскольку в старости очень важную роль в формировании микробного сообщества играет рацион, то вполне вероятно, что микрофлора – активный участник процесса старения. Пока слишком рано говорить об этом, но некоторые ученые уже предполагают, что в скором времени можно будет дольше сохранять здоровье, а может быть, и продлевать срок человеческой жизни, просто изменяя состав кишечной микрофлоры у пожилых людей.

С первого вдоха и до последнего выдоха с нами сосуществует личная колония микробов. По мере того как тело растет и меняется, его микробиом, являясь продолжением собственно генома, в считаные часы приспосабливается к разным условиям, чтобы лучше удовлетворять наши потребности – как и свои собственные. Если мать здорова, то ее микрофлора – лучший подарок ко дню рождения ребенка. Когда мы учимся ходить, говорить и заботиться о себе, нас в буквальном смысле слова сопровождает выбор, который совершают наши родители. Повзрослев, мы сами заботимся обо всех клетках своего организма – и человеческих, и микробных. Становясь матерями, женщины передают детям не только свои гены, но и гены сотен видов бактерий. В этой генетической лотерее, конечно, есть элемент случайности, однако многое решает сознательный выбор. Чем лучше мы будем понимать всю важность и все последствия естественных родов и долгого грудного вскармливания, тем заметнее возрастут шансы – наши и наших детей – на здоровую и счастливую жизнь.

Вечером 29 ноября 2006 года, когда 35-летняя адвокат Пегги Кан Хай под дождем ехала по острову Мауи на встречу с клиентом, в нее врезался мотоциклист, мчавшийся на скорости 260 км/ч. Оказавшись в разбитой машине, она то теряла сознание, то приходила в себя, истекая кровю. Молодой человек, влетевший в ее автомобиль, лежал мертвым среди обломков мотоцикла.

В 2011 году, после пяти лет операций, на поврежденной левой ступне Пегги начался некроз. Из-за риска распространения сепсиса жизнь Пегги повисла на волоске, и ей пришлось согласиться на частичную ампутацию ступни и сращивание костей лодыжки. Через три дня после операции у Пегги начался острый приступ диареи. Медсестра пришла в ужас и на следующий день вызвала хирурга. Тот заверил Пегги, что это всего лишь реакция на принятые лекарственные препараты – обезболивающие, антибиотики и анальгетики. Он в тот же вечер отпустил ее домой, прописав новые лекарства.

Через несколько недель, несмотря на боль в ноге, Пегги прекратила принимать лекарства в надежде на улучшение. Однако улучшение так и не наступило. Уже на следующее утро начался двухмесячный «марафон» страданий: приступы поноса возникали у Пегги до тридцати раз за сутки. Она потеряла 20 % массы тела, у нее начали выпадать волосы; нервы как будто гудели, а перед глазами все плыло. Врач настаивал на своем, уверяя, что все это – нормальные симптомы прекращения приема опиатов, а затем предположил, что у Пегги синдром раздраженной толстой кишки или кислотный рефлюкс. Пегги отказалась от препаратов против диареи, так как поняла: если причину болезни «затолкать в бутылку», то будет только хуже.

Еще через несколько месяцев Пегги получила направление к гастроэнтерологу в той самой больнице, где ей ампутировали стопу. После колоноскопии (осмотра полости ободочной кишки при помощи крошечной камеры) наконец нашлось объяснение тяжелой диареи, от которой страдала Пегги. У нее обнаружились бактерии Clostridium dififcile.

Клостридии диффициле, о которых говорилось в четвертой главе, – это чрезвычайно коварные бактерии, способные вызвать страшные, смертельно опасные инфекции. До поры до времени они успешно прячутся в здоровых человеческих кишечниках. В «репертуаре» этих бактерий есть пара хитрых фокусов, которые помогают им победить других микробов, а заодно и обмануть больничный персонал, следящий за гигиеной. Во-первых, за последние несколько десятилетий широко распространился новый штамм, который оказался куда устойчивее и опаснее предыдущих. Вполне вероятно, что он возник в результате продолжительной «гонки вооружений» между бактериями и врачами, посылавшими целые «дивизии» антибиотиков против этого вида и его ближайших родственников. Пока что победителями из этой гонки выходят клостридии.

Другой «фокус» клостридий – это хитрость, к которой прибегает около трети всех бактерий, живущих в кишечнике, да и многих других патогенов: они образуют споры. Подобно тому как испуганный броненосец сворачивается в плотный бронированный шар, C. diff сжимается и прячется внутрь толстого защитного слоя, чтобы переждать трудные времена. Антибактериальные моющие средства, желудочные кислоты, антибиотики, крайне низкие и высокие температуры – все это не угрожает спорам, которые терпеливо ждут, когда опасность минует.