– Виктория, когда вы собираетесь убрать свои чары? – кротко спросил Леопольд, семеня рядом, как послушный пес.

– Чтобы его высочество снова попытался меня проглотить? Нет, спасибо. Родителям тебя в таком виде доставлю.

– Чтобы спровоцировать войну между нашими государствами?

– Война уже началась, и ты военнопленный. Понял?

Леопольд то ли хрюкнул, то ли хмыкнул:

– О да, конечно. Какой же я непонятливый. Мне стоит молить о прощении.

– Даже не напрягайся. Ты чуть снова не сделал Джейми сиротой. И если не признаешь мою доброту и великодушие, то я стану убийцей.

– Хороший политик должен не только уметь угрожать. Когда уже научитесь действовать?

– Лунный свет, – процедил Кендрик, явно сдерживая более крепкое высказывание. – Виктория, может, его разок проучить?

Нет уж, побитый хромой лис точно не впишется в нашу компанию.

– Не марайся об него. Лучше держи Томми… Томми!

Чернобурка спрыгнула с рук Кендрика и серой тенью скользнула за ближайший поворот. Напрасно я испугалась, что Томми убежит, всего через несколько метров он замедлился и, обессиленный, упал на пол.

Я уже коснулась руками его меха и тут же заставила себя не торопиться. Вдруг у него что-то болит, а я его хватаю как игрушку?

– Что? Что такое?

Томми прошептал, не открывая глаз:

– Там… зал…

– Надо идти в ту сторону? Ты это хочешь сказать?

Ни подтверждения, ни отрицания. Лишь тихий вздох.

Скорее бы уже выбраться отсюда на свежий воздух и показать парня врачам.

– В этом коридоре нет черепов, – заметил Кендрик. – Видите, на стенах пусто, ни светильников, ни факелов? А впереди дверь. Проклятье, в этой дыре можно стать кротом!

Леопольд обошел меня и смерил хитрым взглядом:

– Вот мы и пришли.

От меня не укрылось коварное торжество в его голосе. Ждет благодарностей? Хочет, чтобы я его расколдовала? Или опять что-то задумал?

Столько раз уже сталкивалась с подвохом, что надо быть осторожнее. Собраться с духом и довериться магии, чтобы в любой момент дать отпор темным силам.

Не успела я предупредить Кендрика о возможной опасности, как за дверью раздался шум, не похожий на визг поднятого умертвия. Кажется, это был крик боли!

– Не лезьте вперед, – бросил на ходу Кендрик и побежал туда.

Рыцарский, конечно, поступок, только у меня все-таки магические способности есть, а у него… Ай!

Как маленькая девочка вскрикнула, когда выстрел из револьвера расправился с замком. Натужно зарычав, Кендрик толкнул тяжелую дверь, и холодный бледно-желтый свет очертил его силуэт.

– Робин?!

От его возгласа мое сердце птицей заметалось в груди. Там Робин!

– Да зачем ты его так душишь, так неправильно! – Старший брат зашел внутрь, явно намереваясь дать мастер-класс младшему.

Нет уж, нельзя оставаться в стороне. Я подхватила Томми, шепнула ему на ухо несколько ободряющих слов и зашла внутрь.

Первое, что увидела, – непричесанного графа Блэкмуна в порванной чуть ли не в лоскуты рубашке, который сидел верхом на незнакомом мужчине и вдавливал ему в гортань некромантский посох. Покрасневший соперник таращил глаза и хрипел, пытаясь выползти на свободу. Куда там! Молодость и физическая сила делали свое дело.

Робин уже сам тяжело дышал, и его напряженные руки подрагивали.

– Заткни ему чем-нибудь рот, а то он уже начинал читать заклинания, – пыхтя, попросил он Кендрика.

Тот немедля оторвал от рубашки брата изодранный рукав и соорудил кляп для извивающегося пленника.

– Надо бы еще… – Тут Робин встретился со мной глазами, и его лицо озарила мальчишеская, чуть мечтательная улыбка. – Викки.

И эта согревающая душу улыбка сразу растаяла.

– Викки, только не переживай. Еще ничего плохого не случилось. Мы все исправим, просто немного подожди, – зачастил он.

Его виноватый тон вызвал дурное предчувствие.

– Что с Джейми?

Я проследила за выразительным взглядом Робина и похолодела.

Освещенный магическими факелами зал навевал мысли о готических склепах. Со стен скалились высеченные из камня черепа и целые скелеты. На нескольких постаментах расположились высокие черные фигуры в плащах, явно изображавшие божеств или подобных им созданий. И только одна статуя, белая как молоко, длинноволосая дева с полумесяцем во лбу, стояла с черной тканевой повязкой, закрывающей глаза.

Стояла перед каменным столом, на котором тускло светился золотой кокон. Как в янтаре, я разглядела знакомую фигурку, и из моих легких пропал воздух. Холод сменился жаром.

Джейми!

Мальчик будто спал и ничего вокруг не замечал.

– С ним все в порядке. – Робин заговорил размеренно и громко, чтобы наверняка достучаться до меня. – Он жив и здоров. Заклятие не активировано, и господин ректор уберет его, если не хочет неприятностей. Только сначала пусть слегка успокоится, осмыслит свое положение, а там и начнем переговоры. Пока он к ним не готов.

«Господин ректор» что-то прорычал сквозь тряпку между зубами, явно ни с чем не согласный.

Жар бежал по моему телу. Мне не терпелось поставить Ранделла на место и освободить сына.

– Кендрик, держи его, я обернусь. – Робин дождался помощи брата и начал превращаться в пантеру.

И я почти ничего не успела увидеть, потому что перед глазами вспыхнуло пламя. Окатив меня, как душем, огонь сошел, но не весь. Я чувствовала легкость: вся моя одежда исчезла, уступив место алому платью из огня. Волосы свободно заструились по плечам, а над головой что-то замерцало. И я откуда-то знала, что это сияние от короны.

Лежавший в моих руках Томми даже не пошевелился, все еще пребывая в глубинах тяжелого сна.

Сделала шаг к притихшему некроманту. Обуви тоже пришлось сказать «прощай», ступни холодил шершавый камень.

– Знаешь, кто я такая?

Стоявший передо мной на коленях некромант не издал ни звука. Темные глаза смотрели на меня больше с неприязнью, чем со страхом. Кендрик же, заломивший тому руки, довольно ухмылялся, словно предвкушал неравный, но от этого не менее эпичный бой.

Черная пантера придвинулась так близко, что пленник все-таки вздрогнул.

– Перед тобой тигрица, у которой ты забрал тигренка. Или мне объяснить еще точнее?

Точнее и не нужно. Я была готова чуть ли не зубами вцепиться в злодея, доставившего нам столько проблем.

Велев Кендрику отпустить Ранделла, я создала огненные путы. Сбросить чары у мага не вышло, он дернулся и коротко взвыл от боли. Так ему и надо, меньше сопротивления, меньше страданий.