— Перестань вздыхать. Я не могу сосредоточиться на чтении.

— Да это бульварная газетка.

— Здесь есть очень важные публикации. — Бинг многозначительно потряс яркие страницы. — Откуда, по-твоему, я еще смогу узнать, какие читатели любят, чтобы их хлестали кнутом, и кто из футболистов любит фальшивые сиськи?

— А что это там насчет футболистов? — полюбопытствовала Иви. — Каждый из них готов рискнуть всем ради того, чтобы провести полчаса в комнате отеля с некой Черил, у которой невероятный размер бюстгальтера и губы как у уточки.

— Только не мой Бек. — Бинг безмятежно улыбнулся. — Он из однолюбов.

— Все уже знают продолжение… пока не встретит тебя.

— Ноги Бека… Я могу сложить о них поэму.

— Прочти лучше, что там есть интересного.

— Ничего особенного. Одна заметка о любви втроем, вторая — о том, стоит ли ей спать с ее боссом, третья — о том, что чей-то пенис очень маленький и девушки принимают его за виноградинку.

— Ерунда. А что там за фотографии?

— Да здесь все про девушку, которая каждый раз, когда муж уходил на работу, занималась сексом со своим сводным братом. Ужасный зеленый бюстгальтер и штаны; и такой целлюлит, прямо как овсяная каша.

— Дай посмотреть! — заинтересовалась Иви. Ей всегда доставляло удовольствие рассматривать целлюлит у других женщин.

Бинг перебросил ей нужную страницу.

— Приготовь нам по чашечке чая, — льстиво попросила Иви.

— Ты сегодня готовишь чай, — Бинг был непреклонен.

— Последний раз я готовила.

— Что за наглая ложь. Ты даже не знаешь, где у нас хранится чай. — Бинг устроился под одеялом поудобнее. — Интересно, именно так все происходит после двадцати пяти лет супружеской жизни?

— Думаю, да, — сказала Иви.

— Боже! — вскрикнул Бинг. — Посмотри на время! Уже началось!

— Быстрей! Быстрей! — запаниковала Иви.

— Не могу найти этот чертов пульт! — Бинг ерзал под одеялом. — Да вот он. — Он отклонился, направил пульт на экран телевизора, и пространство заполнили звуки труб вместе с надписью «Салон антиквариата», возвестившие о начале передачи.

— Ненавижу эту заставку, — страдальческим голосом сказала Иви. — И кому интересно смотреть на эти замшелые величественные жилища и выслушивать, какие битвы проходили у их стен? Давайте уже перейдем поскорей к этим жадным старушкам и к тому наследству, которое они получили от своих отвратительных предков.

Ужасного вида вешалка для шляп, на которой были вырезаны косоглазые медведи, стоила три сотни фунтов стерлингов.

— Я бы разрубил ее на дрова, — язвительно проговорил Бинг.

— А это, наверно, стоит целое состояние, — затаила дыхание Иви, когда во весь экран показали золотое ожерелье с опалами. И когда было объявлено, что оно стоит всего сто пятьдесят фунтов, она была расстроена, как если бы ожерелье было ее собственное.

— Вот это важная персона, — определил Бинг со знанием дела. Маленькая женщина с седыми волосами сидела около мрачного пейзажика с уныло пасущимися коровами.

— Ее дедушка купил это фунтов за десять, — повторял Бинг возбужденно, — а теперь она стоит тысячи.

Бинг и Иви сидели на самых краешках стульев, когда эксперт по картинам произнес:

— Вы мне поверите, если я объявлю, что стоимость этой картины колеблется между шестьюдесятью и восьмьюдесятью тысячами фунтов стерлингов?

— Ого! — воскликнул Бинг.

Старушка, казалось, потеряла голову. Но вскоре овладела собой и прошептала:

— О! Но я все равно никогда не смогу с ней расстаться.

— Да-да, конечно! — закричал Бинг прямо в ее невинное розовое личико на экране. — Не успеешь ты оказаться на улице, как побежишь прямо с ней на аукцион.

Иви засмеялась.

— Она все обсудит с таким же маленьким дедушкой и потом напьется до смерти сладкого шерри.

— Неужели нам с тобой нечего туда отнести? — Бинг с надеждой оглядел комнату.

— Нет. Каждый раз мы начинаем один и тот же разговор. Все эти важные старушки получили в наследство и украшения, и мебель, которая стоит целое состояние. Не то что мы. И о чем только думали наши прадедушки и прабабушки! Не оставили нам ни одной дерьмовой вещички! Ах, мисс Крамп! — Иви заговорила занудным голосом официального лица. — Вот эта представляющая интерес шляпная коробка полна старых пуговиц. Они пользуются большим спросом. Я сам недавно наблюдал, как некая старая плутовка получила за них два фунта на аукционе!

— Я так рад, что вы принесли ее с собой, — сказал Бинг дрожащим старческим голосом. — Нам предоставляется теперь редкая возможность использовать подлинные атрибуты важной исторической персоны, каковой являлась няня Беси. Мне посчастливилось взглянуть однажды в отчет о путешествии на остров Шеппи. Одна очаровательная деталь бросилась мне в глаза… железы внутренней секреции сыграли с маленьким Бертом злую шутку. И теперь мне с трудом верится, что вы являетесь обладательницей огромной старой пахучей сумки с этими самыми документами. Лондонский дилер оценит ее не менее чем в восемнадцать пенсов…

— Если уж говорить о сумках… — Иви вспомнила, что отчетливо различила этот характерный Беллин запах после того, как испугалась загадочной машины у дома. — Я успокоилась, как будто почувствовала, что она следит за нами. — Она озабоченно посмотрела на Бинга. — Я, случайно, не схожу с ума? Это не то, что старается уловить Саша?

— Не думаю, что ты сошла с ума, девочка, — успокоил ее Бинг. — Почему бы Белл и не посмотреть на нас? Я не настолько невежествен, чтобы считать, что мне все известно о вселенной и ее законах. Если такое представление о Белл делает тебя счастливой, то не надо от него отказываться.

— Какой ты молодой и в то же время — такой мудрый.

Иви призадумалась. Была еще одна вещь, которой ей не терпелось поделиться с Бингом, но она была настолько личной и дорогой ее сердцу, что Иви не могла решиться. Ведь если Бинг над ней посмеется, то все рухнет.

— Знаю я, когда у тебя такое лицо. — Бинг, как всегда, был на шаг впереди. — Выкладывай, что ты там наделала!

— Ничего не наделала. Пока.

— Расскажи своему дяде Бингу. Возможно, лучше выложить все сразу.

— Я хочу пригласить Адена на свидание. — Иви застыла, ожидая взрыва смеха.

Но Бинг не засмеялся.

— Пора уже, — сказал он и вернулся к «Международным новостям».

— Ты не против китайского колорита?

— Мы говорим о еде или о твоем следующем сексуальном поединке? — поинтересовалась Иви.

— О еде. Я угощаю, если ты собираешься разделить трапезу со мной.

— Бинг, у меня же сценарий! — Иви потрясла перед ним кипой бумаг. Она еще до этого переползла на другой конец софы. Из-под одеяла торчали только ее голова и одна рука.