— Можешь мне этого не рассказывать. Ты не читаешь. Ты не ушла дальше первой страницы. Ты сворачивала ее в трубочку и забавлялась.

— У каждого свой способ знакомства с текстом.

— Пошли. Подумай о свиных фрикадельках. О воздушных булочках. О подливках.

— Знаешь, это действительно очень увлекает. Эти бутерброды за целый день ужасно надоели. — Иви соскочила, чтобы сменить свои смешные меховые шлепанцы на что-нибудь более подходящее для прогулки по тротуару. — Слушай, — прокричала она из своей комнаты, — а как это получилось, что ты сегодня вечером дома? Ты же всегда очень ценил воскресные вечера!

— Не бери в голову!

Но сам Бинг всегда все «брал в голову». Иви последовала за ним в замешательстве. Нависшее над ними небо было темным и желтоватым, таинственно предвещавшим шторм. Иви, дрожа, подошла к воротам и внезапно застыла на месте.

— Что случилось? — поспешно подскочил к ней Бинг.

— Машина снова здесь.

Казалось, что теперь вся их жизнь зависит от машины. «Она там!» — были первые слова, которые выкрикивал один из них. Или: «Сегодня ее нет!»

Среда оказалась тем днем, когда машины не было. Хорошее начало. Иви разбирала почту. Или, точнее, сортировала добровольные и никому не нужные предложения, когда дверь отворилась и вошел Бернард.

Солнце, которое опять вернулось к своему огненно-раскаленному состоянию, так и струилось за Бернардом, пронизывая светом его буйную прическу, совсем как огонь, охватывающий лес.

— Доброе утро! — сказал он с живостью ведущего детской телепередачи.

— Бернард. Я рада, что мы случайно столкнулись. — Иви склонила голову; в одной руке — флаер агентства недвижимости, в другой — приглашение в «Пицца Хат». — Я очень сожалею о том, что произошло тогда вечером.

— Когда вечером? — Бернард, казалось, забыл и о хаосе, и о слезах, и о пощечине испанке в «Мечте Манхэттена». — Ах, тогда. Но тебе не за что извиняться. Тот вечер открыл мне глаза.

— Ты говоришь правду? — Иви была ошеломлена.

— Конечно. Изменил мою жизнь. — Он усмехнулся ей. Энергия так и исходила от него, он не мог устоять и едва не подпрыгивал на месте.

— Тогда мы должны это повторить! — Иви была просто сбита с толку неожиданным успехом своего предприятия.

Смеялся Бернард теперь новым, не задавленным, веселым смехом.

— Думаю, что нет. Мне больше это не понадобится. Ты, конечно, понимаешь, что я имею в виду.

Иви сокрушенно сказала:

— Хорошо. Это хорошо. Моя победа в том, что ты почувствовал уверенность в себе.

Внезапно появившийся прежний Бернард взял Иви за руку, пожал ее сердечно и сказал:

— Я никогда не смогу отблагодарить тебя сполна, — и сразу же Бернард-новый запрыгал вверх по лестнице, как кенгуру.

Раскладывая все по полкам в «Калмер Карме», Иви не могла не похвалиться своим триумфальным успехом.

— Он так и запрыгал по лестнице. Прямо невероятно. Не менее энергично, чем какой-нибудь дамский убийца. А если еще и волосы уложить…

— Я так не думаю. — Саша передала Иви, стоявшей наверху лестницы, шлепанцы с загнутыми кверху носками, которые попахивали кислятиной. — Не похоже, что тот вечер удался. Его чуть не линчевали.

— О, ты несправедлива! С последней девушкой он действовал прямо как на пожаре, а испанка ударила его из-за того, что приревновала. Разве это не успех?

— Вспомни, что было, когда он только и делал, что сидел дома и думал о своей умершей маме.

— Ну, если так на все посмотреть…

В этот день Саша отправлялась на конференцию «Откройте ваш третий глаз», поэтому Иви согласилась присмотреть за магазином. Здесь она вполне могла почитать сценарий. Он лежал перед ней в открытом виде, и она даже подчеркнула свои строчки фломастером, но думала она только об Адене. Практически, она думала о том, как она ему позвонит. Дальше этого ее планы не заходили.

Иви ничего не сказала Саше. Ей совсем не хотелось без конца обсуждать эту тему. Ее чувство к Адену было глубоко личным, и она сжимала его в своих объятиях. Бинг даже не упоминал о ее плане с того самого момента, как она ему все выложила, и Иви была ему за это благодарна. (Конечно, вполне возможно, что он об этом просто забыл.)

Иви долго смотрела на большой красный телефон на прилавке. Если он скажет «нет», она этого не вынесет… Страх парализовал ее.

Колокольчик на двери зазвенел, выведя Иви из оцепенения, и сотня визжащих деток влетела в магазин. Ах нет, их было только двое. И она их знала.

— Чарльз! Джулиус! — Иви посмотрела мимо них, на утомленную фигуру, шедшую следом. — Вы, должно быть, Бет?

— Я то, что осталось от Бет. — Она опустилась на стул.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Иви и протянула близнецам по карамельке с изюмом.

— Что называется, подыскиваю квартиру. Сиделка от нас ушла, так что мне приходится водить с собой эту парочку. Я думала, все будет нормально, но…

— Фу, — Чарльз выплюнул карамельку. — Вкус, как у какашек.

Джулиус закричал:

— Я ем какашки!

Взгляд Бет отражал только усталость.

— Представь себе: и они, и квартирный агент.

Иви поступила благородно:

— Оставь их мне. Джулиус, не трогай этот хрусталь!

— О Боже! Ты просто ангел. — Плечи Бет немного расслабились. — Я зашла к вам домой, но Бинг сказал, что ты здесь. Я бы попросила его побыть с ними, но он как раз уходил в «Палладиум». Я понимаю, это ужасная наглость, но я просто не знаю, что мне делать.

— Не беспокойся. Все меняется. Нам всем приходится как-то крутиться. Чем быстрее ты найдешь квартиру, тем быстрее сможешь оставить п-р-е-л-ю-б-о-д-д-е-я. — Последнее слово Иви произнесла по буквам, чтобы поберечь невинные уши близнецов.

— Прелюбодея? — переспросила Бет озадаченно.

— Опс! Нет. Прелюбоддея, — прошептала Иви.

— Но там только одна буква «д». — Бет изучающе рассматривала лицо сестры. — Что ты имеешь в виду, Иви?

— Что я имею в виду, что я имею в виду? — Иви засмеялась. Затем произнесла одними губами: — Маркус, — с наигранной веселостью показывая на детей. — Он же П-Р… и так далее.

Бет смотрела на нее во все глаза.

— Ну что? — сказала Иви, когда уже больше была не в силах это выносить.

— Но Маркус не прелюбодей, — сказала Бет просто. — Это все я.

Забыв о Чарльзе и Джулиусе, Иви завизжала:

— Что? Это ты трахаешься направо и налево?

— Нет. Я придумала кое-что другое. Мне казалось, что ты поняла.