– Молодец, что ты понял. Было бы странно, что ты дослужился до майора, не будь ты таким понятливым.

Спецназовец удивленно уставился на старшего по званию.

– Простите. Но я капитан-лейтенант.

– В понедельник ты будешь капитаном третьего ранга. С майорскими погонами. А твои парни капитанами. И вот еще что, Сапрыкин. Я надеюсь, мне не нужно напомнить тебе, какую бумагу ты подписал и что ни одна живая душа в целом мире не должна знать о нашей ночной морской прогулке?

– О какой прогулке, товарищ полковник? – усмехнулся Евгений.

– Вот-вот. Молодец. Даже если сам Путин спросит… Ври, как учили.

* * *

– Что здесь было? – спросил, озираясь по сторонам, Цой, сжимая в руке пару светящихся палочек химических осветителей. Вдоль стен стояли ряды двухъярусных коек.

– Старое бомбоубежище, кажется, – ответил Крашенинников. – Заброшено было еще во времена Брежнева. Видимо из-за постоянной сырости. Я тут не был ни разу. Когда меня инструктировали, просто показали схему и несколько фотографий этого бункера. Чтоб запомнил.

– А бомба где? – спросил Жаров.

– Дальше по коридору будет лестница наверх. Там помещение. Что-то вроде шлюза. Через него на поверхность из убежища должны были выкидывать тела умерших. Но так, чтоб наружный воздух не попадал в убежище. К тому же там стены тоньше и при подрыве бомбы меньше энергии заберут на себя. Отверстие для выкидывания трупов потом забетонировали, когда забросили это убежище. Бомба в том шлюзе.

– Идем, – качнул пистолетом Жаров.

На удивление, могучая и толстая дверь шлюза открылась довольно легко, несмотря на царившую здесь долгие десятилетия сырость. Помещение шлюза оказалось куда крупней, чем подумалось вначале. В центре помещения покоился свинцовый саркофаг размером с крупный письменный стол. В углу большой сейф, основание которого залито в бетонный пол.

– Бомба здесь? – Андрей кивнул на саркофаг.

– Да, здесь, – мрачно отозвался Михаил.

– Открывай.

– Бездушная скотина! Ты что, не видишь, что он ранен?! – воскликнула Оливия. – Как он, по-твоему, откроет этот свинцовый гроб?! Он машину-то едва вел!

– Не надо орать, – поморщился Жаров. Затем он покосился на стоявшего в стороне Сапрыкина. Нет. Этому поручать нельзя. Выкинет какой-нибудь фокус и испортит все дело…

– Саня, давай ты открывай.

– А чего это ты раскомандовался, а, Жар?! – огрызнулся Цой.

– Саня, давай не сейчас, чтоб тебя. Открой.

Недовольно ворча, Александр подошел к саркофагу и принялся изучать свинцовую крышку, подсвечивая фосфоресцирующими фонариками.

– Она же тяжеленная, наверное…

– Если я правильно помню, то крышка не монолитная. Она состоит из десятка идеально подогнанных друг к другу пластин, – устало произнес Михаил.

Он оказался прав. Цой поддел ножом уголок и сдвинул один из элементов верхней части саркофага. Стыки этих элементов были сделаны таким образом, чтоб не оставлять никаких щелей и плотно соединяться.

Александр убрал половину сегментов крышки и заглянул внутрь.

– Что-то это не похоже на водородную бомбу. Это какой-то большой электромотор, – проворчал он, склонившись над зияющей в саркофаге чернотой.

Жаров осторожно подошел и также заглянул внутрь, чувствуя, что смотрит в настоящую бездну.

– А ты думал, что она будет иметь форму бомбы из детских рисунков или агитационных плакатов? – невесело усмехнулся Крашенинников. – Это стационарное взрывное устройство. Насколько я знаю, оно еще и к полу намертво привинчено.

– Я что-то не пойму, как сюда вообще это смогли внести? Она же шире, чем входная дверь, – спросил Цой.

– По частям, – подал голос Сапрыкин. – По частям ее сюда внесли и собрали уже на месте.

– А ты откуда знаешь? – насторожился Андрей.

– Как говорит в таких случаях Герман Самсонов – это же очевидно.

– Ладно. Неважно это все. Как ее взорвать? – Жаров уставился на Крашенинникова и снова качнул пистолетом рядом с головой Оливии. – Как взорвать эту бомбу, Миша?

– Ты что же, прямо сейчас ее собрался взрывать? – изумилась Собески.

– Нет, черт возьми, на Пасху! А когда еще?! Если этого не сделать, то ближайшие сутки переживут только каннибалы и захватят нашу землю!

– Андрей, остановись, – вздохнул Михаил.

Однако Жаров ткнул пистолетом Оливии в висок:

– Р-р-раз!

– Не говори ему, Миша! – всхлипнула Собески. – Он в любом случае меня убьет. Или пистолетом или бомбой! Но бомбой он убьет всех!

– ДВА!

– В сейфе детонатор! – воскликнул Крашенинников. – Оставь ее! В этом сейфе лежит детонатор!

– На сейфе кодовый замок! Какой код замка?!

– Тридцать три ноль два!

– И все?! – недовольно рыкнул Жаров.

– А ты проверь!

– Не играй со мной, черт тебя дери, Миша! Ты ее жизнью играешь!

– Андрюха, это ты сейчас всеми нашими жизнями играешь, – проворчал Цой.

– Я назвал тебе шифр от замка! Что тебе еще нужно, собака?! – заорал Михаил.

– Саня, открой сейф!

– Да почему я опять?

– Открывай, Саня! – заорал Жаров.

– Ну, погоди, вот не будет у тебя однажды пистолета… – пробормотал Цой и, подойдя к сейфу, начал крутить диск замка.

– Андрей, выслушай меня, – отчаянно простонал Крашенинников.

– Не сейчас. Молчи, пока я тебе не задам вопрос.

– Да просто выслушай, твою мать! Ты, вернувшись из Вилючинска, говорил о молодой девушке и ее младенце, убитых во время обстрела поселка! Это страшный шок! Я прекрасно понимаю твое состояние!

– Ни хрена ты не понимаешь, – прошипел Жаров.

– Нет, понимаю! Потому что ты держишь пистолет у виска моей жены! Потому что ты взял ее в заложники и грозишься ее убить! Ее и нашего с ней ребенка!

– Что?..

– Она беременна! Чем ты лучше каннибалов, убивших Кристину с младенцем?!

Жаров смерил заложницу взглядом:

– Я же сказал, Миша, не вздумай со мной играть!

– Да будь ты проклят, не играю я! Знаю, что на кону! Она беременна!

– Хватит орать! Я же сказал, что отпущу ее! Сейчас ты мне объяснишь, как взвести детонатор, и вы уедете! Все, угомонись!

Цой, наконец, открыл сейф. Внутри кроме черного кейса ничего не было. Он извлек его и подошел к Андрею. Евгений Сапрыкин вдруг ощутил, как бешено забилось у него сердце. Он снова оказался там, на яхте. Совсем молодым, полным сил и оптимизма. Он снова увидел гостя из Китая, со славянским лицом и черным кейсом в руках. Этим самым кейсом. А потом в ночи замерцали огни Петропавловска-Камчатского, еще не истребленного мировой войной. И он с двумя своими товарищами покинул мчащуюся по Авачинской бухте яхту, нацепив акваланги и прыгнув за борт, как и приказал ему полковник. Ох, как ему было любопытно, что им погрузили с той подлодки и что в этом кейсе… Но теперь, все было до боли очевидно…