пожар…

– …Кто-то из Хроносов шантажом вынудил Розу застрелить тебя. – Роджер задумчиво поднес руку к губам. – За тобой все лето охотится путешественник во времени.

– Этот охотник – Дьюи. Больше ни у кого из Хроносов нет причин желать мне смерти.

– Очень удобно обвинять моего брата во всех преступлениях на свете. – Триста смерила нас обоих горящим взглядом. – Но он не убийца. Может, немного нечист на руку, как и все политики, но не моральный урод.

– Он мне угрожал, – напомнил я. – Сказал Лакс, что хочет от меня избавиться.

– А ты посмотри на себя! Без ума от его невесты. Выставляешь ее бедной невинной крошкой, выходящей замуж против своей воли. Но на самом деле она все лето вертела им как хотела, и ей это нравилось.

Ее опять скрутил сухой кашель. Содрогаясь всем телом, она пыталась побороть приступ. Отмахнулась от стакана воды, предложенного Роджером.

– Это точно не Дьюи, – прохрипела она. – Если бы он все лето путешествовал во времени, то был бы уже дряхлым стариком.

– Он и так дряхлый! – воскликнул я.

Она выпучила глаза:

– Выглядит он лет на тридцать и на покойника ничуть не похож.

Этот змей все лето старательно убеждал всех и каждого, что он щедрый благодетель. По чистой случайности он поймал на лету Лакс, когда она упала в тот первый вечер. По чистой случайности его новый театр был готов к открытию, когда шатер Ревеллей сгорел дотла. Точнее, когда он сам сжег его дотла, вгоняя их в еще большую зависимость.

Он опасен. А Лакс вот-вот свяжет себя с ним безвозвратно.

– Все это очень подозрительно, – признал Роджер. – Но Тревор Эдвардс подтвердил, что Дьюи постарел из-за того, что отправился назад на семь недель. Я сам у него спрашивал.

– Видите? Не мог он все это сделать, – сказала Триста. – У магии есть строгие незыблемые правила.

– Магия не всегда следует правилам, – возразил я. – Как ты объяснишь, что Роза Эффижен перед смертью превратилась в старуху?

– Может, ты надышался дымом и начались галлюцинации. А может, ее мама переспала с Хроносом. Странно, конечно, но все равно это не повод обвинять моего брата в убийстве.

Роджер облокотился на поручни:

– Триста права. Законы магии незыблемы. Поверь. Я сам пытался.

– Мы все, – добавила Триста. – Все до единого. Каждый, кто владеет магией, хоть раз пытался обойти ее законы. Это невозможно.

Тем не менее Лакс как-то ухитрилась. Я молча посмотрел на друзей, и слова застряли у меня в горле. Она держит это в секрете. Но если тайну раскрыл Дьюи, ей грозит беда. Не только ей – всем нам.

– Магия Лакс не подчиняется правилам, – нечленораздельно выпалил я. – Она умеет зачаровывать без драгоценных камней.

Роджер замер:

– Чего-чего?

– Лакс умеет зачаровывать без драгоценных камней. – Только бы они поверили мне, только бы поняли.

– Как?

– Знаю только, что ей очень больно. Она испытывает чудовищные страдания, а затем может накладывать чары по собственной воле.

– Не может быть, – отмахнулась Триста. – В магии действует система сдержек и противовесов. Боль – это слишком преходяще.

– Именно так она все лето держит Дьюи под своими чарами. Он не давал ей драгоценного камня. Подарил только сегодня.

Триста достаточно хорошо знала своего брата, чтобы поверить хотя бы в это.

«Дьюи равен мне, – говорила Лакс, сверля меня глазами, словно хотела, чтобы эти слова навеки отпечатались в моем разбитом сердце. – Равен по силе. Равен по магии. Равен по жизни».

Мысли закрутились как бешеные. Я подался ближе:

– А если Дьюи тоже умеет нарушать правила? Что, если он может взимать плату за свою магию с кого-то другого? Например, с Фрэнка Хроноса. Или с Розы Эффижен.

Роджер побледнел.

Триста вскочила на ноги:

– Ты же сам сказал, что он постарел на десять лет!

– Понимаю, это звучит…

– Это звучит как безумие, – покачала головой Триста. – Знаю, Джеймисон, ты любишь ее, но пора взглянуть правде в глаза. Ты влюбился в девчонку, которая обожает красивые дорогие штучки. Ты ей приглянулся, но замуж она выйдет за того, кто способен дать ей эти красивые дорогие штучки. И с Бетти у тебя было так же. После стольких лет одиночества ты прикипаешь сердцем к каждой, кто проявляет к тебе хоть чуточку внимания.

Правдивость ее слов била сильнее кулака.

Но ведь Лакс не такая! Это всего лишь одна из ее масок.

«Равен по силе. Равен по магии». В ее янтарных глазах читался скрытый смысл. Но ведь ее магия ни с чем не сравнима. Она уникальна.

А может быть, она хотела сказать мне, что Дьюи владеет такой же магией, как и она.

Больше всего она боялась, что ее тайну раскроет кто-то из Хроносов. Если Дьюи поймет, на что она способна, если найдет выход, как не расплачиваться за магию своей жизнью, то Ревеллям, да и всем нам, грозит огромная беда.

Дьюи не просто ревнив, он невероятно опасен. Вот почему она хотела связать себя с ним. Вот почему прогнала меня с Шармана.

Меня затрясло от нетерпения. Скорее назад, пока она не вышла замуж за этого мерзавца!

– Надо возвращаться. Нужно развернуть этот паром. Немедленно.

– Да ты что! – Роджер с жаром тряхнул головой. – Если все так и Дьюи действительно нашел способ, чтобы магия забирала годы жизни у кого-то другого вместо него, то тебе тем более не надо туда соваться.

– Но Лакс…

– Джеймисон. – Он схватил меня за плечи и пригвоздил к месту. – Если на тебя охотится путешественник во времени и тебе чудом удалось смыться, сиди там, где ты есть. И носа не высовывай.

– Она выйдет за него. – Я позволил ей так легко прогнать меня, хотя с самого начала прекрасно понимал – Лакс жертвует собой.

– Когда мы сойдем с этого парома и сядем на другой, церемония уже закончится.

– Надо что-то делать!

Я едва почувствовал, как Роджер отпустил мои плечи, едва услышал, как Триста застонала:

– Ты шутишь, что ли?

– Триста, ты только посмотри на него. Его не удержит и тысяча путешественников во времени. – Роджер покосился на капитанскую рубку. – Может, попробовать… уговорить капитана.

– Чего ты ждешь? – Я чуть не толкнул его к трапу.

Роджер помчался, перепрыгивая через две ступеньки.

Триста смерила меня суровым взглядом:

– Я в этом не участвую.

– Понимаю, ты считаешь, что я веду себя глупо…

– Я и правда думаю, что ты ведешь себя глупо, но все-таки хочу вернуться. И не потому, что мой брат убийца и поджигатель, а потому что мне с самого начала не надо было уезжать.

– Может быть, тут постаралась Лакс со своей магией, – осторожно произнес я. – Внушила тебе желание уехать. – Чтобы защитить меня. Все, что делала Лакс, подчинялось одной цели – уберечь тех, кто ей дорог.

А я ей дорог. И, как и все остальные, попался на ее удочку.

По перилам съехал запыхавшийся Роджер.

– В общем, плохая новость в том, что раньше я уже пересекался с этим капитаном и он определенно затаил на меня обиду. Поэтому ни за что не даст мне камень.

У меня упало сердце.

– А хорошая новость?

– А хороших новостей нет. Мы никак не поспеем на Шарман вовремя. – Он потупился. – Прости, Джеймо.

Я запустил пальцы в волосы, отгоняя мрачные мысли. Эх, вот бы уметь путешествовать во времени. Или зачаровывать людей, чтобы они делали то, что мне нужно. Но у меня нет ничего, кроме маминой брошки. И подвешенного языка.

И, как без устали напоминала мне Триста, смазливой младенческой физиономии.

Я взбежал по лестнице на капитанскую палубу, на ходу бросив Роджеру:

– Держись позади меня, но не показывайся ему на глаза.

Я без приглашения ворвался в рубку. Капитан нахмурился, его шкиперы вскочили на ноги.

– Сэр, простите, что беспокою, – вежливо начал я, – но вам надо немедленно развернуть паром.

– Второй подряд? Вышвырните его отсюда.

Шкиперы ринулись на меня, но я увернулся.

– Девушка, которую я люблю, попала в беду. Понимаю, вас это не касается, но мне очень нужно, чтобы вы повернули обратно. Тогда я сумею ей помочь.

Суровое лицо не дрогнуло, однако он