Томасу я поведала о своем знакомстве с Респондентом № 5 – как она в слезах выбежала из аудитории Нью-Йоркского университета во время первого компьютерного тестирования. Моему ассистенту Бену Респондент № 5 объяснила, что вопросы вызвали у нее острую эмоциональную реакцию, и Томас, узнав об этом, согласился со мной, что с точки зрения нравственности было бы правильно оказать ей профессиональную помощь. После я рассказывала ему о своем дальнейшем общении с ней – о беседах, что мы вели в моем кабинете, о подарках и, наконец, о приглашении отведать вина с сыром у нас дома вечером того дня, когда Томас находился на каком-то мероприятии. Он всегда слушал меня сочувственно, давал дельные советы.

Томас понял, что она стала для меня… особенной пациенткой.

Но по имени ее я никогда не называла.

Ни разу. Даже после ее смерти.

Особенно после ее смерти.

Как бы то ни было, Томас видел письмо, что прислал мне по электронной почте частный детектив, нанятый семьей Восс. Если к тому времени он еще не сообразил, что Респондента № 5 звали Кэтрин Эйприл Восс, в тот момент ему это стало абсолютно ясно.

Рассуждая сама с собой, я постепенно успокаиваюсь, напряженные мышцы расслабляются.

Если Томас ознакомился с вашим досье, Джессика – видел записи с подробным изложением наших бесед, специфики ваших заданий и ваших отчетов о своем взаимодействии с ним, – его поведение, вне сомнения, должно было измениться. За завтраком его эмоциональный настрой оставался прежним. И вечером, когда он заехал за мной, тоже.

А вот… за ужином в нем появились настораживающие нотки. Он становился все более возбужденным. Ушел внезапно, поцеловав на прощание скорее машинально, чем с сожалением.

Мне с трудом удается сохранять ясность мысли: два бокала «Пино нуар», выпитые за вечер, существенно повлияли на мою способность делать четкие выводы.

На ум приходят другие соображения: конфиденциальность конфиденциальностью, но вы с Эйприл не имеете ничего общего с теми, кто обычно приходит ко мне на прием. Ни она, ни вы фактически не являлись моими пациентами. А в глазах Томаса вас обеих отличает еще одна особенность: каждая из вас заставила его жену страдать.

Эйприл исчезает в небытии. Она уже не может причинить мне боль.

А вот вы, Джессика, по мнению Томаса продемонстрировали потенциальную угрозу, так сильно напугали меня, что мне пришлось врезать во входную дверь новый замок. Возможно, он рассудил, что лучше уж нарушить этические нормы, чем проигнорировать информацию, владение которой поможет ему защитить жену.

Соответственно, приходится допустить, что Томас просмотрел ваше досье.

Осознание этого сродни физическому удару. Я хватаюсь за край стола, чтобы удержаться на ногах.

Если он станет это отрицать, что может быть тому причиной?

Внятного объяснения у меня нет.

Взаимная откровенность – жизненно важный компонент счастливого брака. Необходимый основополагающий аспект как романтических отношений, так и эффективного взаимодействия между врачом и пациентом.

Однако инстинкт самосохранения должен возобладать над слепым доверием к супругу. Особенно если этот супруг однажды уже не оправдал доверия.

Двадцатичетырехчасовая передышка окончена. Все умозаключения приобретают совершенно иную окраску. За Томасом надо следить еще внимательнее, чем прежде.

Досье убраны в запирающийся картотечный шкаф. Дверь в мой кабинет плотно закрыта.

Потом ему отправлено сообщение: «Я лягу пораньше. Давай завтра поговорим?»

Не дожидаясь ответа, я выключаю телефон. В спальне исполняю свой ежевечерний ритуал: вешаю платье в шифоньер, наношу на лицо сыворотку, выбираю пижаму.

Сексуальная обновка скомкана и запихнута в самую глубину выдвижного ящика.

23 декабря, воскресенье

Я почти всю ночь не спала, изучала досье – свое и Эйприл.

У Томаса была интрижка с некоей владелицей бутика и, насколько я могу судить, именно о ней говорила доктор Шилдс, с дрожью в руках и слезами в глазах, в тот вечер на кухне у нее дома. И именно поэтому она решила с моей помощью проверить мужа на устойчивость к соблазнам.

Мне на мгновение вспоминается, как Томас приникал губами к моему животу, снимая с меня черные кружевные трусики. Я морщусь.

Об этом сейчас думать нельзя. Нужно понять, почему Томас не скрывает своих отношений с владелицей бутика и до ужаса боится, что кто-то прознает про его связь с Эйприл.

Что отличает одну его интрижку от другой?

Поиск ответа на этот вопрос и привел меня сегодня утром в бутик «Блик». Я вхожу в магазин и глазами ищу его хозяйку – женщину, с которой переспал Томас. Ее зовут Лорен.

Узнать, кто она такая и где работает, не составило труда. У меня были зацепки. Ее имя начинается с буквы «Л», как и имя доктора Шилдс – Лидия. И она держит магазин модной одежды в одном квартале от бизнес-центра, где работает Томас.

В этом районе три похожих бутика. Я определила, какой из них подходит, заглянув на их сайты. На сайте магазина «Блик» размещены фото Лорен и статья о том, как она создала свой бизнес.

Теперь понятно, почему я напомнила Лорен доктору Шилдс, думаю я, входя в магазин, где в интерьере преобладают сочные яркие цвета. Ее фото на сайте особого сходства со мной не обнаружило, но сейчас, видя ее воочию, я признаю, что она, темноволосая, со светлыми глазами, действительно немного похожа на меня, хотя и лет на десять старше, как сказала доктор Шилдс.

Лорен занята с покупательницей, поэтому я принимаюсь перебирать блузки, развешанные по цветам.

– Ищете что-то особенное? – приветствует меня продавец.

– Просто смотрю, что есть. – Я взглянула на один ценник и поморщилась: прозрачная блузка с длинным рукавом стоит 425 долларов.

– Дайте знать, если захотите что-то примерить, – говорит продавец.

Кивнув, я с притворным интересом продолжаю рассматривать блузки, а сама краем глаза наблюдаю за Лорен. Клиентка, которую она обслуживает, покупает много вещей – подарки на Рождество – и постоянно спрашивает у Лорен ее мнение по поводу того или иного предмета одежды.

Наконец, после того как я медленно обошла весь крошечный магазин, покупательница направляется к кассе. Лорен начинает выписывать чек.

С прилавка с аксессуарами я хватаю шарф, решив, что это одна из наименее дорогих вещей. К тому времени, когда Лорен вручает женщине глянцевый белый пакет с логотипом магазина в виде пары огромных закрытых глаз с длинными густыми ресницами, я уже жду своей очереди у кассы.

– Упаковать вам как подарок? – спрашивает она.

– Да, спасибо. – Это поможет мне выиграть несколько минут, за которые я попробую собраться с духом.