Ватутин показал Стерну тыльную сторону ладоней. Руки в мелких порезах, свежих розовых волдырях, кожа глубоко исколота рыбьими плавниками.

— Что, пальчик заболел? — злобно усмехнулся Стерн. — Ты у меня это забудь: «не могу работать»! У нас дел осталось — всего ничего. А дальше у тебя начнется другая жизнь. Представь: побережье теплого моря, желтый песок, синее небо. Италия, Греция, Испания... На выбор! Красивые женщины, вино, белый пароход. Это ведь то самое, о чем ты мечтаешь?

— То самое, — угрюмо кивнул Ватутин, явно не ожидавший, что путь к красивой жизни будет таким тяжелым.

Стерн допил чай, сунул ноги в резиновые сапоги, заправил в них брюки. Поднялся, надел черную рубашку, пиджак, натянул на голову потрепанную серую кепку, забытую кем-то из прежних обитателей бытовки.

— Поедете на «МАЗе»? — спросил Ватутин.

— «МАЗ» не должен выезжать с этой территории до того момента, когда мы устроим в городе небольшой фейерверк, — ответил Стерн. — Я пойду пешком до трассы. Тут семь километров ходу. А там сяду на попутку. К обеду буду на месте. Договорюсь насчет транспорта и привезу вечером последние две тонны окуня.

Стерн сделал несколько шагов вперед, остановился на пороге, обернулся.

— А ты натри ладони вазелином, вон у сторожа тюбик в холодильнике остался, — сказал он, — и продолжай работу. Вопросы есть? Вот и ладно.

Чебоксары. 17 августа

Стерн добрался до города, когда было около трех часов, но не поспешил на склад. Он зашел в рабочую столовую, поставил на поднос двойную порцию гуляша, компот и пару капустных салатов. В мятом пиджачке, заляпанных грязью сапогах, серой кепчонке, Стерн вполне мог сойти за слесаря с ближнего автокомбината или водилу-дальнобойщика, решившего подзаправиться перед дальним рейсом.

Покончив с обедом, Стерн составил на поднос грязную посуду, вышел из столовки, свернул за угол и по кривому переулку, застроенному приземистыми деревянными домами, неторопливо зашагал в сторону городского центра. Завернув в безлюдный сквер, постелил на мокрую скамейку газету, сел, вытащил из кармана трубку мобильного телефона. По памяти набрал номер директора «Амфоры» Альтовой.

— Добрый день, — сказал Стерн, когда услышал в трубке знакомый женский голос. Он был убежден, что Альтова помнит его, но на всякий случай решил представиться. — А я тот самый Юрий Анатольевич, который оставлял у вас рыбу. Забыли меня?

— Как можно? — ответила Альтова. — Помню, очень хорошо помню. Тут меня не было, а с вашим окунем такое недоразумение получилось. Ключи от морозильника найти не могли...

— Да ладно, ничего страшного!

— А, что вы сказали? Я только вышла на работу, а мне как раз докладывают...

Последние два дня Альтова безвылазно торчала в своем кабинете, отлучаясь лишь в туалет. В кабинет ей приносили и завтраки, и обеды, и ужины. Здесь на казенном диване она провела две ночи. Все это время бедная женщина ждала звонка Стерна. При директоре несли вахту четверо оперативников, сменявших друг друга каждые шесть часов. Они сто раз отрепетировали с Альтовой предстоящий разговор. Что она должна говорить, как отвечать, когда Стерн позвонит и спросит о своей рыбе.

Оперативники проработали с Альтовой все возможные сценарии разговора, вдалбливая ей в голову каждое слово, какое она должна говорить.

— Ну так я могу сегодня заехать? — спросил Стерн. — Забрать свою рыбешку? Как она там, часом не протухла? Кошки еще не сожрали?

— У нас хорошие холодильники. Немецкие, почти новые.

— Вот как, немецкие? — удивился Стерн. — Вот это прогресс!

— А как же! — ответила Альтова. — У нас все на уровне. А иначе... Ой, простите, меня вызывают, — вдруг визгливо вскричала она. — Срочно начинается погрузка. То есть разгрузка... Пришел товар. Приезжайте, жду.

— Приеду, — пообещал Стерн.

Выкурив сигарету, Стерн продолжил свое пешее путешествие, но теперь он шагал не к городскому центру. Он шел в обратном направлении, к автокомбинату.

Голос Альтовой не понравился Стерну. Какой-то нервный, визгливый...

Неужели контрразведчики уже нанесли Альтовой визит вежливости? Но у ФСБ не было ни единой зацепки, ни одной тропки, ведущей к Стерну. Тогда откуда такая прыть?

Стерн проторчал полчаса у ворот автокомбината, пока наконец не нашел водителя «МАЗа», закончившего смену, но за хорошие бабки согласившегося поработать сверхурочно. Стерн залез в кабину грузовика и дважды повторил простую инструкцию. Водитель приезжает на склад «Амфора», по накладным получает две тонны мороженой рыбы и тут же, не теряя ни минуты, отвозит груз в район вокзальной площади, к кафе «Минутка».

Стерн вытащил накладные, расплатился вперед. Дал денег, чтобы водитель не сам таскал ящики, а заплатил складским грузчикам. Пообещав еще подкинуть деньжат за оперативность, если водила уложится в отведенные полтора часа, Стерн объяснил:

— Я бы и сам съездил в «Амфору», но зашиваюсь. Времени мало, а дел навалом. Короче, все запомнил? Приезжаешь к складу, идешь на вахту, даешь накладные...

— Запомнил! — Водитель, которому давно не перепадало больших левых денег, был готов хоть на руках перетаскать рыбу на другой конец города. — Ты жди, уже часа через полтора получишь своего окуня.

— Жду тебя ровно в пять.

Стерн открыл дверцу, спрыгнул с подножки на тротуар.

...Кафе «Минутка», занимавшее первый этаж старинного купеческого особняка, находилось в десяти минутах ходьбы от привокзальной площади. Здесь полно проходных дворов, через которые, не привлекая внимания, можно быстро уйти.

Для наблюдения за «Минуткой» Стерн выбрал заброшенный четырехэтажный деревянный дом, идущий под снос. Он был расположен через улицу, наискосок от «Минутки», со сквозными подъездами, выходящими на две стороны: на улицу и во двор. Большая часть жильцов дома уже переехала в новые квартиры, по ночам в доме хозяйничали вокзальные бомжи и полчища голодных крыс.

Стерн вошел в средний подъезд, поднялся на третий этаж и через мутное стекло увидел «Минутку», старый двор внизу, тротуары и мостовую.

Улица оказалась совсем тихой: пройдет случайный пешеход, проедет машина, вот и все движение. В четыре двадцать перед «Минуткой» остановилась темная «Волга», из машины вышли трое мужчин средних лет в гражданских костюмах, завернули в кафе. «Волга» укатила. Через семь минут в кафе зашли еще двое. Человек шесть пришли в кафе поодиночке.

Наискосок от «Минутки» на противоположной стороне улицы остановился микроавтобус с затемненными стеклами. Водитель погасил габаритные огни, но из машины не вышел. Стерн наблюдал за окрестностями еще минут двадцать, уже убежденный, что эти мужики не просто прохожие, томимые голодом или жаждой, а оперативники ФСБ.