Увы, как бы меня ни тянуло покопаться в сокровищнице, сейчас просто не было времени. Но потом я обязательно вернусь и все-все проинспектирую, перепишу, а главное, потрогаю! Тоскливо окинув взглядом несметные богатства, я взмахом руки велела всем выйти, а потом покинула помещение сама, наглухо захлопнув дверь.

Теперь на очереди был кабинет его величества. Там, к моему счастью, никаких воров не обнаружилось, поэтому я просто спокойно опечатала все и пошла дальше, а конкретно — к королевским покоям. Думаю, его величество немало интересного хранил и там. Да и посмотреть было интересно.

Покои оказались шикарными в плане размера, и — увы и ах! — ужасные в плане обустройства. Все сплошь в позолоте, с темной мебелью и темными стенами — коричневыми, синими, зелеными, бордовыми. Слишком тяжело для меня. Я проходила комнату за комнатой, понимая, что жить тут просто не смогу. Лишь малая столовая порадовала светлыми пастельными оттенками.

Сами же покои были огромными. Из гостиной можно было попасть в малый приемный кабинет, на балкон и во внутренние комнаты. Проходная столовая, малая гостиная, малый личный кабинет, спальня, гардеробная, ванная, дверь в еще одну спальню, к которой прилагались собственные ванная, гардеробная и гостиная. И хотя изначально эти комнаты предназначались для королевы, в последнее время здесь обитали фаворитки короля, сменяя одна другую. И каждая, судя по всему, спешила натащить сюда побольше! Да тут, похоже, половина сокровищницы была! И одна не в меру ушлая мадам, которая, оказывается, спокойно дожидалась здесь нового правителя. Ну надо же! Неужели слухи еще не дошли? Или она тут ванну принимала?

Довольно привлекательная темноволосая женщина лет двадцати семи — тридцати долго не могла понять или принять, что произошло. Недоверчиво переводила взгляд с лайкана на Этхоя и уж потом на ехидно скалящуюся меня. Зато когда она наконец-то осознала, кто я такая и что я не шучу, довольно быстро сообразила, что линию поведения надо менять. Изобразив, что бесконечно за меня счастлива, и заявив, что Картасы никогда ей не нравились, леди попросила пару минут, чтобы собрать вещи. И, естественно, тут же начала складывать не платья, а драгоценности и амулеты. Угу! Так я все и отдала! Честно говоря, мне даже разбираться не захотелось, что из этого действительно принадлежало ей, а что нет. Пусть считает это штрафом за аморальное поведение. Да и не думаю, что у нее могло быть что-то настолько ценное, раз она даже не присутствовала на коронации. В итоге леди убралась из покоев с ворохом платьев. Впрочем, я пообещала, что она, если захочет, может прийти завтра, и мы вместе с магом определим, является ли она владельцем тех или иных драгоценностей. На этом все ее возмущение угасло. Я же говорю — умная мадам.

Следом я, поколебавшись, запечатала и комнаты принцесс. Так, на всякий случай. Все равно рядом были. Заодно надо было подумать, что делать с самими девушками. Но пока, увы, идей у меня не было. А вот комнаты я закрыла правильно. Судя по всему, в этом дворце не принято ушами хлопать. Не успеешь оглянуться — вынесут все. И неудивительно — не зря говорят, что рыба гниет с головы. Если не одну сотню лет все решали только сила и деньги, удивительно, если бы тут было по-другому — разврат, интриги, подставы, воровство, доносы, принуждения… Даже те, кто не хочет жить таким образом, просто не могут вырваться из системы. Ну ничего… Я понимаю, что всех не перевоспитаешь, особенно тех, кто уже привык, но показать, что хапуги тут не в почете, удалить их от «кормушек», наказать тех, кого удастся поймать за руку… И постепенно, пусть и через пару поколений, можно о чем-то говорить. У лайканов при дворе тоже не все гладко, но все же с амирским дворцом не сравнить.

Именно об этом я думала, когда практически на автомате запирала оставшиеся кабинеты и комнаты. А еще о Земле. О том, как много я бы хотела там изменить и как мало могла. Но теперь тут у меня есть шанс, и я не собираюсь его упускать.

— Как ты? — сильные руки обвили меня, принося спокойствие и умиротворение. Здесь, в этой маленькой гостевой комнате, я спряталась ото всех взглядов, шепотков и требований. Интересно, как он меня нашел?

— Устала, — честно призналась. И пусть магичила я однообразно, но много и в полную силу, так что сейчас чувствовала себя, как выжатый лимон.

— Потерпи еще немного. Надо допринять присягу у оставшихся придворных и стражи. Сама понимаешь, мы даже пока поесть спокойно не можем, отравят же, — усмехнулся Хан. Я тоже выдавила скупую улыбку.

— Что там нового в Шаиарае? — спросила, чтобы отвлечься.

— Отец очень расстроился, что не смог присутствовать при нашей свадьбе, и потребовал, чтоб мы повторили церемонию в Энхасшане. Как думаешь, через недельку после бала будет нормально?

— Вполне.

— Вот и хорошо. Как раз успеют все подготовить. Вейшана, кстати, тебе привет передавала. Сказала, что сразу в тебя поверила.

— Ну-ну…

— Не веришь? Зря. Вей ты и правда нравишься.

— Верю. А про остальных сестер ты такого не сказал, — поддела я его.

— Ты и сама все знаешь, — вздохнул Хан. — Улэйш и Аэсшия были под воздействием. И теперь ближайшие лет сто будут проходить реабилитацию в разных частях страны. Аэсшия поедет в герцогство уже бывшего жениха, будет отлавливать там неблагонадежных и подбирать следующего наследника и потенциального супруга, а то предыдущего, как оказалось, давно уже завербовали амирцы. Кстати, именно он подчинил Аэсшию. А Улэйш отправляется в одну из дальних провинций в качестве помощницы наместника.

— Не поняла, — я повернулась в руках Хана, — как Аэсшия может уехать на сто лет, если она — наследница?

— Уже — нет. Последние события показали, что она недостойна. Понимаешь, — тяжело вздохнул мужчина, — лайкана очень трудно подчинить и еще труднее удержать в подчинении. Тут очень важно найти струну, за которую следует дернуть. После твоего похищения нам с отцом и Элэйшу пришлось хорошенько поработать и буквально перетрясти воспоминания обеих. Не скажу, что императрица была в восторге, но у нее не осталось выхода. Ну а там уже выяснилось, что Улэйш действительно немного… хм… нездорово ко мне относится. Кстати, это исключительно вина Маитары, которая перемудрила с зельем, а Аэсшия… Аэсшия всю жизнь мечтала о власти и боялась, что я ее свергну. Дура! — в сердцах выдал Хан, и я почувствовала, как ему неприятно и больно. У него и так отношения с семьей всегда были непростые, а теперь узнать еще и такое… Потянувшись, я ласково провела по его волосам, и мужчина, словно ребенок, потянулся за лаской. У меня сердце сжалось.

— И поэтому их обеих лишили права наследования? — я попыталась отвлечь его от грустных мыслей.

— Не лишили полностью, но теперь Аэсшия — третья в очереди на престол, а Улэйш — вторая. Все-таки Ула просто не способна сопротивляться воздействию, а Аэсшия изначально была так настроена. Отец настоял, да и мы с магистром и еще пара доверенных лиц согласились, что Вейшана будет лучшей императрицей, чем ее сестры. Правда, сама Вей не особо от этого в восторге, что лишний раз подтверждает правильность выбора. Аэсшия бесится и плюется ядом, Улэйш в депрессии, так что…