Видимо, случилось нечто необычное, если он нахмурился ибыстро спросил:

— Когда это случилось? Черт возьми! Нужно было догадаться обэтом. Я поеду на работу, а ты езжай домой. Постарайся успокоить его жену. Исрочно отправь побольше людей ко мне на дачу. Всех, кого можешь. Мои сейчастам. Пусть улетают во Францию. Да, прямо сегодня.

Он быстро набрал второй номер, даже не глядя на КонстантинаГавриловича.

— Алло? Нина, это ты? Собери детей, приедет Вахтанг иотвезет вас в аэропорт. Визы у вас уже давно проставлены. Летите в Париж,оттуда поедешь к своему брату. И не звони мне оттуда. Возьми детей и срочновыезжай.

— Что случилось? — спросила встревоженная супруга.

— Я тебе говорю, возьми детей и срочно в аэропорт! —закричал Курчадзе. — И позвони в Лондон Гиви, пусть приедет к тебе, будетвместе с вами и с девочками. Ты меня поняла? Самолет улетает через несколькочасов.

Он убрал телефон и только потом посмотрел на КонстантинаГавриловича.

— Сегодня пропал мальчик Хашимбека. Он утром пошел в школу.Его отвозил водитель. Он оставил мальчика в школе, и тот был на первых двухуроках. А потом кто-то за ним приехал и увез его с собой. Они сказали, что ихпослал за ним его отец.

— Мальчика увезли? — нахмурился Константин Гаврилович. —Кажется, я понимаю, в чем дело. Видимо, этот Хашимбек оказался более стойким,чем мы думали. И тогда они решили украсть его сына, чтобы его припугнуть.Теперь он им все расскажет.

— Я бы тоже все рассказал, если бы моего сына украли, — сявной угрозой произнес Георгий. — Если сегодня у вас ничего не выйдет, я завтрапошлю людей к Графу. Извините меня, Константин Гаврилович, но своя рубашкаближе к телу. Я не собираюсь устраивать войну в городе. У меня есть своиинтересы и свое казино. Мне этого вполне достаточно. И не нужно большебеспокоить влиятельных людей, из-за которых я попал в эту историю. Я и так сделалдля них все, что мог. Большего я не могу.

Константин Гаврилович молча смотрел на него.

— Если до завтра у вас ничего не получится, я вас сдамГрафу, — твердо сказал Георгий. — Я всегда буду на стороне сильного. И мне всеравно, кто из вас победит. Мой бизнес не должен страдать. Я думаю, что вы меняправильно понимате?

— Хорошо, — подвел итог Константин Гаврилович, — дозавтрашнего утра. Если все пройдет нормально, то завтра вы уже не сможете найтиГрафа, даже если очень этого захотите.

И с этими словами он вылез из автомобиля, сильно хлопнувдверцей. Взревев моторами, машина Курчадзе и два автомобиля сопровожденияумчались по направлению к городу. Константин Гаврилович подошел к своиммашинам. Около первой стоял Вихров. Ему было не больше пятидесяти. Несмотря навозраст, он сохранял прекрасную форму, постоянно проводил время в тренажерныхзалах. Короткая стрижка и суровые складки у рта дополняли его облик. Когда онговорил, кожа двигалась у него на лице, словно череп, на который ее натянули,был ей мал на несколько размеров.

— Срочно в аэропорт, — приказал Константин Гаврилович, — тына который час заказал нам самолет?

— На двенадцать, — взглянул на часы Вихров. — Я просилбольшой самолет, чтобы мы не теряли времени. Они обещали. Но дорого берут…

— Это неважно, — перебил его Константин Гаврилович, —давайте в аэропорт срочно. И передай всем нашим, чтобы сегодня усилили охрануАлександра Юрьевича. Хотя нет. Лучше я сам позвоню Жене.

Он взял у Вихрова телефон и набрал номер.

— Женя, — быстро сказал Константин Гаврилович, когда услышалзнакомый женский голос, — я улетаю в Прагу.

— В Прагу? — удивилась она. — Почему в Прагу?

— Так нужно. Я прошу вас сегодня лично проследить, чтобыАлександр Юрьевич не выходил из своего офиса до моего возвращения. Я вернусь вшесть-семь часов вечера. Не позже. Вы меня понимаете? Ни в коем случае невыходить из офиса.

— Понимаю, — несколько растерянно ответила она. — Он знает,что вы летите в Прагу?

— Я лечу по делам нашей компании, — раздраженно сказалКонстантин Гаврилович, никогда не любивший Женю, которая платила емувзаимностью. Ему казалось, что эта молодая нахалка вечно сует нос не в своидела, — а вместо меня будет Антон.

— Я поняла, — сухо сказала Женя. — Хотя мне кажется, что втакой момент лучше не оставлять его одного.

— Это уже мое дело! — взревел Константин Гаврилович и,бросив трубку на сиденье машины, гневно сказал: — Б…! Сука! Вздумала еще меняучить.

Вихров, слышавший этот разговор, не прореагировал на бурнуюреакцию шефа. За рулем сидел Григорий, выжимавший из машины все, что толькоможно было выжать. Сзади неслась, не отставая, вторая машина. КонстантинГаврилович, чуть успокоившись, взял телефон и набрал уже другой номер.

— Антон, — властно сказал он, — это я. Остаешься до вечераза меня. Лично отвечаешь за Александра Юрьевича. Если он выйдет из офиса, ятебе голову оторву. Если даже из кабинета выйдет, чтобы пойти в туалет, то тыдолжен все время рядом быть. Даже стоять около унитаза.

— У него же в кабинете есть свой туалет, — удивился Антон.

— Я на всякий случай говорю! — заорал Константин Гаврилович.— И не перебивай меня. Я вернусь в шесть-семь часов вечера. Если за это времячто-нибудь случится, ты будешь во всем виноват. Лично ты. Понимаешь, Антон?Только ты один. Поэтому перекрой все выходы, проверь все окна. Вышлидополнительную охрану на квартиру и дачу Александра Юрьевича. Скажи, чтобысегодня никто не выходил на улицу. Все, что угодно, может произойти. Все, чтоугодно.

— Я понял, — тихо сказал Антон.

— Слушай меня, парень, — продолжал Константин Гаврилович,понимавший, что такие разговоры нельзя вести по мобильному телефону. Но у негоне было другого выхода.

— Сегодня утром украли мальчика Хашимбека. Того самогоначальника охраны казино «Серебряная салатница». Понимаешь, на что они идут? Тывсе понимаешь?

— Все. — Голос у него не дрожал, и это было лучше всего.

— Тогда закрой все ходы и выходы, — посоветовал КонстантинГаврилович, — и сиди в приемной. Всех посетителей, которые сегодня будутзаходить в кабинет Александра Юрьевича, лично обыскивай. Кто бы ни был.Знакомый или незнакомый. Чужих вообще не принимать. Скажи, чтобы охрана внизуникого не пускала. Письма и бандероли не принимать и не вскрывать.

— Я все сделаю, — успокоил его Антон, — все сделаю.

— И звони мне в случае чего, — сказал на прощание КонстантинГаврилович и, взглянув на часы, разъяренно спросил у своего племянника,сидевшего за рулем: — Ты чего плетешься, как придурок. Быстрее давай.