410 году, Африка, казалось, была в безопасности.9 Один из африканских интеллектуалов, Августин, ставший епископом Гиппо и умерший в 430 году, был, по общему признанию, настолько потрясен разграблением Рима, что вдохновился на написание своего шедевра "Город Божий", в котором небесный "город" был показан превосходящим хрупкий земной город и империю Рима. Однако Гиппо и Карфаген, по крайней мере, казались защищенными морем. Варвары, как известно, были солдатами, а не моряками. Готы были заперты в Италии и не могли даже переправиться из Калабрии в Сицилию. Другие варвары, вандалы и аланы, двигались на запад, в горы Испании. Трудно было понять, какую угрозу они могут представлять.

Вандалы были германцами и некоторое время населяли территории, которые сейчас являются частью южной Польши; как и большинство варварских народов, они были приверженцами арианского христианства, придерживаясь вероучения, которое утверждало, что Сын не равен и не вечен Отцу, а исходит от Отца. Хотя термин "вандализм" стал нарицательным для обозначения разрушений, впервые он был введен только в 1794 году французским епископом в отчаянии от разрушений, причиняемых революционерами10 .10 Вандалам, безусловно, нравилось накапливать сокровища, и вандальские короли неохотно возвращали накопленное золото и серебро в экономику - процесс, известный историкам экономики как тезаврация. Аланы, напротив, происходили с Кавказа и мигрировали в юго-восточную Европу; их язык был иранским, а их обычаи значительно отличались от вандальских - например, они не держали рабов. Эти маловероятные союзники вошли в Испанию и разделили ее между собой, но в 416 году на них напал готский военачальник Валлий и устроил резню во имя вновь созданного и очень временного готско-римского союза. Варвары часто лучше воевали друг с другом, чем с римлянами. Вандалы в Баэтике (примерно современная Андалусия), как говорят, были практически стерты с лица земли. Но после столь значительного поражения оставшимся в живых пришлось искать другие земли. Их целью было завоевание и заселение, а не грабеж и исчезновение. Выбор, который они сделали, - Африка - может показаться вполне логичным, ведь она лежала так близко. Летом 429 года во главе со своим хромым, но безжалостным королем Гейзерихом они направились к Гибралтарскому проливу.

Регион вокруг Танжера, Тингитания, управлялся из Испании и был единственной римской базой на территории, которая в остальном контролировалась мавританскими королями, чьи отношения с Римом были в целом осторожно-вежливыми. Рим видел в этом регионе меньшую ценность, чем в других частях Северной Африки, и довольствовался свободными союзами.11 Гейзерих тоже был больше заинтересован в получении контроля над самыми богатыми частями Африки. Карфаген лежал в обетованной земле, полной пшеницы и оливковых деревьев, и производил впечатление даже более роскошного, чем южная Испания.12 И все же ему пришлось переправить через проливы до 180 000 солдат, женщин и детей (эта цифра говорит о том, что история о почти полном уничтожении населения в Баэтике была сильно преувеличена).13 Но у него не было кораблей, а многие лодки, курсировавшие по этим водам, были способны перевезти в лучшем случае семьдесят человек. Если бы ему удалось собрать несколько сотен небольших судов, он смог бы переправить своих людей через проливы примерно за месяц. Остается вопрос, где он нашел все эти лодки. Его маршрут пролегал через Гибралтарский пролив со стороны Атлантики, от Тарифы, самой южной точки Испании, до пляжей между Танжером и Сеутой. Это короткое путешествие, повторявшееся раз за разом в негостеприимных даже летом водах, привело вандалов и аланов в Тингитанию, но они не стали задерживаться и двинулись на восток по суше, потратив до трех месяцев, чтобы достичь Гиппо в мае или июне 430 года.14 Гиппо сопротивлялся четырнадцать месяцев, поскольку вандалы не имели большого опыта осадной войны, а Гиппо был хорошо защищен римскими стенами - хороший пример предусмотрительности, ведь за долгие годы pax romana обороной города можно было легко пренебречь. Среди тех, кто смотрел на город со стороны, был его епископ Августин, скончавшийся во время осады. Он мог размышлять о том, что разрушения, принесенные еретиками-варварами в Рим, теперь угрожают его собственной провинции.

За завоеванием Гиппо последовал установление нового арианского порядка, при котором около 500 католических епископов были изгнаны из своих зачастую крошечных кафедр за приверженность учениям Никейского собора. Это ознаменовало отход от арианской практики терпимого отношения к католикам.15 В конце концов последовало завоевание Карфагена, но Гейзерик был очень терпелив; город пал в 439 году, хотя к тому времени земли вокруг него уже находились в руках вандалов. Он стал новой столицей королевства. Однако вандалы в Африке не были разрушителями; они многим были обязаны старому порядку. Гейзерик понял, что должен быть не просто королем над своим народом - rex Vandalorum et Alanorum, "королем вандалов и аланов", как гласил его официальный титул.16 В 442 году вандалы заключили договор с римлянами, по условиям которого король осуществлял полный территориальный суверенитет.17 Нет никаких свидетельств того, что правление вандалов привело к экономическому упадку, даже если большая часть накопленного Гейзерихом золота осталась в его казне. Строительные программы продолжались; в Карфаген прибывали восточные купцы, привозившие византийские монеты; североафриканские купцы отправлялись на Восток; красивая торговая гавань Карфагена была отремонтирована.18 В вандальский период значительно увеличилось количество восточно-средиземноморских амфор, ввозимых в Карфаген. Карфагеняне также обедали лучшими образцами местной красноглиняной посуды. Тот факт, что североафриканское зерно больше не реквизировалось для экспорта в Рим, а переходило в руки местных купцов, стимулировал экономическую предприимчивость.19 Вандалы любили восточные шелка, бани, банкеты и театры; они наслаждались игрой на качелях. Они выступали в качестве покровителей латинской поэзии и были такими же романизированными, как и готы, которые, обосновавшись в Италии, начали благоустраивать свой центр управления в Равенне.20 Как и готы, они сохраняли свои германские имена (Гунтамунд, Трасамунд и т. д.) из поколения в поколение, хотя латынь и, в меньшей степени, пунический язык служили лингва-франка в Африке. Сельская жизнь не прервалась в результате завоевания, о чем свидетельствуют замечательные деревянные записи о поместьях из внутренних районов Вандальского королевства, так называемые таблички Альбертини.21 Старая система не просто сохранилась, она была полна традиционной энергии. Римское, пуническое и мавританское население северо-западной Африки обеспечивало вандалов судоходством, которое было необходимо для поддержания вандальского государства.22 Корабли использовались для торговли или переброски войск в зависимости от обстоятельств. В 533 году король Гелимер располагал 120 кораблями, которые он отправил в Сардинию в надежде победить мятежного правителя острова. Вандалам не требовались традиционные военные корабли; когда они пересекали море, чтобы завоевать другие земли, их просто нужно было перевозить вместе с лошадьми и оружием.23

Вандальское королевство было гораздо