его отцу, Василий. Займи его чем-нибудь, пока нас не будет. Пусть хоть в шахматы поиграет.

Зубр кивнул и, развернувшись, оставил нас с ротой Шатрова.

— Так, парни, — обратился я к строю гвардейцев. — От Герасимовых остались рожки да ножки, но никому не расслабляться. Берем усадьбу в кольцо, предлагаем мудаку сдаться, а если он решит оказать сопротивление, штурмуем здание. И чтоб без самодеятельности! Валить только тех, кто вздумает стрелять. Прислугу и пальцем не трогать.

— Обижаете… — донеслось из строя.

— Разговорчики! — рявкнул Шатров.

— Никаких зверств, — повторил я. — Закон и Император на нашей стороне. Вопросы?

— Никак нет! — громыхнули шеренги.

— Отлично. По коням.

— По машинам! — рявкнул Шатров, и парни побежали рассаживаться в грузовики.

Мы с Настей и Ниной, шептавшей что-то на ухо мрачному как туча Федору, последовали к внедорожнику, за рулем которого нас ждал Костя.

Расселись — я впереди, девушки с Федей сзади — и тронулись.

Нас ждало последнее, но, возможно, самое интересное испытание за этот непростой день — мятежный старый хрен Герасимов.

Глава 26

Только когда подо мной оказалось мягкое кресло, а вокруг бронированные стены, я выдохнул и позволил себе расслабиться.

Несмотря на тучу сложностей и неожиданностей с ФОЗом и прорывами, похоже, серьезных потерь удалось избежать.

Очень хотелось надеяться, что так и останется до вечера. Хорошие бойцы мне еще пригодятся. А раздавить Герасимова можно и более эффективными мерами, чем простая перестрелка.

Колонна, громыхая колесами по потрескавшемуся асфальту, выезжала из Фаустово.

Я повернулся к Федору:

— Ты все видел. Дима сам сделал свой выбор.

— Я видел, — после длинной паузы прошептал Федор.

— У тебя есть шанс спасти отца и его людей, — я вытащил его же телефон. — Звони ему. Скажи, чтобы сдавался.

Младший, а точнее теперь уже единственный наследник Герасимовых, посмотрел на трубку, как на змею.

— Он не станет со мной говорить!

— Ты попробуй!

Федор нехотя забрал у меня мобильный, потыкал по кнопкам и прижал к уху.

— Не отвечает, — выдал он после целой минуты ожидания.

— Набирай еще раз.

Нина нетерпеливо толкнула его в бок. Он тяжело вздохнул и попробовал снова.

— То же самое.

— Больной старый хер! — прошипела Нина.

— Заткнись… — скрипнул зубами Федор.

— Чего-о-о?

— Нина, помолчи, — оборвал я ее, и снова посмотрел на Федора. — Что сам думаешь? Он реально заставит своих людей драться до последнего?

— Не знаю, — тяжело вздохнул Герасимов. — Да он, может, и сам не знает… Он такого явно не планировал…

— А чего он планировал? — на автомате спросил я, но Федор, как ни странно, ответил.

— Да ты уже знаешь, что он планировал! — процедил он. — Герцены должны были вас обескровить, а удар по ФОЗу окончательно сломать, он же думал…

— Что я тряпка и тюфяк? — подсказал я.

— Да!

А машине на секунду повисло молчание, а потом Нина тихо захихикала.

— Если Женя тряпка и тюфяк, — хмыкнула Настя. — То вы, Герасимовы, просто неудачники.

— Подъезжаем, — сообщил Костя.

Вдалеке показался КПП, за которым располагалась окруженная высоким забором территория поместья. Мы остановились за километр от дежурки, вышли из машины и поднялись на холм, откуда открывался неплохой вид.

Сама усадьба в два этажа с мезонином, пара хозяйственных построек. Конюшня, баня, позади дикий сад с озером. Лепота. Все как на ладони.

И тишина. Слышно даже как шмель крутится неподалеку. И мне это совсем не нравилось.

— Шатров! Проверьте КПП!

— Так точно!

Разведчики вернулись через пять минут. На КПП было пусто.

— Шатров! — снова окликнул я капитана, вглядываясь в бинокль на далекий облик усадьбы.

— Я!

— Отряди несколько людей, пусть они подойдут поближе. Просто поглядите, что там внутри и посчитайте людей. Остальные пусть окружают периметр.

— Есть! Отправлю «Бур» и «Рассвет» заходить с тыла.

— Отлично.

Разведчики вернулись через пятнадцать минут. И снова без новостей — Ратмировское поместье словно вымерло.

— Странные дела… — проговорил я, не сводя взгляда с далекого пейзажа.

Признаюсь, я уже смирился с тем, что нас встретит целая крепость, ощетинившаяся пушками и копьями, и каждую пядь придется отбирать боем. А тут тишь да гладь. Ловушка?

— Конечно же, это ловушка! — хихикнула Нина в ответ на мои мысли вслух. — Чего мы ждем? Поехали уже, посчитаем этому старому пердуну зубы!

— А вы сама тактичность, Нина Андреевна, — заметила Настя, которая стояла в стороне и подпиливала себе ноготки. Свою вновь обретенную глефу она держала на ремешке у бедра.

Да, делать нечего — тут я с Ниной согласен. Мы загрузились в машины и двинулись к КПП.

— И что никаких следов? — открыв окно, спросил я бойца, выходящего из дежурки.

— Следы есть. Все вверх дном. Походу, сваливали в ритме танца.

— В усадьбу?

— Похоже, на то…

— Ебушки-воробушки, ну когда я уже смогу кого-нибудь замочить! — сплюнула Нина в окно.

— Тебе чего мало ночного боя? — спросила Настя.

— Ухо за ухо, глаз за глаз! — скрипнула зубами та.

— Тот, кто лишил тебя глаза, уже напоминает отбивную, — заметил я. — А люди Герасимовых могут перейти на службу к нам, поэтому глупо выжигать тут все напалмом. А вот старый мудак поплатится.

Нина надулась. Я вытащил рацию:

— Шатров!

— На связи! — отозвались из динамика.

— Что там с группами «Бур» и «Рассвет»?

— На подходе. Говорят, все чисто.

— Пусть поторопятся. Мы почти на месте. Конец связи.

— Можно я хотя бы этим статуям бошки поотбиваю? — кивнула Нина на цепь скульптур, которые виднелись из-за забора.

— Нет.

— Блин, Же… Евгений Михайлович. Какой ты скучный стал! Раньше ты мне больше нравился!

— Привыкай.

До главных ворот было рукой подать, и по-прежнему ничего не происходило.

— Даже наше поместье так сильно не напоминает концлагерь, — заметила Нина, пихнув Герасимова-младшего в бок. — А чистота какая, благодать! Кустик к кустику, даже тошнит. Тут и свихнуться недолго!

— Костя, стой! — тронул я водителя за плечо и повернулся к оцепенешвему Федору.

— Ты чего-то недоговариваешь… Какого хрена тут ни души?

— Не знаю… — пробормотал он, и тут у его горла блеснул штык-нож.

—