Но я хотя бы избавилась от того большого платья и снова оказалась в своей удобной толстовке и брюках карго.

Застегнув молнию до самого подбородка, я пошла дальше, краем глаза подмечая парней вокруг. Мы рассредоточились по этой холмистой местности, чтобы передвигаться как можно тише и увеличить радиус обзора.

Крошечный городок под названием Гленлили мы проехали около часа назад и уже оставили позади пикап, который раздобыли после того, как пересекли границу с Канадой на поезде. Если хранители подозревали, что мы движемся этим путем, то определенно наблюдали за дорогами.

Мы понятия не имели, как много они смогли узнать. Возможно, здесь вообще никого из них не было, потому что они и подумать не могли, что нас заинтересует их бывшая начальница – или кем там являлась для них Урсула Энгель.

Но мы решили не только следить за потенциальными противниками, но и искать саму Энгель. Андреас понял только то, что она поселилась где-то к северу от Гленлили. Он понятия не имел, насколько далеко.

Я надеялась, что хотя бы указание «север» окажется относительно точным. В таком густом лесу не заметить уединенный дом было ужасно легко.

Примерно милю на север от города тянулась одна единственная гравийная дорога, по которой мы изначально и ехали. Но вскоре она стала напоминать скорее подъездную дорожку, а затем и вовсе заросшую тропу, по которой сумела бы проехать далеко не каждая машина.

Однако Зиан продолжал окидывать все своим проницательным взглядом: мы были уверены, что Энгель предусмотрела какой-то способ доставлять сюда припасы. Почему-то я сомневалась, что всю канадскую зиму она жила на подножном корме.

Разве можно питаться только кленовым сиропом и сосновыми иглами?

Я поскользнулась на камне, но сумела удержать равновесие и не упасть. На меня тут же устремились две пары глаз: Доминик – слева от меня, Джейкоб – справа.

Но на этот раз ни в одном из них не читалось и намека на враждебность. Дом повернулся в мою сторону и приподнял брови – немой вопрос о том, все ли у меня в порядке.

Я быстро ему кивнула. Мои внутренности время от времени побаливали, словно осталось еще несколько крошечных трещин, которые окончательно не срослись, но большую часть вчерашнего дня я провела, отдыхая то в одном, то в другом вагоне поезда.

Прямо сейчас я чувствовала себя лучше, чем в бо́льшую часть последних двух недель.

И главным образом потому, что по моему телу больше не циркулировал яд, который постепенно доводил меня до изнеможения.

Я проигнорировала пристальный взгляд Джейкоба, хотя чувствовала, как он задержался на мне, пока мы пробирались между деревьями. Той ночью, когда поезд чуть меня не прикончил, что-то заставило его переключиться с обвинений на извинения, но я еще не полностью оправилась от эмоционального удара, чтобы адаптироваться к этим переменам.

Как я могла быть уверена в том, что какой-то из следующих моих шагов не заставит его вновь передумать?

Я глубоко вдохнула, наполняя легкие прохладным сосновым воздухом, но вдруг замерла, услышав звук ломающейся ветки.

Треск раздался три раза подряд. Это сигнал, который, как заранее предупредил Зиан, он подаст, если что-нибудь заметит.

Не говоря ни слова, я вместе с остальными стала красться по лесу в его сторону. Он немного нас опередил и теперь стоял на гребне невысокого, поросшего мхом утеса.

Он подождал, пока мы все соберемся вокруг него, и указал вниз крутого склона. Все, что я могла разглядеть – это еще больше деревьев, но Зиан, должно быть, смотрел прямо сквозь них.

– Вон там тропинка разветвляется на два направления, – сказал он так тихо, что едва заглушил шелест ветра в листве над головой. – Прямо на перекрестке стоит маленькая хижина, и я думаю, что внутри нее кто-то есть.

Андреас попытался всмотреться в том направлении, как будто решил, что тоже сможет видеть и сквозь твердые предметы, если хорошенько постарается.

– Ты думаешь, там охрана?

Зиан кивнул:

– Или что-то в этом роде. Сначала я решил, что это может быть просто лесник, но… если мне не показалось, то человек, который находится в хижине, носит металлический шлем.

Хранитель. Мой пульс участился, мышцы инстинктивно напряглись.

Джейкоб помрачнел и поджал губы:

– Мы спустимся и допросим его, но действуем осторожно. Вокруг могут быть и другие, а у него наверняка есть способ как-то предупредить их о том, что возникли проблемы.

Дом посмотрел на него:

– Если мы подойдем и увидим, что поблизости никого нет, то прежде, чем он нас заметит, ты мог бы связать его своей силой.

Андреас покачал головой:

– Лучше не сразу. Помнишь хранителей на заброшенном объекте? Этот тоже может помешать мне залезть в его воспоминания… если будет знать, что мы здесь.

Джейкоб так неуверенно ему улыбнулся, словно сомневался в том, как Андреас воспримет его слова – и это при том, что он был с ним согласен.

– Да, прежде чем мы начнем действовать, Дрей должен заглянуть ему в голову и выяснить как можно больше.

Я решила, мы все уладили, но теперь пристальный взгляд Дома устремился на меня.

– Что думаешь, Рива?

Впервые за то время, что они разрабатывали планы для этой миссии, кто-то из них поинтересовался моим мнением. Бо́льшую часть последних двух недель они игнорировали меня, даже когда я настаивала на том, чтобы быть услышанной.

Почувствовав, что все их внимание обращено на меня, я заколебалась. На самом деле мне нечего было добавить. Мои навыки едва ли могли считаться полезными при допросе.

По крайней мере, в привычном смысле.

– Все это звучит неплохо, – сказала я. – Но, если что, я снова смогу рассказать свою слезливую историю, чтобы отвлечь его от блокирования своего разума.

При словах «слезливая история» Джейкоб скрипнул зубами – эту пренебрежительную фразу он не раз бросал мне в лицо.

Андреас улыбнулся мне еще более неуверенной улыбкой, чем та, которой одарил его Джейкоб.

– Я сделаю все возможное, дабы убедиться, что тебе не придется этого делать.

Я пожала плечами, словно в этом нет ничего особенного, хотя на самом деле предпочла бы больше не обнажать свою душу перед какими-то незнакомцами. Если, конечно, у меня будет такой выбор.

Но если придется… Я хотела скорее найти эту женщину и завершить миссию. Понять, какую информацию она может нам дать – и имелся ли вообще во всем этом какой-то смысл.

Мы спустились с холма, переставляя ноги еще осторожнее, чем раньше. К тому времени, как мы добрались до подножия утеса, я могла различить сквозь деревья фрагменты хижины. Ее построили