ножку станины, а на мягких грунтах или в болотистой местности её и вовсе вырывает из почвы. Но эту проблему можно решить достаточно тяжёлым валуном.

— А можно ли, вместо БМ-3 «Град» производить больше ПРС-7 «Вирга»? — спросил Островитянов. — Целесообразно иметь больше и дешевле, чем меньше и дороже. «Град» — это ведь грузовик, большой расчёт, быстрый расход боеприпасов, ГСМ и прочие ненужные расходы, если брать в расчёт «Виргу».

Сталин вскинулся, но его опередил Ворошилов:

— Нет-нет-нет-нет! Вы не понимаете! Это совсем другое!

— К-хм, — кашлянул Аркадий. — Как я уже сказал, «Вирга» пригодна для десантников и партизан, как средство сравнительно эффективной артиллерийской поддержки там, где невозможно применить ствольную артиллерию или полноценный РСЗО. Это суррогат, поэтому, как вы правильно заметили, стоит сравнительно дёшево. Но это не полноценная реактивная артиллерия.

— То есть, это две абсолютно разные по назначению конструкции? — уточнил Константин Васильевич.

— Верно, — улыбнулся Немиров. — Несмотря на применение аналогичной направляющей и идентичного снаряда, у этих систем разные тактические ниши. И существовать «Град» и «Вирга» должны обособленно друг от друга.

— Мне всё понятно, — кивнул Островитянов.

— Уже темнеет, поэтому испытания авиационного варианта оставим на завтра, — произнёс Аркадий.

В КБ Артемьева разработали авиационный блок реактивных снарядов для Ту-2М-2 — двадцать направляющих, запускающих все снаряды одновременно. Это должно быть идеально для уничтожения колонн бронетехники Вермахта, а также порчи аэродромного полотна и обслуживающего персонала Люфтваффе.

— Эх, жаль… — вздохнул Калинин. — Тогда едем в гостиницу.

Ту-2М-2 в этом году обзавёлся двигателем АШ-38, глубокой переработкой американского двигателя KW-3100, но об этом никто не знает. Оригинал выдаёт 2210 лошадиных сил при 2700 оборотах в минуту. «Глубокая переработка», читай, адаптация под возможности советской авиационной промышленности, позволила выжать из двигателя стабильные 2000 лошадиных сил.

Из-за этого двигателя пришлось пересчитывать фюзеляж под новые возможности — Ту-2М-2 стал способен поднимать в воздух 3500 килограмм полезной нагрузки. И это при том, что в верхней и нижней тыловых оборонительных турелях установили два 14,5-миллиметровых КПВ, вместо пулемётов винтовочного калибра.

Завтра будет производиться обстрел трофейной бронетехники, выставленной в колонну на дороге. Применяться будут осколочно-фугасные реактивные снаряды — нужно до конца прояснить эффективность воздушного способа доставки и его целесообразность.

В автобусе Аркадий подсел к Иосифу Сталину.

— Это всё хорошо, — произнёс председатель СНК. — Результатами испытаний я доволен. Только вот что будем делать с Чехословакией и остальными?

— Было очевидно, что пришедшие к власти фашисты захотят присоединиться к блоку Гитлера, — пожал плечами Аркадий. — Нам остаётся только ждать развития событий.

Немиров считал очень ироничным «самоисполнившееся пророчество»: он всеми силами пытался сохранить Чехословакию, чтобы она не досталась Гитлеру, даже подавил словацкий сепаратизм, но все его усилия привели к тому, что чехословаки теперь склоняются к Германии, РККА отошли на исходные позиции, а у Союза подмочена репутация.

Глобально, ничего не изменилось — война, фигурально выражаясь, отворила незапертую калитку, прошла через двор и сейчас занесла руку для стука в парадную дверь…

— Как думаешь, аналоги такого вооружения есть у наших потенциальных противников? — тихо поинтересовался Иосиф Виссарионович.

— Насколько мне известно, нет, — столь же тихо ответил Немиров. — Но известно нам очень мало. Примерно столько же, сколько им известно о нас. Секретность и у них, и у нас, давно уже пересекла уровень параноидальной. У Наума Исааковича с Канарисом сейчас паритет по вскрытой агентуре. Удивительно, но мы довольно-таки подробно узнаём о немецких проектах в окружающих Германию странах, но в самой Германии разведка не может найти ничего существенного. Всё самое интересное хранится за семью замками и десятью кордонами…

— Я уверен, что у них нет своего прозорливого Немирова, — улыбнулся Сталин.

— Легко может быть, что там есть кто-то получше, — ответил на это Аркадий. — Лучше их не недооценивать.

*8 февраля 1939 года*

— Садись! — указал Сталин на кресло. — Ты где был?

— Заслушивал результаты работы спецкомиссии, — ответил Аркадий, севший напротив него. — Блок реактивных снарядов к Ту-2 «задвинули» — сказали, что затраты не оправдывают эффективность и проще сбросить бомбы.

— Да? — удивился Иосиф Виссарионович. — А я думал, что у тебя в спецкомиссии очень сильное «реактивное лобби»…

— Вот как раз оно и задвинуло проект, — вздохнул Немиров. — У Ворошилова были слишком большие ожидания после демонстрации «Градов» с кассетными снарядами. Надо было сначала самолёты показывать…

— Тут уже сам оплошал, — усмехнулся Сталин. — Я думаю, время этих самолётных снарядов ещё придёт. Главное, что направление задано верно — теперь уже не собьёмся.

— А чего звал-то? — спросил Аркадий. — Не мои жалобы же выслушать?

— О перевороте в Западной Польше ты ведь слышал? — поинтересовался Иосиф Сталин.

— Конечно, слышал! — вздохнул Немиров. — Ты опять издалека начинаешь? Сейчас ещё спроси моё мнение о том, что это могло бы значить для всех нас и так далее…

— Ладно, — поморщился Сталин. — Мосцицкий в Подольске, а у Литвинова в кабинете сидит новый начальник государства Польского Бронислав Перацкий.

— Мне знакома эта фамилия… — произнёс Аркадий.

— Эйтингтон принёс мне это дело, — приподнял Сталин папку, лежавшую на столе. — Подозрительная история, связанная с обидой и местью, как в британских детективах… Ознакомься.

Немиров раскрыл папку и погрузился в чтение.

Содержимое папки сухо и официально повествовало о попытке покушения на министра внутренних дел Западной Польши Бронислава Перацкого, осуществлённой украинскими националистами. Произошло это в 1934 году, в Познани.

Польские силовики поймали группу исполнителей, допросили её и выяснили, что организаторы сидят в Польской ССР. Это был первый и, пока что, последний контакт силовиков Западной Польши с советским КГБ.

Оперативники Эйтингтона взяли след, вышли на организаторов и ликвидировали их в Варшаве. В списке убитых фигурировал заказчик покушения — Степан Бандера. Эта молниеносная операция на время обезглавила польскую ячейку ОУН.

— Перацкий является ярым националистом, не хуже тех, которые хотели его убить, — поделился сведениями Сталин. — За переворотом стоит он, со своими ближайшими сторонниками из МВД государства Польского.

Переворот в Польше произошёл недавно и не на ровном месте.

Лига наций провела в Берлине трёхдневную конференцию с 3 по 5 февраля, на которой обсуждались территориальные обмены за счёт Польши, существование которой все делегаты конференции признали «нецелесообразным в текущей политической ситуации». Последнее — это цитата Чемберлена.

Резолюция