знал, что оно обернется столь крупной ссорой, выложил бы ей всю правду. Как миленький.

Я решил солгать, потому что стремился уберечь ее от лишних переживаний. В прошлый раз, когда Рита узнала мой темный секрет, она испугалась и убежала. И мне очень не хотелось, чтобы это повторилось вновь.

Думал, расскажу байку про неадекватных парней с района, и закроем тему... Короче, хотел как лучше, а вышло как всегда. Глупо и необдуманно. Ну кто ж знал, что моя наивная Веснушка окажется такой хваткой и подслушает наш с Пеплом разговор?

Рита уходит, а я мечусь по комнате, словно зверь, загнанный в клетку, гневно швыряя попадающиеся под руку вещи. И даже треснутые ребра не мешают мне вымещать злость на ни в чем не повинных пульте и пепельнице, которые один за другой летят в стену. Я ломаю вещи, пинаю мебель, но долгожданное облегчение в душе так и не появляется.

Наконец, обессилев, я плетусь на кухню, достаю пакет лекарств, которые купила мне Рита, и закидываюсь двумя таблетками мощного обезболивающего. На меня вдруг накатывает неодолимая слабость и, повалившись на кровать, я забываюсь беспокойным сном.

Когда открываю глаза, за окном уже темно. Яростно тру веки, пытаясь прийти в себя, и тихо матерюсь, вспоминая события прошедших суток. Внезапный обыск, кончившийся избиением, ссора с Ритой, мои грязные слова в ее адрес - не день, а клоака какая-то.

Принимаю еще одну таблетку болеутоляющего и иду в душ. Холодная вода тут же приводит меня в чувства, и мысли понемногу проясняются.

Я был не прав. Сорвался на Риту, наговорил ей кучу гадостей... А она ведь такая ранимая. Даже материться не умеет. А я ей "сука", "лицемерка"... Вот дебил!  Язык мой - враг мой, давно пора оторвать и выбросить.

Тут ведь и козе понятно, что мы с Веснушкой не сможем расстаться. Только зря воздух сотрясали. Рита вросла в меня, стала родной и невыносимо близкой. Наши вены переплелись, сердца бьются в унисон, а души полюбили друг друга еще задолго до нашего знакомства. В прошлых жизнях, наверное. Я чувствую это.

И если Рита хочет, чтобы я бросил всю эту хрень, я брошу. Мне без нее ничего не нужно: ни деньги, ни дурь, ни даже собственная жизнь. Пускай мне придется начинать с нуля, зато с ней. Вместе мы и горы свернем.

Да уж, порой побеждает далеко не сильнейший. Рита выиграла нашу схватку, даже не поднимая оружия. И я принимаю свое поражение с радостью. Потому что люблю. Потому хочу разделить с ней не только настоящее, но и будущее.

Внезапно в памяти всплывают ее слова о том, что она хотела бы создать со мной семью, завести детей... До этого пока, конечно, очень далеко, но мысли на эту тему по необъяснимой причине греют душу. А ведь и правда было бы здорово, если бы Рита стала матерью моего сына... Кто, если не она?

Вытираюсь полотенцем, наспех высушиваю волосы и одеваюсь. Нам с Ритой просто необходимо поговорить. Прямо сейчас. Я извинюсь, скажу, что готов отказаться от всего того, что ее пугает, и мы помиримся. Обязательно помиримся.

Вызываю такси, накидываю капюшон и выхожу на улицу. С неба крупными хлопьями падает снег, скрывая от глаз грязь и серость. Красиво и очень символично. Как снег отчищает землю, так и Рита отчищает мою душу. Мягко, нежно, с любовью.

Сажусь в машину, говорю водителю адрес Веснушки, и мы неспешно трогаемся в ночь. Прокручиваю в голове все, что я скажу своей девочке при встрече, как обниму, как попрошу прощения, как поцелую.

Мысли вращаются вокруг мягких Ритиных губ, когда такси останавливается у ее дома. Я без всякого умысла бросаю короткий взгляд в окно. Просто так, машинально. Но то, что вижу, заставляет все мое тело моментально напрячься.

В паре метров от нас паркуется черная Тойота. Вглядываюсь в номера и холодею. Пепел. Что он тут делает?!

- Эм... Ну что, выходить будете? - из оцепенения меня выдергивает голос таксиста.

- Дружище, припаркуйся вот за этой черной тачкой ненадолго, - не отрывая взгляд от автомобиля друга, говорю я. - Три сотни сверху.

Водитель без лишних вопросов выполняет мою просьбу, а я продолжаю гипнотизировать Тойоту. Сердце в груди колотится, как бешеное, так и норовя сломать оставшиеся целыми ребра... Но вдруг оно спотыкается, пропускает один удар, и, кажется, забывает биться дальше.

Из машины выходят двое: Пепел и Рита. Идут к подъезду. Вместе. Разве что за руки не держатся.

На нем серая бейсболка, которую он стрельнул у меня еще летом, а потом так и не вернул. Вот гаденыш.

На нем. Моя. Бейсболка. А рядом - моя девушка.

Я до судороги в челюсти сжимаю зубы, чувствуя, как у виска набухает и болезненно пульсирует вена. Руки невольно сжимаются в кулаки, а в горле пересыхает так, будто я съел пригорошню горячего песка.

"Не заходи в подъезд. Не заходи!" - почти молю я, мысленно обращаясь к когда-то лучшему другу. Я ведь не переживу. Не смогу пережить.

Но он заходит. Скрывается во мраке подъезда вслед за Ритой.

Даже, когда меня мутузил тот амбал, когда его берцы охаживали меня по спине и животу, не было так больно, как сейчас, в эту минуту.

Сука, Пеплов, не просто нарушил данное мне обещание, нет... Он харкнул мне в душу. Предатель.

Но ладно он... Хрен с ним. Я потерял к нему доверию еще тогда, когда увидел, как он тянется губами к моей Веснушке.

Но она... Как же она могла со мной так поступить? Я ей про великою любовь, про будущее, про вечность...

А она мне лгала. Хлопала глазами цвета моря и лгала.

Сделав над собой усилие, сглатываю тугой ком, подступивший к горлу, и часто моргаю.

- По этому адресу всё, - говорит кто-то моим голосом. - Поехали в бар.

- В какой бар? - приподнимая брови, интересуется таксист.

- Без разницы, главное, чтоб бухло было, - бесцветно отвечаю я, откидываясь на сиденье и в изнеможении прикрывая глаза.

59

Денис

Весь вечер отчаянно пытаюсь забыться на дне бокала, но получается с трудом. Даже сквозь сильное опьянение мысли о Веснушке буровой установкой долбят голову, и я с силой сжимаю пальцами виски́, пытаясь думать о чем угодно, только не о ней.

- Плесни еще, - хмуро бросаю я бармену, который косится на меня с явной жалостью.

По мне определенно видно, что я