их квартире. Делать прическу Зимина пришла в ту же парикмахерскую, где стриглась в детстве, и Смирнова ее узнала. Они вместе вспомнили молодость, а затем Екатерина стала стричься только у Натальи Андреевны.

— То есть с вами Зимина была разговорчивой? — прервал ее рассказ сыщик.

— Наверное, чуть более разговорчивой, чем с другими, — ответила Смирнова. — Катя с юных лет, насколько я помню, была застенчивой, а с годами, кажется, эта ее черта только усилилась. А насчет разговоров… ну их таковыми-то и назвать сложно. Обычно я спрашивала, а Катюша отвечала. Односложно, если у нас в салоне были другие клиенты. Но мы старались выбирать такое время для прически, когда могли здесь побыть вдвоем. Это или рано утром, или сразу после обеда. Так что разговором в общем понимании это назвать трудно, но нас обеих это устраивало.

— А Екатерина могла с кем-то поругаться? Как-то проявить свое недовольство или агрессию? — поинтересовался Гуров, хотя и догадывался, какой получит ответ.

— Агрессию?! Да вы что? Катя и агрессия — это два полюса одного магнита, — воскликнула Смирнова. — Катя даже своему обалдую-мужу отпор дать не могла. Хорошо, тот хоть ее кулаками не бил, как напьется. Но затрещины периодически отвешивал. Несколько раз даже губы ей в кровь разбивал.

— А мне говорили, что она часто с синяками ходила. Даже очки большие солнцезащитные из-за этого носила, — заявил сыщик.

— Очки она носила, потому что заплаканных глаз стеснялась и не хотела, чтобы с расспросами приставали, — недовольно поморщилась Наталья Андреевна. — А чтобы у Кати синяки были, я такого не видела. Может, она ко мне просто в это время не приходила.

— Когда вы ее видели последний раз? — задал новый вопрос Гуров.

— Пару недель назад, — ответила парикмахерша. — Она ко мне на стрижку приходила. С тех пор больше и не виделись.

— Зимина что-нибудь о продаже своей квартиры говорила? — Сыщик внимательно посмотрел на собеседницу.

— В последний раз — нет, — покачала головой Смирнова. — Но об этом она думала. Собиралась продать квартиру и купить небольшой домик где-нибудь в Подмосковье. Муж вроде на такой вариант тоже был согласен.

— И изменений в ее поведении во время последней встречи вы никаких не заметили. — Это был даже не вопрос, а утверждение сыщика.

— Нет. Все было как обычно, — ответила ему женщина. — Так что с Катюшей случилось-то?

— А вот это мы и пытаемся выяснить, — туманно ответил Гуров и попрощался со Смирновой, оставив ее в недоумении и тревоге.

После разговора с парикмахером сыщик всерьез задумался над версией Марии о подмене Зиминой. Теоретически это, конечно, было возможно. Но Гуров понимал, что для проведения такой операции предполагаемым преступникам потребовалось бы немало времени для ее подготовки. И подделка документов, в частности паспорта, не самая сложная из частей этой аферы. А выдавало преступников то, что они не имели возможности пообщаться и завести близкое знакомство с самой Зиминой. Оттого и получалась такая серьезная нестыковка между поведением реальной женщины и ее двойника. Правда, заметить этого никто бы не смог, если бы не интуиция Воробьева. Ведь именно он побудил Гурова взяться за дело. А не случись такого, прошло бы уже достаточно времени, чтобы разницу между Екатериной и той женщиной, которая ее заменила, смог бы хоть кто-то заметить. Да еще и возникал вопрос, а стал бы пропавшую Зимину, которая якобы скрылась с деньгами от мужа-алкоголика, хоть кто-то тщательно искать.

И все же возможная подмена Зиминой была для Гурова лишь одной из версий следствия. Вариант с добровольным побегом женщины от мужа он по-прежнему не исключал, хотя и считал его маловероятным. И пока наиболее очевидным для сыщика оставалось предположение о том, что Екатерину каким-то образом заставили забрать деньги и скрыться. И в этом случае подстрекателями могли стать члены какой-либо секты, которые убедили Зимину в необходимости побега.

И последняя версия очень многое бы объясняла. Судя по всему, что Гуров узнал о Екатерине, попасть под влияние сектантов она могла очень легко, в силу своего характера. Сыщик уже сталкивался на практике с методами, которыми религиозные фанатики обрабатывают своих жертв. Если им попадается человек, по складу ума, характеру и темпераменту схожий с Зиминой, то на его обработку уходит не так уж много времени, и человек становится послушной пешкой в руках сектантов. Эта версия легко объясняла и резкую перемену в поведении Екатерины. Просто, встав на путь своего «учителя», женщина не могла бы его ослушаться и начала бы враждебно воспринимать все помехи на этом пути. И Гуров знал, насколько сильно могут измениться в таких случаях люди.

— Черт, и почему я сразу об этом не подумал?! — вслух выругался сыщик и достал телефон.

В МВД контролем за деятельностью различных сект, их появлением и исчезновением ни одно подразделение специально не занималось. Однако Гуров знал, что Главное управление по противодействию экстремизму МВД присматривает за сектами и, если выявляет факты, попадающие под его юрисдикцию, тут же забирает дела под свой контроль и доводит их до суда. Сыщик хорошо знал нескольких сотрудников этого ведомства и решил связаться с одним из них, полковником Михаилом Валерьевичем Лихачевым, чтобы получить нужную информацию.

— Ну здравствуй-здравствуй, Лёва! А я уж думал, ты забыл о моем существовании, — раздался в трубке голос Лихачева. — Хочешь меня позвать пивка попить?

— С радостью, но не сегодня, — фыркнул Гуров. — Миша, есть некоторая вероятность, что одна москвичка попала под влияние сектантов и сбежала из столицы. Можешь мне дать какую-то информацию о том, какие секты сейчас действуют в Москве?

— Лёва, их как минимум тут несколько десятков, — сменив шуточный тон на серьезный, ответил полковник. — Некоторые насчитывают до сотни человек, а в других состоит не больше десятка. А если учесть, что в первопрестольной орудуют и представители сект из провинции, то и вовсе от их количества одуреть можно. Ты хоть знаешь, что у нас в стране действует до пяти сотен различных тоталитарных сект, и далеко не все из них хоть капельку замешаны в проявлении и пропаганде экстремизма? Причем методы привлечения адептов у них тоже разнятся. Так что вот так вот, в лоб, я тебе ничем помочь не могу. То есть могу, конечно, прислать список, который есть в нашем ведомстве, но тебе, чтобы их всех проверить, может не одна жизнь понадобиться.

— И все же какой-то способ сузить круг подозреваемых среди такого разнообразия сектантов есть? — В устах Гурова это прозвучало скорее утверждением, чем вопросом.

— Есть, — согласился с ним Лихачев. — Давай вечерком где-нибудь встретимся. Ты мне расскажешь, что случилось, а я тебе постараюсь помочь понять, с какой из сект могла связаться твоя фигурантка.

— Нет, так дело не пойдет, Миша! — отказался сыщик. —