которых мир оказался теперь. Как профессиональный управленец Сиденко привык классифицировать людей, с которыми работал. Так было легче их понять и предвидеть. В его мире профессиональные системы профайлинга делили людей на множество видов и подвидов. Теперь количество видов для него уменьшилось, расширившись лишь одним новым. Он назвал этот вид: обреченные.

Платить за силу собранным ужасом? Почему бы и нет? Эти люди глупы и беспомощны. В новом мире они погибнут в любом случае, потому что кому-то однажды захочется что то у них взять. Либо их имущество, либо их жизнь. Защитить их будет некому. Большинство сегодняшних представителей цивилизации — жертвы по определению и сами сопротивляться не смогут. А значит их ждёт либо унизительное рабство, либо бессмысленная смерть. А этот могущественный человек с помощью его, Леонида, может придать смысл их смерти.

Первые еженедельные ритуалы подтвердили правдивость слов Человека. Сила и ловкость росли, Леонид явственно чувствовал это и это подтверждалось его подчинёнными, которые начинали смотреть на него со страхом поклонения. Он понимал, что каждый его невероятно сильный удар или прыжок во время миссии наводил ужас не только на обреченных, но и на его людей, стремительно понимавших, что хозяин необычен и становится более необычным с каждым днем.

А потом Могущественный Человек рассказал ещё об одной особенности. Меч, который он подарил Леониду имел характер. Это был меч воина, но не палача. Потому, когда он чувствовал настроение боя, когда ощущал усилия и преодоления, то наделял хозяина гораздо большей силой, нежели за убийства, в которых не было куража поединка, а оставалась банальная казнь.

После этого Сиденко принялся выбирать места для миссии более вдумчиво, а также собирать вокруг себя военных профессионалов, которые обеспечивали ему грамотную поддержку на поле боя. Первые бойни он устраивал в жилых кварталах и пригородных садовых товариществах. Это было неприятно, и во время ритуала он почувствовал прилив сил, но настолько незначительный, что даже не был уверен, не самовнушение ли это.

Когда он последовал совету Могущественного человека и спланировал миссию, взяв с собой несколько наёмников, результат был совсем иной. Тогда они атаковали элитный жилой комплекс, первые этаж которого занимали коммерческие помещения. На этом этаже засела команда небольшого ЧОПа, взявшаяся охранять богатеев. У людей ЧОПа были даже огнестрелы и они, то ли из чувства долга, то ли от понимания обреченности сопротивлялись отчаянно.

Но Леонид всё рассчитал. Его новой небывалой ловкости хватало примерно на секунд 30. За эти пол минуты под прикрытием своих наёмников он зарубил всех охранников, совершая настолько быстрые и непредсказуемые скачки, что попасть в него так и не смогли. Двигаясь от жертвы к жертве, Сиденко замирал от ужаса и восторга. Выстрелы, направленные в него, шевелили волосы на затылке, а невероятная скорость заставляла бурлить кровь. В руках едва ощутимо вибрировал меч. Не дрожал, а именно вибрировал, словно возбуждение хозяина передавалось ему. И Леониду казалось, что клинок даже подправляет траекторию удара, настолько чистыми и убийственными они получались.

Потом сидя в своём кабинете и глядя на отдыхающее в ножнах оружие, он всё ещё чувствовал эту вибрацию и понимал, что хочет, что бы она снова стала реальной, что бы эти ощущения повторились опять.

Когда пришла мысль взять Зиповскую больницу, Сиденко сперва сам удивился своей дерзости. Ему доложили, что больница охраняется войсками, но его вера в свои сверхестественные возможности пересиливала доводы разума. Он видел, как множится и крепнет его боевая группировка. Наемники шепотом пересказывают друг другу увиденное ими на миссиях и впечатленные этими рассказами люди испытывали желание присоединится.

Сиденко знал, что большинству людей просто необходимо к кому-то присоединится. Такова их стадная природа, даже весьма сильных и умных. Зачастую они готовы ходить даже под просто удачливым гопником, а если новый хозяин граничит в своих проявлениях с чудом, они будут его боготворить. Сами будут придумывать о нём легенды и оправдывать самые дикие его поступки. Будут идти с ним до конца и совершать подвиги в его славу.

Поэтому Сиденко был убежден, что он справится. В его подчинении было около 60 человек. Начальник охраны Волынин, сержант с боевым опытом, говорил, что это уже два взвода. Люди полностью верили ему и горели желанием нового свершения. А больница, это не только ресурс для будущего ритуала, но и основа для его будущего княжества. Больница, это территория, специалисты, рабы, рембаза для солдат. Это новая точка опоры для нового прыжка.

Как и обычно он ворвался в бой первым. Он знал, что у него теперь около четырёх минут неудержимости. В принципе, за это время он мог бы пройти практически все отделения больницы и напоить меч необходимыми впечатлениями. Но было важно, чтобы его люди видели: что и как он делает. Важно было давать им новую пищу для восхищения. Если же он скроется от них в коридорах больничного комплекса, эффект будет не так велик. К тому же нельзя было терять голову и забывать об осторожности и удалялся далеко вперёд от группы охраны. Спину надо держать прикрытой. Да и его боевикам нужна работа. Что бы навыки не теряли и могли себя проявить в глазах Господина.

Леонид красиво разрубил пополам двух солдат на входе в административное крыло и влетел внутрь. Он предполагал, что войсковой штаб, управляющий охраной больницы расположился именно здесь и можно будет быстро лишить армейцев управления, уничтожив этот узел. Сиденко оказался прав. Военных здесь было много и они неплохо сориентировались, увидев погибающих товарищей. Крыло наполнилось грохотом стрельбы и ему потребовалось около минуты, чтобы всех тут зачистить. Меч тихо гудел, сердце Леонида заходилось от восторга. Однако у отделения УЗИ диагностики пришлось остановится. Во первых: его люди перестали видеть его, отстав на входе, во вторых: впереди был широкий перекрёсток двух коридоров, который скорее всего был хорошо укреплён и поддержка десятка стволов была здесь очень нужна.

Через минуту подбежал Волынин со своим первым отделением.

— Леонид Романович, — приговорил он, задыхаясь, — давайте теперь мы поработаем! Ребята хотят биться за Вас!

— Давай, Волынин, — ответил спокойно Сиденко, любуясь клинком, — зови, если затормозишь где-то.

И взводы Волынина заработали. Штурмовые отделения занимали этаж за этажем и коридор за коридором, максимально эффективно используя всё имеющееся вооружение. Невзирая на то, что в отделениях и палатах было полным полно живых людей. Рвались гранаты, сея смерть в тесных помещениях, работал пулемёт, прошивая насквозь гипсокартонные перегородки. Огонь доставал всех, кто оказывался на пути: солдат, врачей и перепуганных насмерть гражданских.

В хирургическом отделении