Велась Интернет-трансляция: вот в небе возникает черная точка, которая, с каждым мгновением увеличиваясь, приближается к взлетно-посадочной полосе и превращается в юркий самолет, который наконец садится и через несколько минут замирает на сером бетоне, прямо около гигантского количества собравшихся журналистов, блогеров и инфлюенсеров.

Чувствуя, что сердце ее замирает, Лера следила за этими поистине историческими кадрами. Потому что сомнений в том, что Стас Хрыков убил жену, у нее не было.

Но для чего же этот спектакль, разыгрываемый прямо в режиме онлайн? На что Хрыков надеялся, на то, что в последний момент кто-то выйдет из самолета и объявит, что Настя, увы, занедужила и что выйти не сможет? И что ее тотчас, отгородив от общественности, увезут в больницу, а потом сообщат, что она умерла?

Но даже если и так: это же не «прокатит», если выражаться языком самого Стаса Хрыкова. Потому что этим делом, и Лера знала это точно, давно заинтересовались правоохранительные органы, пока, однако, еще напрямую не вмешавшиеся, но за всем внимательно наблюдавшие.

И наверняка также смотревшие, а вероятно, и присутствовавшие на Интернет-трансляции из Домодедова.

Стас с безупречным букетом пурпурных роз на невероятно длинных стеблях, в белом костюме ждал внизу трапа. Наконец дверь самолета отошла, и появилась…

Нет, не Настя, а миловидная стюардесса, которая, быстро спустившись вниз, замерла, словно в почетном карауле, на бетоне.

Потянулись томительные минуты ожидания в прямом эфире.

Ну, начинается! Лера ничуть не сомневалась: специально тянут время и искусственно наращивают драматизм, чтобы объявить в итоге, что Настя внезапно занедужила и на публике не появится.

Иной возможности у Хрыкова просто не было. Не намеревался же он, в самом деле, объявить всем, что убил свою жену еще месяц назад?

Такой, как он, муками совести не страдал и раскаянием не мучился.

Наконец в двери самолета возникла какая-то фигура, и Лера не сомневалась: сейчас выйдет тот, кто скажет, что Настя, увы, не в состоянии…

Но вместо этого, облаченная во что-то умопомрачительно-короткое и супердорогое дизайнерское, на первой ступени трапа появилась, замерев в эффектной позе, Настя.

* * *

Лера онемела, уставившись на ту, которая, изгибаясь в дешевых позах, позволяла фотографировать себя с различных ракурсов.

Это Настя? Или все-таки нет?

Лера, как, впрочем, и все прочие, за исключением самого Стаса Хрыкова и, конечно же, родственников Насти, до встречи в аэропорту, якобы по настоянию самой Насти, не допущенные, сказать с уверенностью не могла.

Ну да, такая же фигура, такие же движения, яркая одежда, шикарная, сверкающая стразами, фуражка на голове, увенчанной париком с длинными светло-лиловыми локонами, гигантские, почти во все покрытое килограммами косметики лицо, очки.

Хрыков же, опустившись на одно колено и протягивая вышедшей из самолета особе цветы, пробасил:

– Настенька, как я рад тебя видеть! Выглядишь просто убийственно!

Лера поняла, что эпитет он выбрал двусмысленный – причем сделал это намеренно. Убийца не только водил за нос всех, в том числе и правоохранительные органы, но еще и откровенно куражился.

Та, которая прибыла, была кем угодно, но только не Настей. Потому что Настя была убита около месяца назад тем, который разыгрывал любящего мужа-романтика.

А особа, спускаясь по трапу, повисла на шее Хрыкова, который, лапая ее и целуя, тискал груди девицы и, показывая их в кадр, заявлял:

– И кто после этого посмеет утверждать, что Настеньки нет в живых! Да вы на эти буфера посмотрите! У покойников таких не бывает!

Да, куражился, причем с особым цинизмом.

Хрыков даже приложился к одной груди, а потом, позволив фотографам еще пару минут сделать неисчислимое количество снимков, быстро повел прибывшую особу к колонне черных джипов, стоявших прямо на взлетно-посадочной полосе.

Настя, вернее, та, которую все за нее принимали, перед тем как сесть в джип, послала всем воздушный поцелуй и исчезла в недрах авто, а Лера произнесла:

– Заметили, что она за все время ничего не сказала? Потому что мы бы в противном случае прогнали голос через компьютер и сравнили его с образцами голоса Насти, которых в Интернете полным-полно.

Однако ей было понятно, что, презентовав прибывшую из-за границы жену, причем живую и невредимую, Хрыков поставил им шах.

Наставало время поставить ему мат.

* * *

Последовала третья бессонная ночь в штаб-квартире холдинга. Лера сказала:

– Итак, он презентовал общественности жену, но мы знаем, что она мертва. Тогда весь вопрос в том: кого Хрыков показал публике?

Компьютерные программы сравнения лиц Насти из аэропорта и Насти из многочисленных клипов и интервью ничего вразумительного не дали: уж слишком была особа, прилетевшая из Цюриха, закамуфлирована.

Видимо, не без причин.

– А ведь они из Цюриха сначала на сорок минут в Мюнхен залетели! – заявил вдруг один из ребят Убойного отдела. – Вот данные перемещения чартера из Интернета, сами посмотрите!

Лера быстро прикинула:

– Спрашивается только: зачем? Не исключаю, что борт, вылетевший из Цюриха, был еще пустой, и эта дама, игравшая роль Насти, подсела только в Мюнхене. Нам надо найти и идентифицировать ту, которой поручено задание изображать из себя Настю. Потому что, боюсь, долго ей не жить – уж слишком опасный она свидетель…

* * *

Вся последующая ночь и часть нового дня были посвящены тому, чтобы узнать, кого же Хрыков нанял на роль Насти. Та же, после прибытия в подмосковный особняк, где, по всей вероятности, покоилось тело подлинной Насти, у ворот, где собралась гигантская толпа журналистов, дала интервью, вернее, выдохнула шепотом несколько фраз:

– Со мной все в порядке, и я шокирована домыслами о том, что я умерла. Как видите, я жива. Но мне нужен покой, поэтому прошу оставить и меня, и моего любимого в покое. Как же я тебя люблю, Стасик!

И Хрыков, подхватив лже-Настю после этих слов на руки, под марш Мендельсона занес ее на территорию поместья.

Туда, где и покоилась настоящая Настя.

Ворота за ними захлопнулись.

– Эти фразы тоже мало чего дают для голосовой экспертизы, – отозвался один из ребят, а Лера же заметила:

– По-русски она говорит как на родном, значит, это не иностранная актриса. То, что залетели в Мюнхен, может свидетельствовать о том, что это одна из русских репатриантов или переселенцев. Ищите в этом направлении!

Установить личность той, которая играла роль Насти, руководствуясь такими данными, было почти нереально.