Когда вода в кувшинах закипела, хозяйка вылила ее в лохань, добавила холодной и усадила туда девушку. Взвизгнув, та чуть не выскочила оттуда.

– Она же горячая! – закричала она, махая руками.

– Садись! – рявкнула старуха, грозно сверкнув единственным глазом. – Тебе лечиться надо!

Прикусив губу, девушка стала осторожно приседать, чувствуя, как начинает потихоньку свариваться.

Нянька укрыла лохань одеялом так, что наружу торчала только голова Сайо.

– Вот так и сиди, – удовлетворенно сказала старуха. – Прогревайся. Там отвары девяти трав.

Девушка обреченно кивнула. Хозяйка стала возиться у стола и вновь продолжила прерванный разговор.

– И куда вы собрались?

– Все равно, – ответила Сайо. – Мы хотели просто уйти подальше.

– Не далеко же вы ушли, – засмеялась старуха, насыпая в ступку нарезанные корешки и какие-то орехи.

Девушка вздохнула, уселась поудобнее и рассказала о своих злоключениях после побега из замка. Слушая ее, хозяйка хмыкала, крякала, но удержалась от комментариев. Засыпав порошок в кипящую воду, она сняла бронзовую чашку с огня и поставила ее в угол, прикрыв дощечкой.

– Как остынет, выпьешь.

Вернувшись на табуретку, старуха сразу заявила:

– Вы все сделали неправильно.

– Почему? – удивилась Сайо.

– Возчик ехал из замка и знал, что оттуда сбежала важная пленница. Вдруг он видит девчонку с двумя слугами. Ни повозки, ни соратников. Не все простолюдины дураки, красавица.

– Он просто узнал нашу спутницу, – вздохнула девушка. – Этого никто не мог предугадать.

– Будь твой слуга поумней, он бы лучше подготовился к побегу.

– Что ты имеешь в виду? – Сайо даже слегка обиделась.

– Он не знал, куда бежать, не отыскал место, где вы могли бы переждать, пока не утихнут поиски.

– А что бы ты сделала на его месте? – с легкой издевкой спросила она. – Он же ничего не помнит.

– Тут не память нужна, а мозги, – возразила старуха. – Достал бы пару бараньих шкур или теплых одеял. С ними вы могли бы легко пару раз переночевать и в лесу. А как ушли подальше, то и вышли бы к людям.

– В лесу звери, – попробовала возразить Сайо.

– Втроем легко поддерживать огонь в костре всю ночь, – отмахнулась хозяйка. – А если волки пристанут, можно и на дерево влезть.

Девушка промолчала. Нянька соскочила со скамьи, попробовала питье и, удовлетворенно крякнув, поднесла ко рту Сайо.

– Пей.

Отвар оказался горько-сладким с уже знакомым рыбьим привкусом.

– Что же нам теперь делать? – спросила она.

– Лечиться, красавица, – ответила старуха. – Дней десять у меня поживете, а там видно будет.

– А если нас найдут?

– Сюда редко кто заглядывает, – возразила хозяйка. – Даже зимой. Продукты мне недавно привезли. Соратник, что вас искал, тоже был. Так что дней десять точно никто не появится.

– Ну, а что же нам дальше делать, почтенная? – поинтересовалась Сайо.

– Внешность твою изменим, – криво улыбнулась старуха. – С фальшивым пузом вы хорошо придумали. Беременных даже насиловать нельзя, можно мужской силы лишиться. Вот только глаза у тебя уж больно приметные, да и лицо симпатичное.

– Не такое уж и симпатичное, – смутилась девушка.

– Мне лучше знать, – проговорила хозяйка. – Я ведь не на болоте выросла. Восемь лет по империи с театром ездила. Всяких людей видела. Красота у тебя редкая, благородную кровь за сто ли видать.

– Ты была танцовщицей? – удивилась Сайо. В ином качестве женщина в театре быть не могла.

– Не похоже?

– Ну…

Старуха опять закудахтала. Только на этот раз как-то очень грустно.

– Когда-нибудь я тебе расскажу, почему оказалась на болоте. Как настроение подходящее будет.

Она вздохнула.

– Как вылечишься, мы тебе волосы перекрасим, лицо подправим….

Заметив, что девушка испуганно вздрогнула, хозяйка вновь закудахтала. Только на этот раз весело.

– Да не навсегда, успокойся.

Сайо робко улыбнулась.

– С глазами сложнее будет, – продолжила собеседница. – Но и тут можно кое-что придумать. А идти вам надо в столицу.

– В Тонго?! – переспросила девушка, едва не вскочив. – Прямо в лапы Тайного Ока?

– Где лучше всего спрятать иголку? – старуха подняла палец – В стогу! А человека? Среди других людей. Сейчас идет война, в столице полно всякого народа. Затеряться среди них будет легче легкого.

– Но у нас нет никаких бумаг, – возразила Сайо.

– Что-нибудь придумаем, – проговорила хозяйка после долгого молчания.

Александра отложила в сторону топор. Все коряги, лежавшие возле полуамбара-полуземлянки, превратились в кучу дров. Она без труда поняла, что ее просто-напросто выгнали для продолжения какого-то важного разговора. Следовательно, ей просто необходимо узнать, о чем же там беседует Сайо с хозяйкой.

Алекс очень переживала за здоровье девушки. Для нее самой купание в холодном болоте закончилось на удивление благополучно. Першило в горле, да щекотка в носу иногда прорывалась глубоким, прочувственным чихом. К счастью, во время визита воина, то ли от нервного напряжения, то ли по другим причинам, дышалось удивительно легко.

Алекс открыла дверь, осторожно сняла сапоги и, морщась от холодного пола, кусавшего ступни через коряво намотанные портянки, тихо прошла мимо черневших корзин. Большинство из дыр, щедро украшавших стену комнаты, были открыты, и из них доносился знакомый голос Сайо:

– Мой опекун передал права на меня госпоже Айоро, и я уехала в Канаго, взяв с собой служанку и этого парня. По пути на нас напали разбойники…

– Кто же это решился ограбить караван сотника сегуна? – удивилась старуха.

Послышался плеск.

– Нас приняли за купцов, – пояснила Сайо. – Алекс тогда помог мне спрятаться.

– Где это произошло?

– На землях барона Татсо. Я потом гостила у него, пока не приехал сам господин Айоро. Так я впервые увидела своего нового опекуна. Он остался в Татсо-маро, а я со слугами и сыном барона поехала в Канаго.

– На этот раз добрались без приключений?

– Хвала Вечному Небу, ничего не случилось.

Александра криво усмехнулась.

– В Канаго мне очень понравилось, госпожа Айоро отдала меня в школу для девушек и сказала, что устроит мою судьбу.

«Кажется, Сайо решила довериться Няньке, – подумала Алекс, осторожно пятясь назад. – И даже со мной не посоветовалась. И это после того, как нас в двух местах чуть не выдали? Ох, как неосторожно».