- А…

Зря хозяйка открыла рот.

Ида вызверилась на нее так, что и Полкан завистливо вздохнул.

- Ты сейчас закроешь за нами эту дверь. И если не дай Творец отсюда хоть щепка пропадет из вещей доктора – я тебя за воровство посажу! И молись, чтобы он выжил! В противном случае ты за убийство сядешь…

- Да какое убийство?!

- С особой жестокостью! Человек три дня в горячке, ей даже посмотреть что да как лень! Сама дойти не можешь – дворника б послала или служанку, чай, не переломится! И молчи, пока я сюда полицию не прислала! И не заставила регистрацию у всех жильцов проверять!

Ида уже знала, чем можно пригрозить.

Тетка умолкла и вымелась за дверь.

Девушка вздохнула – и положила руку на лоб Станислава. Мужчина, почувствовав прохладу, потянулся к ней всем лицом, зарылся в ее ладонь, словно маленький. Так и не приходя в себя…

- Ничего, жом. Справимся. Я вас тут не брошу. И плевать на приличия!

- РРРгав! – подтвердил Полкан.

Прррриличия еще какие-то выдумали!

Спасай кобеля, подохнет ведь! А от него щенята могут быть хорошие!

Ида покосилась на собаку, но промолчала.

Будут ее тут всякие мохнатые учить жизни… хвост не дорос! И клыки – тоже! Вот!

Да где ж там этот дворник!?

* * *

Долго ждать не пришлось, и Ида, удивляясь сама себе, уселась в карету.

Это – она?!

Она командует мужчинами, она требует грузить аккуратнее, она спокойно раздает медь направо и налево, она садится в карету, аккуратно придерживая больное тяжелое тело.

Кстати – неодетое.

В одном нижнем белье.

Станислав как-то не подумал, что его будут грузить или перетаскивать, и не оделся. А Ида решила не заморачиваться. Укутать потеплее, а дома все равно раздевать.

А ведь еще пару лет тому назад…

Что-то с ней Анна такое сделала. И нет, речь не о ране, и не о спасении. Словно какие-то цепи с нее упали. Тяжеленные… она их и не замечала, а сейчас так легко двигаться!

Легко, спокойно, а главное – правильно. И почему-то Иде кажется, что Анна бы одобрила. Надо помогать людям! Особенно когда они сами себе помочь не могут.

Карета остановилась возле домика, который купила Ида, и кучер открыл дверь. Второго грузчика, увы, не было, в его роли выступил дворник. Но Ида не собиралась теряться.

- Ждите, жом.

- А за ожидание…

- Доплачу. Ждите.

И Ида метнулась в дом.

- Жом Пауль!!! Жом Пауль!!!

Постоянную прислугу она не держала. Обошлась тремя людьми. Кухарка, жама Эльза – приходила раз в два дня, готовила пищу и уходила. Разогреть ее Ида теперь могла и сама. И стол сервировать для себя одной – ничего сложного. Да и некогда особо привередничать – после госпиталя.

Горничная – содержать в порядке дом и одежду Иды. Тоже, не сказать, чтобы работы было много. Жама Гертруда управлялась без особых усилий. А Ида разрешила и горничной и кухарке брать с собой детей. Если оставить их не с кем.

Раньше – нет. Даже не подумала бы. А сейчас, вот, дала свое позволение. Платила она хорошо, сильно не ругалась, так что женщины были довольны, еда была вкусной и свежей, а дом сиял чистотой. Может, и приворовывали, но Ида решила, что мелочи внимания не стоят. Пусть их…

Третьим слугой был муж жамы Гертруды – жом Пауль.

Так получилось, что его переехала карета. И лакеем он работать больше не смог – хромота осталась, кособокость… но не плевать ли было Иде?

Ей нужен был мужчина по хозяйству на все руки. Коней она содержать не собиралась, но это – дом! Снег почистить, дрова принести, гвоздь вбить – да мало ли дел по хозяйству?

Очень много.

Трое людей работали на нее, и все были довольны. Вот, жома Пауля Ида и звала.

- Тора?

- Мне нужна ваша помощь!

- Что случилось, тора?

- Помогите перенести человека! В гостевую спальню, на первый этаж, - решила Ида.

На втором этаже было три спальни, но это уже вовсе неприлично. Нет уж, первым этажом обойдется.

- Кого, тора? – вышла из кухни Эльза.

- Сейчас перенесем – и я все расскажу, - отозвалась Ида, похлопывая по руке перчаткой. – Да осторожнее! Что ж вы больного, как дрова тащите!?

Мужчины не отругивались. Кряхтели, но понимали, что девушка нервничает.

- Вот так! Кладите! Жом, это вам за труды!

В ладонь кучера скользнуло серебро.

- Благодарю, тора. Может, вам чего отвезти, привезти надобно?

Ида задумалась.

Больной в доме – источник проблем. Но каких?

- Где вас найти?

- Я обычно на углу Мясницкой и Колокольной стою, тора. И отсюда, вроде, недалече. Спросите дядюшку Михеля, меня там все знают.

- Хорошо… дядюшка Михель. Я буду иметь это в виду.

Сама Ида предпочитала ходить пешком. Моцион, знаете ли… да и все тут недалеко. Но – вдруг?

Извозчик ушел, а девушка кивнула слугам.

- Жду всех в гостиной.

Тоже Анна. Которая мигом отучила Зинаиду от снобизма. Ладно, не в единую минуту. Но старшей сестре было, что сказать. А младшая поневоле слушала.

Когда у тебя все болит, и рана не заживает, и твоя жизнь зависит от старшей сестры – поневоле прислушаешься… Не будешь обращаться с людьми по-человечески? Вот они с тобой по-скотски и поступят!

Слуги себя ждать не заставили.

Ида обвела всех взглядом.

- Вы знаете, что я работаю в лечебнице.

Слуги знали. Что ж, у торы могут быть свои прихоти. У кого цветочки, у кого лечебницы – это даже благородно. Помогать страждущим…

Слуги ведь не видели, как благородно тора вытаскивает судно! Или моет грязный пол!

- Станислав – доктор. Он три дня не был на службе, и я забеспокоилась. Поехала к нему и нашла мужчину больным. Поскольку у него нет семьи и ухаживать за ним некому, я забрала его сюда.

- Тора, это ж неприличие какое! – ахнула Эльза.

Зинаида сморщила нос.

- Жама Эльза, мне все равно, кто и что скажет. Я не оставлю человека на верную смерть!

Кухарка устыдилась.

- Но как же…

- Днем я буду в лечебнице. И готова доплачивать за присмотр. Вам, безусловно, придется сварить что-то, подходящее для больного.

- Так морс, опять же, бульон куриный…

- Жама Гертруда, надеюсь, вы сможете ухаживать за Станиславом Венедиктовичем? Разумеется, не бесплатно? Жом Пауль, вы поможете, если его надо будет перевернуть?