Между тем процессы, запустившие эти масштабные события, были на удивление деликатными. Как правило, ледниковые периоды вызываются изменениями формы земной орбиты, а также углом и направлением наклона земной оси относительно Солнца. Эти изменения цикличны с периодами около 100 000 лет, 41 000 лет и 23 000 лет и называются циклами Миланковича в честь Милутина Миланковича, сербского математика, который открыл их в 1912 году. Но сегодня климат меняется гораздо быстрее любого цикла Миланковича. Наша ситуация требует срочного и продуманного вмешательства.

Когда влияние всех циклов в совокупности приводит к тому, что на поверхность Земли попадает чуть меньше солнечного света, чем обычно, наша планета слегка охлаждается. Когда циклы совпадают так, что солнечного света становится больше, Земля чуть-чуть нагревается. Химия и циркуляция океанов усиливают этот эффект. Когда Земля нагревается, океаны выпускают в атмосферу часть растворенного в них углекислого газа, и вода испаряется из них быстрее, а дополнительный CO2 и водяной пар способствуют дальнейшему потеплению. А когда циклы Миланковича сообща приводят к тому, что солнечного света становится меньше, океаны поглощают углекислый газ и в воздух попадает меньше водяного пара. Это ускоряет охлаждение — и тогда здравствуй, ледниковый период.

Чтобы посмотреть на изменения климата с разных сторон, по-ботански, на самом деле нужно провести на планете цикл экспериментов, чтобы посмотреть, как она себя ведет, то есть изучить причины и следствия. Этого мы проделать не можем, поэтому строим компьютерные модели и сравниваем их результаты с данными, получаемыми изо льдов. Смотрим, удастся ли нам создать программный код, который предсказывает прошлое и моделирует факты, наблюдаемые во льдах. Так мы можем исключить предвзятость и искажения фактов.

Так вот, изучая образцы льда из Гренландии и других мест, мы видим, как резко меняется структура слоев. Это доказывает, что крупные перемены климата могут произойти меньше чем за двадцать лет. Как именно они происходят, мы не знаем, зато прекрасно понимаем, по какой причине: дело во взаимодействии температуры, содержания углекислого газа, океанских течений, испарения воды и живых существ, которые на все это реагируют. Есть и другие важные факторы. Если зимой выпадает меньше снега и появляется меньше льда, поверхность Земли в целом темнее, а значит, она поглощает больше света, что приводит к дальнейшему потеплению. Если гренландские ледники растают, в Атлантический океан вольется больше талой воды, а значит, нарушится соотношение между пресной и соленой водой, что может изменить течения. Океанские течения распределяют тепло по планете, поэтому любой сдвиг в этой области имеет далекоидущие последствия. И во все эти процессы вмешиваются люди — жгут углеводородное топливо, вырубают леса и вообще всячески способствуют парниковому эффекту на Земле. Упомянутый 2016 год стал вехой на этом пути: концентрация углекислого газа в атмосфере превысила отметку в четыреста долей на миллион впервые за четыре миллиона лет. В этом виноваты люди — и людям за это платить. Главный вопрос — кому именно и насколько высокой окажется цена.

Мы вступили на нехоженую территорию, и поэтому так важно двинуться в сторону безуглеводородного будущего, причем прямо сегодня. Исследователи ледяных покровов говорят, что Земля — система хаотическая. Грубо говоря, для хаотической системы характерны взаимодействия, способные в результате мелких нарушений приводить к непредсказуемым и зачастую колоссальным переменам. Вероятно, вам знакомы слова «эффект бабочки»: стоит одной-единственной бабочке в Южной Америке взмахнуть крылышками, и это вызовет ураган на Западном побережье Африки. Так вот, возможно, именно с таким эффектом мы и столкнулись. Это записано и в гренландских льдах. Роль бабочки играют люди, но мы не трепещем крылышками, а накачиваем атмосферу углекислым газом и метаном (который еще больше способствует парниковому эффекту) в миллион раз быстрее, чем силы природы.

Самопровозглашенные скептики иногда подчеркивают, что климат менялся всегда. Так и есть — но лишь в определенной степени. Да, он всегда менялся, но сейчас мы, люди, навязываем ему такие темпы изменений, каких история еще не знала. Это можно представить себе наглядно: когда едешь по скоростному шоссе, то разгоняешься до 100 километров в час. А когда подъезжаешь к дому и останавливаешься, то движешься со скоростью 0 километров в час. И все у тебя складывается неплохо. Но зарубите себе на носу, что затормозить со 100 до 0 километров в час можно и врезавшись в кирпичную стену. Тут результат будет несколько иным. Теперь представьте себе, что вы едете по шоссе, когда за рулем кто-то другой, и видите впереди поперек дороги кирпичную стену. Вы кричите: «Эй, остановись!» А водитель отвечает: «Подумаешь, кирпичная стена, у машин и так постоянно меняется скорость!» Так вот, уважаемые коллеги, беда не в самом изменении, а в скорости изменения, от нее-то люди и гибнут! И с климатом то же самое. А теперь представьте себе, что стена приближается, а тот же водитель говорит вам: «Не слушай всех этих специалистов по автокатастрофам, они просто выбивают из правительства гранты на физические исследования!»

По-моему, в наши дни на каждого настоящего эксперта-ботана приходится один пропагандист ложных сомнений. Вот почему нам так важно объединиться, разумно профильтровать информацию и добиться, чтобы голоса тех, кто знает, как все обстоит на самом деле, были услышаны. Надо стараться, чтобы все понимали, какова реальная ситуация: на кону благополучие планеты (и тех из нас, кто на ней почему-то живет).

Там, среди гренландских льдов, я почувствовал, что у меня почва уходит из-под ног. И причина не в медленном движении ледяного пласта, который смещается примерно на 15 сантиметров в день. Причина в том, что у меня екнуло сердце, когда я задумался о последствиях совершаемых здесь открытий. То, что происходит в Гренландии, происходит и на Земле в целом. Расцвет и упадок ледниковых периодов, записанных в полуметровых пробах льда EGRIP, — это древние перемены климата, которые потрясли весь мир, и не исключено, что они ожидают нас в ближайшем будущем. Стремительное потепление, которое сейчас идет полным ходом, тоже затронет всю планету. Помимо сильных снежных бурь, нам, вероятно, придется стать свидетелями частых засух в Калифорнии, аномальной летней жары в Европе, катастрофических наводнений в Южной Азии. Наверняка у этого эффекта бабочки будут и другие последствия, о которых мы пока не задумывались. Это трагедия общинных пастбищ в крайнем ее проявлении. Никому из нас и в голову не приходило, что мы можем повлиять на климат всей Земли. Но если все мы и дальше будем жить по-прежнему, придерживаться прежнего образа действий, последствия не заставят себя ожидать и мы ощутим их в полной мере.

Исследователи предсказывают и оценивают, что нас ждет. Резкое изменение ритма осадков чревато постоянными неурожаями основных сельскохозяйственных культур — риса, пшеницы, кукурузы, сои и хлопка. Теплые зимы приведут к распространению насекомых. Насекомые будут уничтожать посевы и переносить в Москву, Лондон, Токио и Миннеаполис болезни, которые раньше встречались только в тропиках, вроде малярии и лихорадки денге. В крупных городах возникнет нехватка питьевой воды. А без нормальной канализации вспыхнут всевозможные эпидемии.