Велес вглядывался в фигуры встречающих, и его лицо становилось все более напряженным.

– Каждый год их все меньше и меньше. Настанет время – и меня поприветствует лишь ветер.

Дальше, внизу у дороги, ведущей мимо храма, Чет разобрал глинобитные хижины и пещеры, высеченные в скальной стене над высохшим руслом реки.

Велес встал, схватившись за поручень, на фургоне, который сильно качало на неровной, каменистой дороге. Он поднял руку, и фигуры разразились приветственными криками. Они все были низкорослыми, коренастыми людьми с густыми рыжеватыми волосами, сильно выступающими вперед челюстями и массивными надбровными дугами. Тела большинства из них покрывала лишь ритуальная раскраска того же травянисто-зеленого цвета, что и Велесов мех.

– Они похожи на неандертальцев, – сказала Ана. – На маленьких неандертальцев.

– Они – первый народ, – сказала Ивабог. – Эдда. Они делали каменные орудия тогда, когда человек еще с дерева не слез. Но войну они никогда не любили, потому и пали под мечами людей. Меня они считали демоном, но своего обожаемого Велеса почитали всегда. Он пытался спасти их, но, в конце концов, войны, рабство и межвидовое скрещивание с ними покончили. Теперь их души – точнее, то, что от них осталось – перебирают здесь, в долине, песок в поисках меди.

Пальцы оленя-гиганта затанцевали в воздухе, и золотой нимб, сиявший меж его могучих рогов, вспыхнул с новой силой. Воздух вокруг них затрещал.

Эдда ответили восхищенным гулом; многие принялись, прищелкивая языками, вращаться на месте. Загрохотали барабаны, и те эдда, которые держали в руках корзины, принялись бросать в воздух пепел.

– Посмотри на Велеса, – сказала Ивабог ядовитым тоном. – Только посмотри, как он перед ними ломается, точно выпрашивающая подачку собачонка. У него в приречных землях есть несколько храмов, несколько кланов и племен. Все свое время он проводит, путешествуя от одного племени к другому вместе со своим бродячим цирком и жалким зверинцем. Хочешь знать, почему?

Чет пожал плечами.

– Потому что без них он станет таким же, как и я, – сказала она горько. – Забытым.

Когда фургон миновал выстроившихся вдоль дороги эдда, Велес, эффектно развернувшись, покинул платформу, исчезнув внутри.

Ивабог вздохнула.

– Я так понимаю, на данный момент представление окончено.

Караван продолжал двигаться вверх по дороге, пока не достиг голого каменистого поля, где, описав круг, остановился. Процессия эдда прошествовала дальше, в храм. Мартин, спрыгнув с фургона, присоединился к ним. Подойдя к храму, они зажгли огонь в двух больших чашах у входа, а затем скрылись внутри.

Чет и Ана наблюдали с платформы, как души выпрыгивают из фургонов и телег, как они ставят шатры и палатки. Вскоре вернулся Мартин.

– Господин Велес, – крикнул он. – Все готово. Они ждут вас в храме.

Занавески раздвинулись, из каюты выступил Велес в длинных развевающихся одеяниях бирюзового цвета; рога у него были увиты остролистом и ярко-алыми ягодами.

– Как подношения?

Лицо Мартина приняло такое выражение, будто у него болит зуб.

– Не слишком много, мой господин.

Велес, сжав губы, кивнул.

– Что ж. Я уверен, они дали все, что могли. А теперь я должен дать им все, что могу.

– Да, спляши им как следует, – сказала Ивабог.

Велес хмуро покосился на нее.

– А она что здесь до сих пор делает? Поставьте ее к остальным животным и диковинкам. Рядом с Хрюшей.

– Да, господин, – сказал Мартин, и Велес, решительно раздвинув занавески, удалился.

Мартин быстро подозвал пару слуг; те подняли клетку с Ивабог и понесли ее вниз по ступенькам.

Мартин посмотрел на Чета с Аной.

– Думаю, вы пока Велесу больше не нужны. Можете идти.

– Это страшно мило с его стороны, – сказала Ана, даже не пытаясь скрыть сарказм. Лавируя между фургонами, они пошли следом за слугами, которые несли клетку с Ивабог. Чет подумал, что никогда еще не видел богиню настолько несчастной.

– Чет, – сказала она. – Сделай мне одолжение. Возьми, пожалуйста, этот твой симпатичный меч и выколи им Велесу глаза. Сделаешь это для меня? Я очень тебя прошу.

– Будь ты с ним помягче, он, наверное, лучше бы с тобою обращался.

– И какой тогда в этом интерес? – ухмыльнулась Ивабог.

Чет покачал головой.

– Да, знаю, – сказала она. – Я – сварливая и злобная старая перечница.

Мимо медленно прошли две женщины-эдда; обе воззрились на Ивабог так, будто она в любую секунду могла плюнуть в них ядом. Богиня, оскалив зубы, зашипела на них. Женщин как ветром сдуло. Ивабог горько вздохнула.

– Я бы предпочла, чтобы Велес превратил меня в пепел, чем выносить это.

– Думаю, он в курсе, – сказала Ана.

– Да, а мне должно бы уже быть все равно, – сказала Ивабог уныло. – Но это не так. Я все напоминаю себе, что впереди меня ждет забвение. Что скоро все кончится.

Ана кивнула.

– Да, я понимаю.

– Пойдем, – сказал Чет. Ему не нравилось, какой оборот принял разговор. Он потянул Ану за рукав. – Пройдемся, поглядим что здесь и как.

Повсюду ставили разноцветные палатки и тенты. Но открылось пока всего несколько заведений – в основном, торгующих одеждой и инструментами. Блуждая между палатками, они наткнулись на торговца темным напитком. Его вывеска гласила: «ЭЛИКСИР ЛЕТЫ».

– Как насчет немного выпить? – спросил торговец. – Два по цене одного.

Ана и Чет с любопытством поглядели на бутылку.

– А, вы, ребят, еще совсем сырые, да? В общем-то, ничего особенного в этом нет. Заставляет тебя забыть – ненадолго. Ну, что ты умер и все такое.

– О, – выдохнула Ана, явно заинтересовавшись.

– Вот, присаживайтесь, попробуйте глоток. За счет заведения. Будет хотя бы похоже, что кто-то что-то покупает.

Они сели, и продавец поставил на прилавок два мутноватых стакана, вынул из бутылки пробку и начал было наливать.

Чет предостерегающе поднял руку.

– Нет, спасибо.

– Уверен?

– Ага.

– Мне только капельку, – сказала Ана.

Он нацедил ей с чайную ложку.

Ана подняла стакан, разглядывая темную жидкость.

– Да уж, – сказал продавец. – Эдда, они насчет выпивки не очень. Все деньги, которые я здесь делаю, я делаю на паломниках и людях из каравана.

Ана подняла было стакан к губам, но тут ее глаза, расширившись, остановились на чем-то у Чета за спиной.

Чет резко развернулся и заметил Сита, спешившего куда-то вдоль ряда фургонов. Сам гоблин их не заметил.