неужели и меня ждет подобная участь? «Или еще хуже», — вспоминаю слова Гончарова о том, что я его жена, а не любовница.

— Ты еще приедешь? — спрашивает Зоя, когда я долго молчу и ничего ей не отвечаю.

— Я не знаю.

У меня нет ответа на этот вопрос.

Мы ещё немного болтаем ни о чем, я завершаю разговор с тяжёлым сердцем. Да, люди не меняются, но так хочется верить, что это не так.

Засыпаю с трудом и последующие три дня не живу — существую. Под конец четвертого Рафаэль уговаривает меня выйти из квартиры. Сначала мы едем в банк, подписать какие-то бумаги с переводом огромной суммы на его счет, после чего заезжаем в ресторан, хотя я совершенно этого не хочу и против. Но он говорит, что это необходимо. Спорить нет сил и желания.

— Лицо попроще сделай и на меня посмотри, — приказывает Рафаэль.

Я поднимаю голову, продолжая ковырять вилкой чизкейк. Пытаюсь найти в себе хоть крупицу настроения, но мне кусок в горло не лезет. О каких улыбках вообще может идти речь?

— Так? — все же натягиваю оскал. Из вредности.

— Почти, — вдруг накрывает мою руку своей, отчего я изумленно распахиваю глаза.

Хочу попросить не переходить границ, спрятать свою ладонь под столом, но Рафаэль сжимает мою кисть сильнее.

— Не смей убирать.

— Да что ты? А потом ты ко мне в спальню придёшь и скажешь, что это тоже необходимость? В договоре ничего такого не было про то, чтобы я ублажала Костиных друзей.

Впрочем, как и о сексе с Гончаровым тоже не было ни строчки. Лишь устные договоренности.

«Хуже поступлю» — в который раз за последние несколько дней вспоминаю слова Гончарова и едва сдерживаюсь, чтобы не плеснуть Рафаэлю кофе в лицо, но взгляд у него такой странный, похожий на влюбленный, что начинаю теряться ещё больше.

— Что происходит? — свожу брови к переносице.

Рафаэль гладит мою ладонь и не сводит с меня глаз, вгоняя в краску. А потом до меня доходит. Это очередной их план?

— Ты ждешь, чтобы нас сфотографировал какой-нибудь репортер и меня потом обвинили в адюльтере? — с усмешкой спрашиваю я и по глазам Рафаэля понимаю, что попала в яблочко. — Нет… Вы ведь не сделаете этого? Беременные так себя не ведут.

— Расслабься. Я всего лишь ужинаю в ресторане. С женой друга. Чего ты так разнервничалась?

Отдергиваю руку, словно ее ошпарили кипятком.

— Вы оба сумасшедшие, ясно? — едва сдерживаюсь, чтобы не вскочить со стула.

Окинув зал глазами, я вдруг замечаю Шевцова. Богдан сидит у окна со своей невестой и наблюдает за нами.

— Это твой экспромт или Костя приказал?

— Огребу за этот финт по полной. Костя вряд ли поддержит мою идею.

— Какую?

— Я придумал, как безболезненно вывести тебя из игры. Если проявишь ко мне чуть-чуть благосклонности. Хотя бы на людях.

— Нашей связью?

Рафаэль опять улыбается и кивает.

— Плохая идея. Это разобьёт в хлам мою репутацию, а следовательно и Костину. Ему ни к чему сейчас лишнее внимание и эта грязь.

— Тебе не все равно?

— Нет, мне не все равно! — взрываюсь я. — Я бы никогда не изменила мужу!

Хотя это спорно. С Денисом получилось крайне некрасивое расставание...

— Ещё больше эмоций, Маша. Молодец. Шевцов пожирает тебя глазами.

— Не-на-ви-жу, — говорю по слогам очень искренне. Даже притворяться не нужно.

— Поцелуемся? — предлагает Рафаэль, убирая свою руку с моей.

— Только после дезинфекции твоей ротовой полости.

— Пожалуйста, — подзывает официанта и просит принести виски.

— Если притронешься к моим губам, то моя вилка окажется в твоем лице, — чувствую, как внутри закипает злость.

Рафаэль смеется.

— Как он только тебя терпит? Хотя чем-то вы похожи. И если тебе интересно, то лучше продажная любовь, чем такая, — кивает на мое кольцо. — Нервов и проблем подобных не возникает.

— Надеюсь, сейчас ты не уйдешь и не оставишь меня одну, как в тот вечер? — не получается скрыть язвительные нотки в голосе.

— Даже если уйду, то Шевцов к тебе не подойдёт — невеста рядом. Но ты можешь сходить в дамскую комнату, якобы припудрить носик. Уверен, он воспользуется этой возможностью. Интересно же, что они задумали с Антиповым. А тебе?

— Нет, — категорично заявляю я. — Мне не интересно!

— Блядь, — устало вздыхает Рафаэль. — Я же для всех стараюсь. Хуже не сделаем. Давай, — подначивает он.

— А мне все равно хуже или лучше. Я сказала: нет!

Официант приносит заказ. Рафаэль опрокидывает в себя залпом два стакана виски и показывает рукой, чтобы ему повторили.

— Тогда еще полчасика и поедем домой. Похоже, дела сегодня не будет.

— Я не сяду в твою машину, — отрицательно качаю головой.

— Сядешь. Потому что на такси я не поеду, а водителя уже отпустил.

— Не сяду. Даже не настаивай. И вообще… — осекаюсь, заметив изменения в лице Рафаэля.

Он смотрит за мою спину с наглой усмешкой. Я боюсь повернуться, но кожей ощущаю присутствие Кости. Каким-то шестым чувством. Или так этого хочу. Гончаров весь день мерещится мне в прохожих.

— Говорит же, что не хочет ехать с тобой, зачем настаиваешь? — доносятся его недовольные интонации.

Резко поворачиваюсь и вижу Костю. К горлу мгновенно подступает ком, а сердце начинает биться с оглушительной скоростью, аж закладывает уши.

На секунды наступает молчание. Костя сканирует меня внимательным взглядом, после чего переводит его на Рафаэля.

— По краю ходишь, — произносит металлическим голосом, обращаясь к другу.

Забирает вилку из моих оцепеневших пальцев, бросает