– Честно, я даже не знаю, что добавить к ее рассказу, – сказал молодой человек. – Наверняка она вам говорила, что жизнь у нас непростая. В стране многого не хватает. И у нас слишком много запретов.

Даниэла, будучи медсестрой, спросила о здравоохранении, но на самом деле ее совсем не интересовал этот вопрос. Она пыталась понять, какие отношения связывают Кларенс и Лаа. Сестра что-то недоговаривает? Лаа такой красавчик, от него невозможно оторвать глаз… Может быть, чувство сестры осталось без ответа? Но с другой стороны, между Кларенс и Лаа царило полное взаимопонимание, а еще сестра постоянно поглядывала то на гостя, то на Хакобо, будто хотела понять, какое впечатление Лаа произвел на отца. Сам Хакобо явно не рад выбору дочери. Неужели все дело в цвете кожи? «Бедный, бедный дядя Хакобо… – подумала Даниэла. – С ним ни разу подобного не случалось!» Она закусила губу. Не слишком ли быстро все происходит? И что вообще происходит? Кларенс и Лаа были счастливы, но она пришла к выводу, что между ними нет ничего, кроме крепкой дружбы. По крайней мере, ей так хотелось думать.

Лаа рассказывал, что медицина у них не на высоте, квалифицированных кадров не хватает, детская смертность по-прежнему высока. Даниэла слушала и рассматривала его. Глаза Лаа сияли, непослушные колечки волос спадали на лоб… и эта милая привычка запрокидывать голову, когда он смеялся. Девушка поймала себя на том, что ей хочется, чтобы он разговаривал только с ней.

– Но как может страна с огромными запасами нефти прозябать с таких условиях? – задала она умный вопрос, похвалив себя за это.

– Из-за плохого управления, – пожал плечами Лаа. – Если бы производство нормально контролировалось, у нас был бы самый высокий доход на душу населения в Африке.

– Кларенс говорила, что все дело в конфликте между фанг и буби, – вставила Кармен, щеки у нее зарделись от вина.

– Не соглашусь, – вздохнул парень. – Видите ли, Кармен, у меня много друзей среди фанг. Они понимают причину недовольства буби. Да, буби притесняют, но и семьи фанг, если они бедны, не в лучшем положении. Всегда проще все списать на межплеменные разногласия. У нас ведь как: если буби убьют, семья убитого мстит, начинаются беспорядки, а такая ненависть только на руку режиму.

Килиан поднялся, чтобы налить себе еще бокал, а Хакобо, выдавив улыбку, спросил:

– Кларенс говорила, что у вас есть те, кто желает полной независимости острова. Это так? – Он поскреб шрам на левой руке. – Им не понравился разрыв с Испанией… и теперь они хотят отделиться от Гвинеи. Правильно я понимаю?

Дочь обожгла его взглядом, но Лаа спокойно ответил:

– У вас ведь тоже есть такие группы, разве нет? На острове сторонники независимости никогда не смогут организовать политическую партию, их слишком мало, и это при том, что они пропагандируют ненасилие и свободное волеизъявление, как и положено при демократии.

Повисла пауза, и нарушила ее Даниэла (Кларенс удивилась, насколько сестра сегодня болтлива):

– У вас все наладится, это вопрос времени. Кларенс рассказывала, что на острове построили много красивых зданий, а университет превзошел ее ожидания. Это ведь хороший знак.

Лаа кивнул. Даниэла выглядела очень юной, гораздо моложе сестры. На ней было черное платье с полосками, на плечах – шерстяной свитер. Светло-русые волосы собраны в низкий узел. Кожа – почти фарфоровая, и выразительные глаза.

– Да, Даниэла, ты права, все наладится. И с чего-то нужно начинать. Может быть, однажды…

– Слушайте, – живо перебила Кармен, – сегодня праздник! Успеете еще обсудить проблемы Гвинеи, давайте уж поговорим о чем-нибудь веселом! Лаа, хочешь еще пирога?

Парень растерянно потер бровь, а Кларенс расхохоталась.

На следующий день все встали поздно, кроме Кармен, которая опять отправилась на кухню, намереваясь поразить всех рождественской индейкой, фаршированной орехами. Братья после завтрака куда-то запропастились, Кларенс, Даниэла и Лаа чем могли помогали хозяйке. Кармен расспрашивала Лаа, как они празднуют Рождество дома, и тот осведомился, где именно – в Америке или в Африке.

– Ну, с Америкой все ясно, а про Африку я ничего не слышала. Вы наряжаете пальмы?

Все рассмеялись шутке, а Даниэла, схватив мелок, нарисовала на грифельной доске пальму с рождественскими звездами. Кухня была просторной, и все же Даниэла и Лаа ухитрялись постоянно сталкиваться.

Кларенс чувствовала себя счастливой. Она любила это время года, когда кругом белым-бело, а в доме пахнет елкой и полно вкусной еды.

Лаа сказал, что в Гвинее конечно же нет такого Рождества, как в Пасолобино. У них сейчас жара, и все предпочитают сидеть под кондиционером, у кого он есть. Рожественские гирлянды в городе вывешивают, но они часто не горят из-за перебоев с электричеством, а в деревнях такого и не было никогда. Рождественские подарки делают только те, у кого есть деньги… Вспомнив о подарках, Лаа спросил у Кармен, когда будет лучше их преподнести. Кармен улыбнулась. Чем ближе она узнавала молодого человека, тем больше он ей нравился. Такой зять ей бы точно подошел!

Время подарков пришло за обедом. Женщины Рабалтуэ получили от своих мужчин духи и украшения. Хакобо был подарен уютный свитер, а Килиану – кожаный кошелек. Наступил черед Лаа. Кармен он привез три книги: о домашних традициях Гвинеи, маленький сборник рецептов («Угадал!» – воскликнула она) и антологию гвинейской литературы. Для Хакобо парень нашел в Мадриде несколько фильмов, которые снял на Фернандо-По в сороковые-пятидесятые годы один испанский режиссер. Кларенс достались записи гвинейских групп, сделанные на студии в Испании, а Даниэле он накинул на плечи роскошную шаль, и та не снимала ее весь вечер, чувствуя невероятное возбуждение.

Наконец молодой человек передал маленький сверток Килиану, сидевшему во главе стола.

– У меня совсем не было идей, – признался он, – и я спросил совета у мамы. Надеюсь, вам понравится.

Килиан развернул бумагу и извлек на свет маленький деревянный предмет, похожий на колокольчик, только квадратный и с несколькими язычками.

– Это… – попытался объяснить молодой человек.

– …елёбо, – закончил за него Килиан дрогнувшим голосом. – Традиционный колокольчик, призванный отпугивать злых духов.

Кларенс задумалась. Симон что-то говорил в Сампаке про колокольчик… Он сказал, что если глаза не подскажут ответ, то нужно отыскать елёбо. И где же искать? Почему Бисила посоветовала Лаа привезти Килиану именно этот подарок? Насколько девушка знала, Симон с ней не общался.

– Спасибо большое, – поблагодарил Килиан, побледнев. – Ты не представляешь, как я рад.

Даниэла попросила посмотреть вещицу.

– Где я могла его видеть? – нахмурилась она, взяв колокольчик в руки. – Он напоминает, он напоминает…

– Даниэла, дочка, принеси, пожалуйста, конфеты, что мы вчера ели, – быстро перебил Килиан.