И меня нисколько не извиняет то, что я верила в тот момент, что спасаю тебя от страшного рока!

Теперь я понимаю, что моя ошибка могла привести к ужасным последствиям для всего нашего королевства, а может быть и не только. Но не всё ещё потеряно, и я знаю, что сейчас настал мой последний шанс искупить вину перед Единым, чтобы не предстать на его суде “нагой и порицаемой всеми слугами его”.

Ты должна знать, что судьба всех нас сейчас находится в твоих руках.

Тамила, всё, что ты знаешь о своём детстве — ложь, созданная мной и моим мужем в ошибочной попытке спасти тебя от смертельного проклятья, которое, по мнению многих, виной твоего отца преследовало твой род на протяжении последних десятилетий.

Ты не дочь Блэйну и Верее Келеспи, их дитя погибло, не сумев сделать даже первого вдоха. Твои же настоящие отец и мать не успели дать тебе имени, ведь я и Маркус подменили тебя ещё до того как ты коснулась колыбели. На самом же деле ты — урождённая Дэйн, дочь короля Фэррика и его второй жены Итэйи, которая скончалась, произведя тебя на свет.”

Часть листов выпала из ослабевшей руки Тамилы, а следом и сама девушка, дрожа, опустилась на колени. Но каменный пол, не чувствуя его холода и твёрдости, ничего не видя и не слыша вокруг.

Оглушённая и словно ослепшая, она принялась на ощупь искать на полу выпавшие листы письма, но потерявшие чувствительность пальцы, словно мягкие, бескостные, кукольные, отказывались поднимать их.

— О, Единый… о…

Едва подхватив частично оборванный лист, Тамила, словно голодный в краюху хлеба, впилась в него взглядом.

“После смерти последнего из сыновей Фэррика, слухи о проклятии вашего рода не смолкали. Слуги шептались о том, что и тебя не минует данная участь, даже над постелью твоей несчастной матери.

Я не могла этого вынести, моё сердце разрывалось от горя, ведь мы с Итэйей были близкими подругами. Именно потому, когда муж предложил мне попробовать скрыть тебя от проклятья, дав тебе другую судьбу, я не проявила должной стойкости, чтобы отказаться. Я искренне верила, что так будет лучше. Но со временем политические амбиции Маркуса заставили меня в этом усомниться. Как, впрочем, и в существовании этого страшного проклятья. Ведь сложно ли спутать настоящее проклятье с чьей-то злой волей?

Твой отец ещё жив, Тамила, но горе от потери всех близких и тёмные воспоминания обо всех зверствах, которые он успел свершить на пути к трону, почти что свели его в могилу. Слухи не врут — королевством правит не Фэррик, а Маркус. Но нет в том счастья для простого народа, потому что так не должно быть по справедливости и Единый всех нас наказывает за эту попытку обмануть судьбу.

Милая моя, я знаю, что лишилась права просить тебя о чём-либо, когда ответила “да” на жесткое предложение своего мужа подменить тебя и выдать за другого младенца, но умоляю, выслушай, прежде чем принять окончательное решение.

Маркус силён. В его руках вся власть и золото королевства и просто так её он не отдаст, даже тебе. Его единственное страстное желание — посадить Грэйна на трон, и он пренебрежёт даже мной и нашими сыновьями, чтобы добиться этого! Что говорить о простолюдинах.”

Лист был оборван почти до середины, но Тамиле было некогда задумываться об этом. Откинув его в сторону, она тут же с жадностью подхватила с пола второй, написанный всё тем же убористым, помпезным почерком, но на чуть более гладкой бумаге.

“Я знаю о бастарде Фэррэйнов и его притязаниях на трон. Знаю и о вашей связи, какого бы рода она ни была. Это будет непросто понять, но я лишь прошу не судить сгоряча, а позволить себе поразмыслить над моими словами — Арвольд Фэррэйн, так же, как и мой муж, не лучший кандидат в короли. Он импульсивен, его ведёт чувство мести, а не долга, так же, как Маркуса алчность.

Быть может, ты и сама успела убедиться в том, что дракон не остановится ни перед чем, чтобы получить то, чего он жаждет — трон и отмщение. Узнав о том, что ты полноправная кровная наследница действующей династии, он может повести себя непредсказуемо и даже решить убрать тебя со своего пути, не согласившись с ролью короля-консорта. Ведь если не станет тебя, кто ещё сможет предъявить на королевство более веские претензии? Подумай сама, ведь ты знаешь его лучше. Сможет ли тот дракон, который насильно заставил тебя стать своей женой, смиренно слушать твои приказы и повиноваться?

Как бы там ни было, я знаю своего мужа — власть он не отдаст. На долгие годы наше родное королевство погрузится в хаос. Будет война, а может быть и войны, ведь многие соседи нашего королевства могут воспользоваться нашей слабостью, и они унесут тысячи невинных жизней.

И мне видится лишь одно решение, которое позволит нам всем избежать самого страшного. Я знаю, что оно покажется тебе неискренним, с моей стороны продиктованным личной выгодой, но всё совсем не то, чем кажется на первый взгляд. И ты поймёшь это, если позволишь себе обдумать его.

Ты должна стать женой одного из моих сыновей.”

На секунду оторвавшись от чтения, Тамила тяжело вздохнула и прикусила губу, почувствовав солоноватый вкус собственных слёз, заливших лицо. Всё внутри неё от написанных в нём слов, будто взбунтовалось! Воспротивилось так, что ей захотелось немедленно, сейчас же бросить его в огонь… но душа требовала знать, какие ещё тайны могли в нём храниться. Она хотела испить эту чашу горькой правды до дна! Тамиле было очень больно читать, написанное в нём, но потребность позволить Ирме Грэйн высказаться… женщине вырастившей и воспитавшей её, женщине всё это время скрывавшей от неё такую жестокую правду… была куда сильнее плещущегося в груди возмущения.

“Я не питаю ложных надежд, что это позволит избежать войны — не позволит. Но если ты решишься на такой шаг, я смогу убедить Маркуса поддержать твои притязания на трон. Народ пойдёт за тобой, и все соседние королевства поддержат твои притязания, ведь твоё первенство и право неоспоримы, после чего окажут помощь в борьбе с драконом. Не будет смуты, а значит, удастся избежать катастрофы малыми жертвами. Быть может, при такой поддержке бастард даже не решится выступить против. Ты сядешь на трон, а отпрыск Грэйнов станет при тебе королём-консортом.

Да, как ты понимаешь, именно этот план я пыталась претворить в жизнь с тех пор, как