подземный Мавзолей. В Мавзолее надгробные плиты с именами погибших солдат, есть и надгробья без имен, они предназначены для неразысканных еще останков воинов. На четырех флагштоках у мемориала развеваются флаги четырех держав: Бразилии (надо понимать, что она самый деятельный участник второй мировой войны!), Америки, Англии и Франции. Когда интересуешься, почему же нет флага Советского Союза, то многие совершенно искренне удивляются: «Разве ваша страна воевала с фашистами?» А более продвинутые, пожав плечами, говорят: «Discriminasion!», – «Дискриминация!», – и смущенно отводят глаза.

Как в каждой стране, пропагандистская машина старательно превозносила свой образ жизни, свои обычаи, свою расу и принижала, затирала то, что было невыгодно государству. К истории, даме чрезвычайно легкомысленной, у меня отношение недоверчивое. Ведь история пишется победителями с момента своей победы. Проигравшие как бы из нее вычеркиваются, а победившие начинают прославлять свои деяния и все переворачивается с ног на голову. В силу своей природы история – это субъективная и односторонняя оценка событий. Это басня, в которую одно поколение договорилось сначала поверить «понарошку», прекрасно зная истинное положение вещей, а уж последующие поколения начинают верить всерьез, пока не наткнутся на секретные документы, архивы, железные факты, которые подтверждают, что история подделана, подчищена, выхолощена и переписывается уж который раз. Надо опорочить прежнее, чтобы утвердить новое. Так было, так будет всегда. Такое происходит сейчас и в нашей стране

Чтобы знать хоть что-нибудь о стране пребывания, да еще такой экзотической как Бразил, надо учить и учить язык. Я его и учила, но получалось что-то на бытовом уровне, потому что представители торгпредства редко приглашались на приемы и презентации. Если и приглашались, то там мы чаще общались с иностранцами-небразильцами и понимали их лучше, т.к. они владели португальским языком на нашем же уровне. Понимали мы и женщин-бразильянок, т.к. болтали в основном на бытовые темы.

Но тут, к счастью, в торгпредство приехал переводчик Валера, молоденький-премолоденький, худенький-прехуденький, с какими-то зелеными зубами и, ко всему прочему, (прости меня, Валерочка, но такова сермяжная, она же кондовая, правда) с нестерпимым запахом козла. Хороший, умненький и добрый паренек, мы все его любили. Он имел один существенный недостаток воспитания, а, может, просто не понимал, что в тропиках принимать душ нужно не менее двух-трех раз в день и дезодорантом пользоваться на чистое тело. Банальная, но не всем известная истина. Он просто принюхался к своему запаху, сделать же ему замечание было неудобно. Так и ходил. А вот, поди ж ты, язык, знал отменно, окончил престижный ВУЗ и, наверное, был завидным женихом, причем таковым себя и считал. Вот такая самоуверенность!

Однажды мы с ним шли по улице, и я обратила его внимание на изящную бразильянку, идущую впереди, сказав: «Посмотри, какая красивая женщина!» На что двадцатипятилетний Валера, небрежно и уничижительно окинув красавицу взглядом, процедил: «Да посмотри, какие у нее шершавые локти!»

Ах, ты Бож-ж-же ж мой! Он еще и в локтях разбирается! Какое самомнение! Какой апломб! При такой-то своей, прямо скажем, неказистой внешности! Ничего не поделаешь – извечный мужской шовинизм. Я его не стала разубеждать…

Вот он-то и стал заниматься с женщинами торгпредства изучением языка, дело пошло гораздо лучше.

А бразильцы – люди контактные, улыбчивые, доброжелательные, красивые и жизнестойкие. Здесь смешались множество этносов и рас и как результат – яркий калейдоскоп лиц, традиций, образов жизни. Единственно общее у них – только португальский язык. Бразильцы с гордостью говорят, что бразильская нация произошла от креола ссыльного, индейца гонимого и негра в цепях.

Есть мнение, что пиво, самый популярный бразильский напиток, привезли в страну немцы. Переселенцы из Германии еще в ХIХ веке в основном и заселили близлежащий от Рио город Петрополис, город-спутник.

Дискриминации в стране нет. У кого деньги, будь ты хоть орангутанг, тот и музыку заказывает. Но еще раз повторяю – нация красивая, особенно женщины: рослые, округлые (если худая – значит, больна или на грани нищеты), с гладкой золотистой, кремовой, кофейной, черной кожей, роскошными волосами и ленивой кошачьей грацией в каждом движении. Все с идеальными пропорциями части тела ниже спины, проще говоря, с округлой и высокой попой. И двигают они ею грациозно (даже откровенно толстые мулатки), чуть вызывающе, и тоже на самом высоком уровне: идет полновесная мулатка, а сзади у нее так все колышется в чуть танцевальном ритме, что не захочешь, а засмотришься.

Мне казалось, что каждая вторая встречающаяся мне на улице женщина киноактриса или фотомодель, вот что значит причудливое смешение рас и народов! Да можно посмотреть на наши слайды и уже ничего не надо будет описывать.

Поведение мужского пола на пляжах Рио-де-Жанейро ничуть не отличалось от их поведения на всех остальных пляжах мира. Туристы и аборигены разглядывали мулаток и не мулаток, не забывая старательно втягивать животики, распрямлять плечики и в то же время чуть сутулиться, расставлять локти, тем самым демонстрируя груз своих якобы мускулов, своего физического совершенства. Иногда, созерцая выходящую из пен морских совсем уж неотразимую темнокожую Афродиту, они забывались и все их усилия враз исчезали: опять приопускалось пивное пузико, сомнительно широкие плечи и расставленные локти опадали – демонстрировать было нечего. Все равно хорошо, что мужчин в любом возрасте и всегда волнует женская красота!

Мужчины торгпредства тоже не являлись исключением, бегали по утрам и в обед на пляж фотографировать и, конечно же, разглядывать бразильянок. Бразильянки же спокойно, с королевским достоинством, безмятежным удовольствием и грацией позировали, демонстрировали свои прелести. А демонстрировать было много чего! Девушки попадались настолько красивые, что наши мужики, по-моему, их конкретно и за женщин-то просто не могли воспринять: им трудно было представить таких «белиссимо» (красавиц) в прозаических ситуациях. Хотя, может, это я только так предполагаю, а не мужчины…!? Самый захудаленький из них бывает такого высокого мнения о своей персоне – к сожалению, самооценка часто завышена – что каждый может совершенно свободно представить рядом с собой хоть королеву Англии. Правда, дело за малым: нужно будет уговорить королеву. Но и английской королеве – пусть она меня извинит – с красавицами-кариокас не сравниться.

Бразильские же мужчины помельче, менее выразительны, они находятся на каком-то втором плане после своих роскошных красавиц. Хотя накачанные молодые мачо, спасатели на пляжах, «сурфистос» (спортсмены-сёрфингисты) отличаются ленивой грацией леопардов-красавцев, играя своими смазанными маслом мускулами, завораживая приезжих туристок. Кстати, увлечение сёрфингом распространилось именно с берегов Атлантики, где крутые и пенистые валы непрерывно катят к берегу. На высоких волнах стремительно летят доски со стройными и мощными фигурами спортсменов. Они, как молодые боги, парят в бирюзовых