не знает, что это – акция, спланированная армянскими националистами, то… – мы и без этого самого КГБ в этом не сомневаемся…

Пока директор Дома культуры напирал на меня с такими крамольными мыслями, в голове у меня шла своя внутренняя беседа с самим собой, подтверждая многое, в чём я уже и не сомневался, но спорил ещё с тем, с чем был пока не согласен. Теперь, перед выездом в эту командировку, мы были подготовлены значительно лучше. Тем более в моей группе был вновь пришедший офицер, окончивший Высшую школу КГБ, азербайджанец по национальности, имеющий хороший оперативно-боевой опыт. Были в отделе и армяне… Честно сказать, пытаясь разобраться в хитросплетениях происходящего, я очень много времени провёл в беседах с ними. И Юра Апинян, и Карлен, и Али, – были очень эрудированными и начитанными людьми. А историю событий и вокруг Карабаха, и Сумгаита они знали не только из материалов прессы и документов партии, но из закрытых источников, скрупулёзно изученных ими во всех наших секретных библиотеках. К тому же их многочисленные родственники, проживающие и в Республике Азербайджан, и в Армении, и во всей нашей огромной стране, рассказывали им о информации, которую не знали даже местные кагэбэшники и которая не публиковалась ни в каких закрытых источниках. Всё, что я знал тогда, – была их заслуга…

Сумгаит – из серии страшных событий современной советской истории, разобраться в которой практически невозможно. Почему-то замалчивание и тайные интерпретации, непонятные нам, привели только к провокациям и лжи вокруг этих дней. Если добавить к этому стремление замолчать сумгаитскую трагедию, чтобы «успокоить» общество, стремление армян максимально их раздуть, изобразив продолжением геноцида 1915 года, а стремление азербайджанцев – свалить всё на армянскую провокацию, раздув таинственную роль одного из самых активных погромщиков, – сумгаитского рабочего-уголовника, какого-то там Григоряна, мы должны будем признать, что правдивая картина сумгаитских событий вряд ли когда-нибудь будет восстановлена… Но ясно, что в Сумгаите взорвалась (сама ли взорвалась, или кто-то бросил спичку?) горючая масса недавно прибывших из деревни и образовавших низы городского общества носителей традиционалистского сознания, приобретающего в городских условиях специфически криминальный оттенок…

Некоторые поговаривали, по крайней мере, в этом был уверен Али, что сумгаитские погромы были организованы «армянскими националистами», чтобы дискредитировать азербайджанцев. Армянские заговорщики якобы загодя установили скрытые камеры в местах будущих погромов, и отснятая пленка незамедлительно распространялась по информационным агентствам всего мира. Сумгаит, по мнению некоторых, вообще был ареной международного заговора против Азербайджана, подготовленного ЦРУ совместно с русскими и армянами с целью развала Советского Союза. Версия его связей базировалась на фактах, которыми он сыпал… Одним из таких фактов являлось то обстоятельство, что накануне событий сумгаитские армяне сняли со своих счетов в местных сберегательных кассах практически все свои деньги. Другой факт – это участие в погромах армянина, этого самого Эдуарда Григоряна, который якобы стоял за всеми сумгаитскими погромами. Уроженец Сумгаита, он после смерти отца, армянина, воспитывался русской матерью. У него было три судимости. Судя по одной версии, во время беспорядков Григорян подстрекал других к бесчинствам, а по другой версии, Григоряна принудили примкнуть к погромщикам его фабричные приятели-азербайджанцы… Ещё по одной из версий – резня в Сумгаите была организована для того, чтобы дискредитировать Горбачёва и его перестройку. Некоторые считали, что к армянским погромам имела отношение местная мафия, руководимая бывшим главой КГБ республики Гейдаром Алиевым, который в 1987–1990 годах находился на пенсии. (Это одна из версий… Она активно пропагандируется противниками Гейдара Алиева.)

Перед самым выездом в Баку Али рассказал мне историю, которая была им услышана от одного его родственника, работающего в прокуратуре: якобы имеются факты, свидетельствующие в пользу версии, что Сумгаитский погром был тщательно спланированной акцией. В город заблаговременно были завезены булыжники, местные функционеры составили списки армян, присутствовавших на митинге 27 февраля, которые прибыли на площадь по указанию руководителей предприятий и учреждений, толпе бесплатно раздавали водку и наркотики. На промышленных предприятиях заранее было изготовлено холодное оружие (заточенные арматурные прутья, пики, ножи и т. п.). В ряде районов были отключены телефоны. Партийные и советские органы власти бездействовали. Сумгаитская милиция в ряде случаев содействовала погромщикам. Проблема в том, что и сегодня здесь, в Баку, среди населения города все эти версии пересказывались друг другу по секрету из уст в уста, а затем и открыто, но только уже с ужасающими подробностями, после чего у многих сдавали нервы, и люди готовы были взяться за оружие… Тот же самый, последний вариант, – «о спланированной акции» затем, в ходе проверки Генеральной Прокуратурой СССР, отпал, потому что факты не подтвердились, но об этом уже никто не говорил. Но в этом молчании осталось ощущение спланированных событий… А может, прокуратура не смогла докопаться до истины? Или утаила эту информацию, чтобы не разжигать националистические настроения? Я не был удовлетворён ни одним, ни другим ответом. Я перестал верить официальной информации безоговорочно. Я научился собирать правду из разных источников. И, честно сказать, обсуждая и осмысливая и факты, и домыслы, уже не всегда чётко представлял, где ложь, а где правда.

А подкованный директор продолжал:

– Вы знаете, что армяне никогда не называют азербайджанцев азербайджанцами? Они говорят – «турки». И турок считают виноватыми в геноциде в начале века, в период Первой мировой войны, и вся эта ненависть тянется оттуда… И в Карабахе их ненависть не к азербайджанцам – там выплёскивается ненависть к туркам. Просто «под рукой» есть только мы…

– Но Советская власть передала эти земли в распоряжении Азербайджана, а земли-то исконно… – начал было возражать я, и хотел сказать: армянские.

– Только, прошу вас, не надо занимать чью-либо сторону, – перебил меня директор. – Мы это уже обсуждали, ни к чему хорошему это не приведёт… А что касается того, какой народ участвовал в беспорядках в Сумгаите… Там были и русские, и украинцы, и татары, да почти все национальности. Что, на площади в Баку сегодня только азербайджанцы собрались?

Короче, директор добил меня своими рассуждениями окончательно. И то, что он был во многом прав, я внутренне не сомневался, хотя внешне мы все пытались ему возразить, что, мол, важнее дружбы между народами ничего нет… Он так скептически выслушал эти слова, что даже обратного нам доказывать не стал. Он только сказал:

– Всегда и везде люди будут дружить не за кого-нибудь, а против. Даже у нас в Советском Союзе был интернационализм – против… капитализма!

* * *

В здании Управления как будто бы ничего не изменилось. Обратно мы вернулись часа через три. Автобусы, въехав во двор, заглушили двигатели. Все сидели внутри, некоторые даже спали,