— Копия — я, после обработки перекисью водорода.

— Фу, парни! Фу!!! — Собаки отлетели от него по команде и, пятясь задом, покинули гостиную.

Я слезла со спинки и уселась на диван.

— Много ты понимаешь в сыновней любви! — Анкилов пересел на диван и обнял меня. — Геральда так и не удалось найти, — сказал он. — Он исчез тогда из твоей квартиры и словно испарился, растаял в воздухе. Никаких следов! Его ищут и мои люди, и прокуратура объявила Геральда в розыск, но всё безуспешно. То ли он сумел скрыться за границу, то ли с ним всё же расправился заказчик картин — неизвестно. Но ты права, он должен понести большее наказание, чем Жанна. Он наврал тебе, что именно она была инициатором всех краж. Да, первый раз она пришла в аукционный дом с какой-то ерундой, и он помог Жанне её продать, но в последующем он сам находил ей «клиентов» и давал точный указания, что именно из коллекции нужно похитить. Жанна оказалась талантливым «сценаристом», она придумывала такие сценарии ограблений, что под подозрение всегда попадал другой человек. Геральд и меня наметил в жертвы, уже имея заказ на два полотна из моей коллекции. Струхнул, правда, когда Жанка собралась за меня замуж, ведь став моей женой, она могла потерять интерес к «делу», но тут я подсунул ей, как ты выражаешься, «удушающий» брачный контракт. Да, Геральд должен понести большее наказание, чем Жанка, но ищи его, свищи его! Скорее всего, он в последний момент своим звериным чутьём почувствовал, что план с моим убийством обречён на провал, и сделал ноги. В общем, отдуваться за всё предоставил Жанке и это, конечно, несправедливо. Ладно, сделаю для неё всё, что смогу.

— Спасибо, Серж! И ещё. Раз уж мы с тобой всё равно вместе, пусть ей теперь принадлежит моя квартира и деньги, которые оставили мне после смерти мои приёмные родители. Ведь, понимаешь, это могли быть её родители! Если бы много лет назад продали не меня, а Жанну, тогда бы я помаялась всё детство с мамашей-алкоголичкой в полной нищете. Наверняка мне Жанка позавидовала, когда всё узнала! Ты же понимаешь, она — недолюбленный, недоласканный ребёнок. Даже поспорив с Геральдом, она на кон поставила поездку в Диснейленд! Это всё травмы детства.

— Ага, побольше силикона в груди, это тоже травмы детства. Знаю, ты мне всё рассказывала, — пробурчал Анкилов себе под нос. — Но будь по-твоему, дорогая. Мне не хочется ничьей крови накануне нашей свадьбы. Тем более, что я собираюсь провести медовый месяц на Кипре в своей вилле, где, кстати, в специально оборудованном бункере и находится моя шикарная коллекция картин, на которую ты покушалась. А?! Как идейка!

Я хотела поцеловать его в иссиня чёрную щетину, но не успела. В гостиную влетела Антонина.

— Там, там, там…! — закричала она, тыкая пальцем куда-то в сторону кухни. — Фи, фа, фу…!

— Тонька, ты песни поёшь? — строго спросил прислугу Анкилов.

— Мефистофель в стиралку запрыгнул, а я не сразу заметила и включила!

— Она имеет в виду Филимона, — объяснил мне Серж.

Я бросилась на кухню, со всего разбега впечаталась пальцем в нужную кнопку, останавливающую ход барабана, и рванула люк на себя. Поток тёплой воды хлынул на пол. Из мокрого кома белья выкрутилась клочкастая чёрная масса, полоснула безумным кошачьим глазом по нашей компании и чёрной молнией метнулась к окну. Мы глазом не успели моргнуть, как молния строго вертикально взлетела вверх и исчезла в открытой форточке.

Я слышала, что животные, как и люди, сходят с ума.

— Этаж? — уточнила я у Анкилова, хотя прекрасно знала ответ.

— Восьмой, — невозмутимо ответил Анкилов.

— Шансов нет, — вздохнула я, хотела заплакать, но не успела.

— Ага, размечталися, — Тонька выглянула в окно. — Вон он, за дерево зацепился, висит, как пиратский флаг, его ветром колышет! Только, Мефодьич, я его снимать не пойду, боюсь я кота этого. И собаки его боятся. Мефистофель он, а не Филимон. Может, пусть его там висит, а?!!

— Серж!!! — заорала я и всё же заплакала.

— Ой, да сейчас я распоряжусь, — Анкилов, морщась, как от зубной боли, стал названивать куда-то по мобильному. — Анель, ну не реви! Я не выношу женских слёз больше, чем чёрных котов. Что ты хочешь, чтобы я тебе подарил?! — Он привычным жестом полез в карман за бумажником.

Я вдруг поняла, что могу позволить себе любые капризы, потому что очень похожа на маму банкира, особенно, если перекрашусь в блондинку.

— Десять сеансов для Филимона у самого лучшего в городе зоопсихолога! — навзрыд приказала я Сержу и топнула ногой.

* * *

Я искупалась, позагорала, опять искупалась, снова позагорала и мне стало скучно. Пляж был абсолютно пустынным, если не считать четырёх охранников, маячивших голыми спинами неподалёку. Когда я разделась, Анкилов приказал им отвернуться. Обычно они охраняли нас на пляже, под палящим солнцем, в костюмах, но сегодня Серж сжалился над ними и разрешил раздеться до плавок. Парни делали вид, что оглядывают окрестности, но по-моему, они, стоя, не закрывая глаз, спали.

— Се-ерж, мне скучно, — протянула я, глядя на его сильную загорелую спину. Он лежал на животе, раскинув руки и щекой прижимаясь к песку.

— Это болезнь всех богатых баб, — не открывая глаз, сонно ответил он. — Скука — самый дрянной диагноз. Но у тебя что-то слишком рано приключился первый приступ. Надеюсь, ты не пойдёшь воровать в магазины? Не заведёшь любовника?

— Заведёшь тут, — буркнула я и покосилась на спины парней. — Нет, Серж, ты не понял меня. Мне не скучно, а… скучно!

— Не понял, — согласился Серж и перевернулся на спину. — Моих мужских банкирских мозгов не хватает на то, чтобы понять смысл фразы: «Мне не скучно, а скучно!»

— Ну, я с удовольствием поскучаю ещё лет шестьдесят с твоими миллионами и меня не потянет ни заводить любовника, ни воровать в магазинах. Я закончу институт, рожу четверых детей и обязательно возглавлю какой-нибудь благотворительный фонд имени тебя. Но сейчас, в данный момент, мне скучно! Потому что пляж очень пустынный, море пустынное, с неба тоже никто не пытается меня рассмотреть, даже муха не пролетит мимо и завистливо не попялится на меня. А ведь я молода, красива, и у меня в собственности такой неслабый банкир!

— Что ты хочешь? — строго спросил меня Серж и рука его автоматически попыталась нашарить на голом тебе бумажник. Бумажника он не нашёл и ему пришлось почесать свою волосатую грудь.

Я пожала плечами.

Чего я хочу? Вроде всё есть.

— Пусть они спляшут, — кивнула я на голые спины парней.

— Парни! Пляшите! — крикнул Анкилов и громко запел незамысловатую мелодию канкана.

Выразив спинами полное недоумение, парни стали медленно задирать ноги.

— Веселее! Быстрее! За что я вам деньги плачу?! — заорал Серж и захлопал в ладоши, задавая правильный ритм. — Оп! Оп! Молодцы! Дорогая, тебе хорошо?! Может, им спеть?