Признаться, подобное положение вещей меня удивляло, а так же заставляло постоянно ждать удара в спину. Не могло все быть настолько просто и даже идеально, насколько это возможно в моем положении. Меня постоянно грызло чувство надвигающегося апокалипсиса. Я не знала что именно произойдет. Но червь сжирающий меня изнутри, говорил, что вот-вот бомбонет взрыв и невозможно будет избежать последствий случившегося. Находясь в постоянном напряжении и абсолютной растерянности, я продолжала играть, адаптироваться к этой жизни и лихорадочно думать о том, как мне расположить Хаммада на беседу о пропавших девушках.

Конечно же я понимала, что сама никак не смогу им помочь и тем более вернуть их домой. Но была вероятность отправить полученные данные в Россию и возможно тогда, кто-то не безразличный к судьбе соотечественниц сможет заняться их спасением.

А пока мне приходилось изображать совершенно иного человека, не имеющего никакого отношения к девушке севшей на борт самолета чуть больше двух месяцев назад. Но об этом я старалась не думать. Главное успеть сделать то, ради чего произошли все эти метаморфозы. Иначе все мучения окажутся напрасными.

Хаммад бен Ахмад Аль Муджтаба не появлялся в особняке около недели. В ожидании его возвращения вся жизнь обитателей его дворца словно встала на паузу. Никто никуда не торопился, но по прежнему выполнял ежедневные ритуалы. Получив отказ от Хаммада в игнорировании обедов с гаремом на время его отсутствия, я продолжила выполнять обязательства, но теперь предпочитала не есть в присутствии посторонних. Ведь вряд ли появится еще более подходящий момент, когда можно будет от меня избавиться.

На третий день отъезда Хаммада женщина в черном, оставила записку на подносе с завтраком:

«Не ходи в бассейн», — написала она на салфетке.

Попытки расспросить ее о причинах такого совета, не увенчались ничем кроме ее скорейшего побега. Но рисковать я не стала, решив вместо бассейна пройтись по прилегающей внешней территории особняка. Мне нравилось гулять вдоль высокого ограждения. Я рассматривала то с какой тщательностью выложен, оштукатурен и покрашен такой, непримечательный объект как забор. Он был безукоризненным и полностью выполнял свою функцию. Сколько бы я не пыталась отыскать в нем малейшую брешь или маленькую щелку, через которую можно было взглянуть на окружающий мир, но все мои поиски остались безрезультатны.

Единственной возможностью заглянуть через забор были посты охраны. Но об этом даже не могло быть и речи. Любой разговор с кем-то из мужчим карался наказанием. А испытывать судьбу, не имея гарантий или четкого плана, ради которых можно было бы рисковать — равносильно безумию.

Я шла вдоль ограды мимо служебных помещений, пройдя вторые ворота, предназначенные для крупного транспорта и обслуживающего персонала. Во время отъезда Хаммада они практически не открывались. Лишь раз в четыре дня привозили продукты, в остальное время мы были изолированы от остального мира. Пройдя очередной пункт охраны я свернула к арке, ведущей к небольшому заднему дворику. Обычно, там отдыхала прислуга, выполнив все свои обязанности. Но в это время там никого не бывало, поскольку весь персонал занимался уборкой и приготовлением обеда.

Из-за деревьев послышался шорох и приглушенные голоса. Я замерла на месте, спрятавшись за аркой. Осторожно выглянула из-за стены, увидев торчащий из-за пальмы черный подол абайи. Возможно кто-то из слуг решил перевести дух во время дневной гонки. Уже собираясь развернуться и отправиться в обратном направлении заметила как из-за дерева выглядывает один из парней охраны. Убедившись, что во дворе никого нет, он занырнул обратно. Женский голос срывался с полушепота на плач, заглушаемый влажными звуками поцелуев. Происходило что-то интимное и по всей видимости запретное. Мужчина выглянул из-за пальмы еще раз и после этого женщина, поправляя подол вышла из укрытия.

Одного взгляда на девушку хватило, чтобы сразу же узнать ее. Кровь отхлынула от лица, и сердце застучало быстрее. Это была Бахира. Открывшаяся тайна обрушилась на меня ушатом ледяной воды. Внезапно меня окатило волной страха. Понимая, что меня могут застать в любой момент, как можно тише поспешила уйти тем же маршрутом каким пришла. Не оборачиваясь назад, не прислушиваясь я просто старалась оказаться как можно дальше от места преступления. В случае если их поймают, не хочу находиться рядом. Хаммад не простит их. Казнит обоих быстрее, чем те даже попытаются произнести слова прощения. Не бывать этому. Какая же Бахира дура! Зачем? Зачем она пошла на это? Неужели не понимает чем грозит их раскрытие? Все она понимала. И это было самым страшным. Зная своё место в этом доме и зная своего Господина она пошла на измену осознанно.

Оказавшись на безопасном расстоянии от застигнутой на запретном парочки, мысленно снова и снова прокручивала увиденное и то, что может за этим последовать. Эти мысли занимали бы меня еще весь день, а может и дольше, если бы по поместью не разнесся душераздирающий крик. Кровь застыла в жилах от звука заполнившего воздух. Не думая о возможной опасности я кинулась на повторившийся вопль. Пробегая бесконечные закутки и коридоры я летела на рев, исходивший из сада с бассейном. Забежав в свой любимый двор, замерла как вкопанная. Посредине сада сидела рыдающая Зикраят, а в бассейне вниз лицом, не подавая никаких признаков жизни плавала девушка. Рядом с ней на длинном проводе, торчащем из розетки, из бассейна торчал вентилятор.

Человеческая голова в мешке, валяющаяся в ногах, здорово отрезвляет. В отличие от прочих заданий, где все мои преступления каждый раз оставались где-то далеко позади, в местах куда я никогда больше не вернусь. То тащить за собой свидетельство собственного зверства, не позволяло даже на мгновение выпасть из омерзительной реальности и сбежать в мир лишенный кровавых следов растянутых на несколько кварталов. Мне мерещилось, что она все еще дышит. Хотелось упасть вниз, прислушиваясь, не показалось ли. Бред! Как может голова дышать без тела?! Но я чувствовал ее. Все тело зудело от ее близости и хотелось как можно скорее оказаться под струями воды, смывая чужую кровь, впитавшуюся в кожу. В груди гудела потребность бежать как можно дальше и орать, выпуская безумие наружу. Мне было тошно от себя, от людей рядом, от случившегося.

Уйти из логова противника оказалось не так просто, как планировалось. Песчаная буря набрала обороты, полностью застилая небо. Пришлось оставаться в доме объекта и ждать когда пустыня выпустит нас наружу. Весь тот час проведенный рядом с горой трупов на их территории, мне казалось будто это сам Аллах спустил свой гнев на нас, подняв песчаных духов для нашего наказания. Целый час я старался не смотреть по сторонам, чтобы не сойти с ума от осознания содеянного. Я боялся, что могу не выдержать и отправлюсь кровавым пятном из мозгов по стене, вслед за этими людьми, ставшими разменной монетой в чьей-то нелепой и жестокой игре.