Торсунвальда и Зиалу я узнал сразу. Золотой окрас металла выделялся на общем разноцветном фоне, хотя среди сотен порабощённых Властелином богов встречались и другие статуи с цветовой индикацией адептов Порядка. Брат и сестра стоят рядом, но не имеют возможности видеть друг друга. Их головы зафиксированы так, чтобы смотреть в сторону потенциальной угрозы вратам.

Присмотревшись, я с ужасом обнаружил, что глаза всех без исключения статуй двигаются. В одних я прочитал безумие, другие просто безучастно смотрели вдаль, но многие хранители по-прежнему оставались в здравом уме.

Торсунвальд узнал меня. Я понял это по его загоревшимся надеждой глазам. Я понятия не имею, как Властелин смог переместить убитых в Альфе богов в это проклятое место, но с этим надо что-то делать.

— Готовься, Страх, будет жарко, их сюда не ради антуража поставили, — предупредил я пета и сделал шаг вперёд.

Сердце пустотника почувствовало близость врат и ярко вспыхнуло. От него по площади мгновенно распространился энергетический импульс, и статуи хранителей разом ожили. Властелин вновь подстраховался и привязал активацию аватаров порабощённых богов к определённому условию. И это самое условие я сейчас держу в своей левой руке.

— Мы не контролируем себя! БЕГИ! — прогрохотал полузабытый голос Торсунвальда, и на нас со Страхом обрушился магический Армагеддон.

Аватары богов хоть и значительно уступали по силе живым хранителям, но их были сотни. Эта совокупная мощь ударила в рефлекторно выставленный щит, и за считаные секунды меня протащило по асфальту на добрый десяток метров. При этом землю вокруг перепахало и расплавило, а расположенные позади кварталы снесло подчистую.

Нет уж. Бежать — это не наш метод. Схватив Страха в охапку, блинканул вместе с ним в самую гущу врагов, причём постарался оказаться подальше от Торсунвальда и Зиалы. Только так можно постараться минимизировать входящий урон, а после столь страшного удара энергии в накопителях артефакта стало ощутимо меньше.

Тело вновь окуталось слепящим глаза изумрудным пламенем, а усиленное заклинанием антижизнь копьё с огромной скоростью начало разбирать аватары богов на запчасти. Мне хватало всего одного удара, чтобы превратить грозный механизм с заключённой внутри него порабощённой частичкой бога в металлолом.

Наруч уникального артефакта мгновенно впитывал энергию, высвободившуюся после уничтожения сковывающих сущности хранителей оболочек, и я вдруг с изумлением осознал, что вместе с потоками жизненной силы богов я впитываю многотысячелетний опыт их жизни. В мою голову хлынул огромный поток информации, которую я на ходу, не отвлекаясь от ведения боя, раскладывал по разным полочкам расслоившегося на тысячи различных уровней мозга. С каждым уничтоженным аватаром мои движения становились более чёткими, выверенными, я бы даже сказал, идеальными. Ни один взмах копья не уходит в пустоту. Теперь со мной знания многих сильных воинов, сознания которых переплелись с моим в тесный клубок.

Страх не отставал от своего хозяина ни на шаг. Волк увеличился в размерах метров до пяти, разгрызал металлические, казалось бы, несокрушимые аватары богов, словно сахарные косточки, не обращая внимания на постоянно прилетающие в него заклинания. Наоборот, его энергоструктура от этого становилась всё более насыщенной. Казалось, что в данный момент он питается боевой магией врагов и с каждой секундой мощь пета увеличивается.

Всего врата охраняли 864 аватара, металлические останки которых сейчас разбросаны по всей площади. Вряд ли это были все порабощённые Властелином хранители. Я больше склоняюсь к версии, что он собрал для охраны врат лишь самых сильных. Что в очередной раз доказывало невозможность прохождения этого испытания.

От запредельного выброса энергии мегаполис хоргов снесло подчистую. Вместо высоченных небоскрёбов теперь остались лишь обрубки, не превышающие и десяти метров. Но любоваться апокалипсическими пейзажами мне было некогда. Моё сознание рвали на части воспоминания сотен хранителей, что я впитал вместе с частичкой их силы. Облокотившись на спину уменьшившегося Страха, я пытался обуздать непрекращающийся гомон разных голосов, наперебой пытающихся мне что-то сказать.

— ТИХО! — взревел я и пожелал воздвигнуть в своём сознании барьер, отсекающий все посторонние звуки.

Голоса мгновенно стихли, и я облегчённо выдохнул, чуть позже разберусь с незаконными подселенцами в моей голове. Сейчас мне нужно поговорить с Торсунвальдом и Зиалой. Их аватары я специально не стал уничтожать, а надёжно скрутил силовыми оковами.

— С нашей последней встречи ты сильно изменился, Кирик, — первым заговорил Торсунвальд. Тело его аватара дёргалось, в попытке преодолеть сопротивление наложенного мной заклинания, но справиться с ним у подчинённого Властелином устройства не было ни малейшего шанса. — Сколько прошло времени?

— Около пятнадцати тысяч лет, если мерить время исходя из норм, принятых на моей родной планете.

— И ты смог набрать такую силу за столь короткий срок? Потрясающий результат. Уверен, что справишься с ним? Он чудовищно силён. И его основное логово хорошо защищено. Не могу даже представить, как ты умудрился добраться даже до врат.

— Должны справиться. Я прибыл не один. Нас очень много, для Властелина это будет неприятным сюрпризом. Я могу как-нибудь помочь тебе, Зиале, да и вообще всем остальным, чью силу и память я впитал?

— Даже не знаю, что тут можно сделать. По сути, мы все мертвы. Властелин сохранил лишь частички наших сущностей для коллекции и как батарейки подконтрольных ему аватаров. Для большинства окончательная смерть — это лучший выход, ведь когда наши сущности обретут целостность, появится шанс переродиться в смертных и пройти путь заново. Душа бессмертна.

— Но Властелин заражает души проклятьем, — парировал я. — Я чувствую его в твоей сущности, как и у абсолютно всех хранителей.

— Тогда ты должен найти способ очистить их, — очень серьёзно проговорил Торсунвальд. — Если есть болезнь, то обязательно найдётся и лекарство. Я верю, что тебе по силам эта задача. Времени мало, Кирик. Тебе пора активировать врата. Мы все будем с тобой и подсобим. Не закрывайся от нас. Мы хотим помочь, вместе мы будем гораздо сильнее. В твоём распоряжении будет огромный опыт, в котором найдутся ответы на любые вопросы.

— Но тогда это буду уже не я. Как не раствориться в водовороте чужих воспоминаний и не потерять себя?

— Помни о самом главном и никогда не потеряешься.

— Я найду способ очистить мир от проклятья. На крайний случай у меня всегда найдётся работа для друзей и боевых товарищей. До встречи, Торсунвальд. Она непременно состоится.

После этих слов я вонзил копьё в тело его аватара и мгновением позже проделал то же самое и с аватаром Зиалы, которая за всё время не произнесла ни слова. Лишь за миг до удара её губы прошептали:

— Спасибо.

Струйки жизненной энергии впитались в артефакт, и, собравшись с силами, я отключил воздвигнутый ментальный барьер. На меня вновь обрушилась чудовищная волна чужой памяти, мыслей и желаний. Хранители не понимали, что происходит, и пытались перекричать друг друга. Я почувствовал, что начал растворяться в этой мешанине чувств и мыслей. Собственная память раздробилась на осколки и, словно в блендере, перемешалась с памятью сотен хранителей.